Старший советник юстиции Петр Языков уверяет, что в правоохранительные органы «попал из-за «Комсомольца».
ОКАЗЫВАЕТСЯ, в девятом классе комсоргу егролыкской школы Языкову попалась на глаза заметка в областной молодежной газете об отрядах юных друзей милиции. Решил создать в школе такой отряд. Когда ребята в желто-красно-белых повязках с надписью «ЮДМ» дежурили на танцах – это даже взрослых дисциплинировало. За успешную учебу и активность в общественной жизни Петра поощрили путевкой в «Артек». А вскоре была бесплатная для ребят поездка на теплоходе по маршруту «Ростов – Ульяновск» – награда его классу за победу в конкурсе на звание «Лучшего экспедиционного отряда». Сколько теплых впечатлений осталось от этого путешествия! Кто сейчас такое организует?!
Бывший вожак школьного комсомола, а ныне ветеран прокуратуры, до сих пор вспоминает своих учителей. И первым называет своего классного руководителя Ивана Семеновича Шульгу.
У Шульги было все: любовь воспитанников, уважение коллег, родителей, общественное признание. Комсомольский актив по совету Шульги организовал ребят на сбор металлома и макулатуры. На вырученные деньги купили пневматическую винтовку и необходимые к ней принадлежностей. Вечерами после занятий необыкновенное удовольствие доставляло проводить соревнования «между рядами» по стрельбе. Эти тренировки во многом помогли Языкову и его одноклассникам в жизни: в спортивных турнирах, службе в армии. А сейчас даже в школьных и «досаафовских» тирах порой не дают того, что получали от Ивана Семеновича ребята на его уроках прицельной стрельбы.
Шульга приходил в класс, доставал книгу «Этика и эстетика», давал кому-либо из ребят зачитать фрагмент. Затем просил пересказать суть прочитанного, пояснить, как ребята понимают ту или иную цитату. Эти часы учили их культуре, умению правильно вести себя в обществе. Подростки – это и угловатость, и неумение элементарно обращаться со столовыми приборами, приветствовать старших, приглашать на танец. Шульга помогал избавиться от такого «балласта». А разве можно забыть часы в «зеленом» или «зимнем» классах, которые он проводил прямо на открытом воздухе! Словом, «классный» был, действительно, – классным: открытым, естественным, доступным. В любое время можно было прийти к нему в кабинет и поговорить на любую, даже «запретную» тему, получить дельный совет. И комсомольский вожак Петр Языков старался походить на него. С тех лет сохранилась у Петра Порфирьевича и первая награда за труд – медаль ВДНХ. Ее вручили ему в Москве как бригадиру лучшей комсомольской ученической бригады.
В КОМСОМОЛЬСКОМ активе Языков состоял и когда проходил срочную службу в армии, и когда учился в Саратовском юридическом институте имени Д.И. Курского. Причем в вузе был еще и комендантом общежития.
После направили следователем-стажером в сальскую прокуратуру. О единственном случае «бракованного комсомольца» узнал именно здесь. Наставником Языкова был Евгений Лирцман, которого называли просто Семеновичем. Непростой судьбы был человек. Ранее он долго служил в летных частях на политработе. В том числе и в авиаподразделении, которое дислоцировалось в Сальске. Там тогда обучали курсантов летать, эксплуатировать наземную и воздушную технику. Курсант Виктор Беленко прибыл сюда как раз в тот период. Хорошо себя зарекомендовал. По окончании учебы его оставили в училище инструктором. Беленко избирали в состав комсомольского бюро, а затем, уже как члена КПСС, и в партбюро части. Прекрасные писали на него характеристики. Ни боевые летчики, ни политработники, ни особисты не догадывались, что Беленко ищет удобного повода махнуть за границу. Дезертировал на боевом, самом секретном по тем временам самолете. С высоты сегодняшнего дня некоторые попытаются обелить Беленко. Языков не из их числа. Предательству, в какие бы одёжки оно ни рядилось, считает, нет оправдания и прощения…