Окончание. Начало в №№ 330 – 332.
– Итак, на школьном экзамене по русскому языку победил прагматизм?
Наталия КУТНЯХОВА:
– Рациональная идея, заложенная в самом экзамене. Суть экзамена – подтвердить, что ребенок в состоянии преодолеть минимальный порог по предмету. Если ребенок, сдав ЕГЭ, набрал соответствующий тройке, условно говоря, балл, это не означает, что он плохо знает русский язык. Это означает лишь, что он достиг требуемого минимума, овладел базовыми знаниями и умениями. Вероятно, и его самого, и его семью такой результат вполне удовлетворяет. Это их выбор. При этом выпускник будет порядочным человеком, хорошим семьянином, любящим природу, хотя и не читающим Достоевского. Это нам, а не ему хочется, чтобы он был начитаннее, умнее, сильнее, выше, выполнил пятилетку за четыре года.
Людмила САВЕНКОВА:
– Наверное, все, о чем говорит Наталия, верно. С одной стороны, мы не можем все вдруг и навеки полюбить Федора Михайловича. Но, положа руку на сердце, разве все уж так зачитывались им на протяжении прошедшего столетия? Нам может быть кто-то близок по духу, а кто-то не очень. Однако дело-то совсем в ином: разгадывая загадки, которые загадывали нам писатели, мы учились и логике, и чувству, учились рефлексировать и, как следствие, набирались от них не только (а иногда даже и не столько) идей, умных мыслей, но и приемов общения, рассуждения, формулирования наших собственных мыслей. У сегодняшней реальности свои запросы, и наши дети их отражают и реализуют. Не удержусь, чтобы не вспомнить ироническую реплику одного ученого-биолога, которую он произнес в середине 70-х годов прошлого столетия. Выступая на заседании ученого совета в Книжной палате, он заявил: динозавры вымерли потому, что их маленькие по сравнению с туловищем головы оказались беззащитны перед потоком поступавшей в мозг информации. А потом полушутя предрек, что человечество может ожидать примерно такое же будущее. Вот и получается, что наши сегодняшние дети ищут для себя возможности минимизировать угрозу информационного перенасыщения.
Один в поле не воин
– Выходит, язык, на котором мы говорим, основным на экзамене считается формально, а как на нем говорят и пишут – неважно. Никакой, так сказать, мотивации?
Наталия КУТНЯХОВА:
– Мотивация – суровая и неподкупная сила. Я как учитель на мотивацию к учебе – тяжелому каждодневному труду – не могу почти никак повлиять. Я могу увлечь учеников своим энтузиазмом, отношением к предмету, историей жизни писателя, интересной темой, лирикой. Мы можем с учениками вдохновенно читать стихи, обсуждать книги, фильмы, можем сами придумать сказку, фантастический рассказ. Но это не значит, что я мотивировала всех учеников каждодневно, упорно трудиться, глубоко постигать именно мой предмет. Мотивация вообще мало подвержена коррекции. Ее формирование – задача семьи, учитель в одиночку на этом поле битвы проиграет.
Людмила САВЕНКОВА:
– К сожалению, семья чаще всего не подключается к этому процессу мотивации. Значительная часть социума стала жить по принципу: «Если ты такой умный, то почему ты бедный?». Ум должен обязательно приносить материальное благополучие. Нет, я не против богатства. Но я против его абсолютизации. Ведь хорошо известна фраза из Талмуда, прошу простить, если процитирую неточно: «Человек приходит в мир со сжатыми ладонями и как бы говорит: весь мир мой, а уходит из него с открытыми ладонями и как бы говорит: смотрите, ничего не беру с собой». Мало того что родители не «работают» на авторитет учителя (пусть заработает его сам!), мы нередко сталкиваемся с прямым пренебрежением, которое звучит в разговорах родителей по отношению к педагогу. А разговоры эти ведутся в присутствии детей.
Не скрою, здесь возможны и провоцирующие моменты. Ведь долгое более чем скромное финансовое положение «выморило» часть учительского корпуса, и в школьные учителя порой попадали не идеальные специалисты, а те, кто больше никуда не мог устроиться. Умные и энергичные находили более денежные должности. Но разве мало осталось в школе энтузиастов? Разве ничего не значит опыт, приобретаемый с годами? Если уж на то пошло, проведем параллель: кто из нас одевается от Кардена или от Юдашкина? Разве каждый второй? Носим ширпотреб и не переживаем. А от учителя хотим, чтобы он обязательно был гениальным педагогом. Как достучаться до сознания родителей? Если мы не научим ребенка уважать учителя, мы не научим того же ребенка ничему.
– Сейчас в школах ввели сочинение. Подготовка к нему может повлиять на знания русского языка у школьников?
Наталия КУТНЯХОВА:
– Вопрос спорный. Думаю, связывать какие-то надежды с сочинением в плане молниеносного улучшения знания русского языка не стоит. Конечно, в методике преподавания есть апробированные успешные системы обучения сочинению, но, мне кажется, нужен не один десяток лет, чтобы сочинение стало самостоятельным видом ученической работы, а не компиляцией из интернет-источников. Сегодня, на мой взгляд, вполне достаточно того сочинения, которое выпускники пишут на ЕГЭ по русскому языку. Там уже по трем-четырем предложениям понятно, умеет ребенок письменно выразить мысль или не умеет.
Людмила САВЕНКОВА:
– Согласна с тем, что нельзя ожидать быстрых результатов. А вообще, мне думается, главное в обучении сочинению не то, сумеет ли его написать ученик на экзамене. Важно, чтобы он научился размышлять, анализировать, оценивать, чтобы он привык, что надо уметь формулировать свою позицию и аргументировать ее.
Становление и поиск
– Многие считают, что качество образовательной системы лучше не становится.
Наталия КУТНЯХОВА:
– Когда обыватель говорит о качестве современного образования, то чаще всего ругает его. Вспоминает, что в советскую эпоху образование было лучшим в мире. Может быть, оно действительно было лучшим для той страны, того времени, тех задач, которые ставило государство перед школой. Официальных данных по сопоставлению качества образования тогда и сейчас нет. Мы сами так решили. Возможно, справедливо. Молодое Советское государство быстро ликвидировало безграмотность, сделало образование бесплатным, доступным, даже обязательным. Если, к примеру, дед был неграмотным землепашцем, то внук уже вполне мог окончить аспирантуру. Была заметна динамика. Действительно, было чем гордиться.
– А сегодня?
– Сегодня мы, как мне кажется, находимся на этапе становления и поиска. Что мы сегодня понимаем под качеством образования? Родители скажут: «Чтобы у ребенка были все пятерки». Но оценки не всегда показатель качества знаний, их актуальности и полноты. Это просто некая цифра, которую учитель решил выставить ученику, потому что считает, что, предположим, сегодня он отлично работал. Качество образования – это достижение учащимися таких результатов их образовательной деятельности, которые смогут им как минимум обеспечить возможность либо самостоятельного решения важных для них вопросов, либо поиска оптимального пути их решения в разных сферах деятельности.
– А учитель – проводник в мир знаний.
– Раньше – да. Сейчас – нет. Сегодня учитель не является единственным носителем сокровенных знаний. Получить информацию ребенок может из множества других источников. Современный учитель – навигатор в мире информации, модератор учебной деятельности, специалист по конструированию занятий, умеющий рационально использовать время, личный корректор, редактор и научный руководитель.
– Я удивилась, когда узнала от подруги-педагога, что сегодня в школах учителя должны проходить аттестацию и даже сдавать ЕГЭ. Видимо, в Министерстве просвещения РФ считают, что раз мы платим учителям деньги, пусть отрабатывают.
Людмила САВЕНКОВА:
– Теперь нами руководит Министерство науки и высшего образования Российской Федерации. У нового министерства могут быть новые взгляды на то, как нам обустроить наше образование.
Наталия КУТНЯХОВА:
– Учительский корпус – серьезный вопрос. Хороших учителей, особенно в Ростове-на-Дону, много, это востребованная на рынке труда профессия, но для абитуриентов и даже для выпускников институтов она малопривлекательна. Когда я, без малого двадцать лет назад оканчивала педагогический институт, из нашего потока работать в школу пошли 8 специалистов, осталось в профессии – 6. А ведь это поколение, где еще были представители учительских династий. Сейчас в педагогический институт идут не первым и не вторым – третьим потоком, в школу приходят работать все реже. Не стоит ожидать, что молодые учителя станут «звездами», если измучить их бесконечными проверками, аттестациями, тестированиями, курсами, конкурсами.
– И по совету премьер-министра Медведева посылать в бизнес, если не нравится работать в школе.
Наталия КУТНЯХОВА:
– Это своеобразный совет. Учителя, как правило, – это коммуникабельные, умные, талантливые, энергичные, но зачастую не имеющие предпринимательской жилки люди. Уверена, что государство должно быть заинтересовано в том, чтобы в школу шли лучшие специалисты. Сегодня от школы ждут, чтобы в ней каждый педагог был чуть ли не вторым Ушинским, Макаренко, Сухомлинским, но вот как таких гениев еще на стадии выбора профессии увлечь именно педагогической деятельностью – открытый вопрос.
– И что делать?
– Начать с того, что школа должна стать таким местом работы, куда хотят попасть лучшие специалисты. И не просто начать работать, а посвятить педагогике всю жизнь.
Людмила САВЕНКОВА:
– Может, это ирония судьбы, но, если судить по тем потокам абитуриентов, которые направляются сегодня в университеты, мы как будто должны верить в наше светлое будущее. Педобразование переживает некий бум, на педагогическое направление чуть не самый высокий конкурс. Остается только задать себе вопрос, что влечет в эту сферу наших молодых людей. Подозреваю, что именно склонность к прагматизму. Сегодня бакалавр, пройдя через горнило педобразования, получает в дипломе запись о квалификации, которая заверяет работодателя, что выпускник имеет право на конкретную должность – учителя. (К слову сказать, в бакалаврских дипломах выпускников классических университетов запись о полученной специальности не предусматривается.) Вот только выдержит ли он работу в должности, которая требует максимальной «выжатости», стопроцентной отдачи, когда все тот же прагматизм говорит ему: а менеджером в магазине – лучше: денег столько же, а нервов – меньше.
Тем не менее, поскольку пессимизм никогда не казался мне рациональным способом мировосприятия, доверимся народной мудрости. А она гласит: «поживем – увидим».