«Пожар способствовал ей много к украшенью»…
Нет, недаром все-таки Грибоедов вложил эту хрестоматийную фразу о московском пожаре 1812 года в уста недалекого фанфарона в полковничьем мундире. Потому что сам ничуть не думал соглашаться с пошлой мыслью о чудесном возрождении Белокаменной с помощью всё очищающего огня. В конце концов, имеется масса других путей для преображения нашего с вами бытия. Дающих возможность не терять, но сохранять, улучшать и приумножать. А вот альтернатива этим путям – только мерзость и запустение. В чем и убедил нынешний огненный август. И что, увы, так часто возникает в нашей жизни.
Побывав вскоре после пожара на сгоревших улицах Ростова, могу сказать: с тех пор, как в начале 90-х в материале «Зазаборье» я обращался к проблемам жителей территории, расположенной сразу за Театральной площадью и которую «отцы города» тогда додумались отгородить от многоэтажной застройки забором, многое здесь изменилось к лучшему. Ветхие строения все больше уступали место добротным домам, чьи хозяева явно рассчитывали на долгую и комфортную жизнь в историческом центре мегаполиса. Выросло, правда, число брошенного жилья, но целый ряд их владельцев, продав свои дома и участки отнюдь не за бесценок, уже обосновались на новом месте.
И вот теперь огонь уравнял и развалюхи, и крепкие постройки. Сгорело всё. Из 107 затронутых огнем построек непригодны для жилья и подлежат сносу 76. Дальнейшую судьбу их обитателей еще предстоит решать. Как и судьбу сгоревшего 21 августа гектара на спуске к Дону. Пока окончательного решения нет. Хотя у многих погорельцев земельные участки были в собственности, восстанавливать жилье на старом месте – дело более чем хлопотное. Да еще, если оно к тому же не было застраховано. Положенные по закону компенсации никаких расходов на новое строительство покрыть не способны. Так что вопрос остается открытым. На фоне зияющей черной раны в центре Ростова. Такая же черная рана появилась в этом августе и в Усть-Донецком районе, где выгорело – страшно сказать – пять тысяч гектаров леса.
Если в Ростове пострадали люди и лицо города, то в Усть-Донецком районе мы имеем дело с настоящей экологической катастрофой. Здесь исчезла с лица земли половина местных сосновых лесов. И, по заключению ученых, на их восстановление уйдут десятки лет. Трагедией для района назвал гибель столетних лесов его глава Виктор Гуснай. И с ним невозможно не согласиться. Но так уж неизбежна была эта трагедия? Так ли неотвратим был ростовский пожар?
Судите сами. В Усть-Донецком районе одни не произвели как должно, опашку территорий, другие зажгли стерню – и получили огненный шторм. В Ростове уже несколько месяцев говорили о нездоровом внимании отдельных риелторов к участкам за Театральной площадью. Реакция районных властей на обращения будущих погорельцев оказалась близка к нулевой. Не насторожила даже серия пожаров, случившихся здесь ранее. Ну, чем не грибоедовские скалозубы? И вот – развязка – пожар по злой иронии охватил Грибоедовский спуск…
Сейчас правоохранители в числе прочего ищут ответ и на поставленные выше вопросы. Но ищут в своей специфической сфере: стремясь найти конкретных виновников случившегося, выбрать из нескольких версий одну. Хотя при всем разнообразии версий нельзя не признать, что случившееся носит системный характер. Потому что упирается либо в людскую беспечность, либо в ощущение вседозволенности и игнорирование правовых норм, либо в должностную халатность. Дело следователей – установить, что конкретно привело к августовским пожарам на Дону. Но то, что и халатность, и произвол, и правовой нигилизм, и беспечность, и продажность присутствуют в нашей жизни и отнюдь не украшают ее, – это очевидно.
Остается только делать выводы. Не забывать огненный август 2017 года и извлечь из него уроки. Благо, что это возможно уже сегодня.