Дата публикации:
8 апр 2015 г.
На вопросы наших читателей, заданные в ходе «прямой линии» в редакции газеты «Наше время», отвечают начальник управления ветеринарии – главный ветеринарный инспектор Ростовской области Сергей Карташов и начальник Ростовской областной станции по борьбе с болезнями животных Алексей Ермаков.
1714
Журналистов «НВ» озадачила информация, изложенная в пресс-релизе областной станции по борьбе с болезнями животных. Сообщалось, что в Константиновском районе ветеринарные инспекторы задержали граждан, торговавших молочными продуктами и салом без ветеринарно-сопроводительных документов. По личному заявлению продавца 25 килограммов свиного сала были уничтожены, так же как и 74 килограмма молочной продукции – творога, сметаны. Нам жалко продуктов! За нарушение правил торговли – штраф, согласны на все сто процентов. А можно было изъятое сало, творог, сметану тут же проверить, взяв за это соответствующую плату, и пусть торгует себе человек дальше? – спросили мы.
Сергей Карташов: – Употребление молочной и мясной продукции, не прошедшей ветеринарно-санитарную экспертизу, чревато для людей заражением бруцеллезом, лейкозом, лептоспирозом. Перечислять названия болезней можно долго. Фраза «продукты уничтожены по личному заявлению продавца» совершенно четко отражает картину происходящего. Ветслужба может провести экспертизу продуктов, с которыми продавец вышел на рынок без предварительного посещения лаборатории, без справки от ветврача. Но стоить это ему будет во много раз дороже, чем если бы все сделал по правилам. И дело даже не в размере штрафов.
25 килограммов сала – это как минимум 20-30 кусков. Кто даст гарантию, что все они – от одного животного? Никто. Значит, каждый кусок сала обязательно должен пройти все исследования на десятки тысяч рублей. Тогда как, следуя правилам, человек заплатил бы всего 150 рублей. Ветеринарный врач на убойном пункте проводит клинический осмотр, это сразу исключает часть заболеваний и массу дорогостоящих анализов. Затем визуальный осмотр мяса и внутренних органов (обязательно присутствие селезенки) – несколько простых процедур, и можно спокойно торговать в уверенности, что никому вреда не будет. С молоком то же самое: продавец должен предоставлять справку от ветврача, который наблюдает коров.
Руководители сельхозпредприятий, владельцы ЛПХ, фермеры не должны забывать, что штрафы за неисполнение ветеринарного законодательства увеличились многократно из-за вступления в действие технического регламента Таможенного союза. К примеру, если раньше сельскохозяйственному предприятию неисполнение технических предписаний обходилось в 3000 рублей, то теперь обойдется в миллион. Увеличились штрафы и для малых форм хозяйствования.
Многие возмущаются, мол, для чего все это делается? Да чтобы каждый человек, приобретающий продукцию на рынке, был уверен в ее качестве.
От группы владельцев ЛПХ из Миллеровского района обратилась Елена Петрова: «Почему в Ростовской области так резко дорожают ветеринарные услуги? Соответственно, дорожает и молоко. За бактериальный анализ, который производится в обязательном порядке, если хозяева коров торгуют молоком, платили раньше 181 рубль. Теперь цена бактериального анализа — 671 рубль. Выходит, за 10 месяцев – период лактации – с одной коровы придется заплатить 6 тысяч 710 рублей. Фактически — десятину от дохода. И почему частник, имеющий 2-3 коровы, платит за услуги ветврача столько же, сколько фермер, который держит 30-50 голов?»
Сергей Карташов: – Молоко, которое идет на продажу из крупного молочного комплекса, из ЛПХ или фермерского хозяйства, должно соответствовать требованиям Таможенного союза. Для этого проводятся исследования по ряду показателей. Недавно мы направили в Минсельхоз России письмо с предложением освободить владельцев личных подсобных хозяйств от некоторых исследований. Если вопрос решится положительно – платить придется меньше. На сегодняшний день для тех, кто реализует молочную продукцию на рынке, обязательно ежемесячное исследование молока, которое стоит 671 рубль, и ветеринарно-санитарная экспертиза каждой партии молочной продукции, которая выносится в торговые ряды. Если владелец коров употребляет молоко дома, то достаточно регулярного планового ветеринарного обследования поголовья.
Владимир Иванович Зеленков, Шахты: «Если сравнить прейскурант на ветеринарное обслуживание в Ростовской области с ближайшими соседями — Волгоградской областью, Калмыкией, Краснодарским и Ставропольским краями, где сельхозпроизводитель платит дороже?»
Алексей Ермаков: – В нынешнем году в Ростовской области во всех районах действует единый прейскурант на ветеринарные услуги. До этого было 58 прейскурантов – в каждом городе и районе, где значилось до 1500 услуг, цены на которые порой отличались значительно. Теперь наведен порядок, хотя – возможны корректировки. С прейскурантом надо работать постоянно, реагировать на все изменения в структуре сельскохозяйственного производства. К примеру, совсем недавно мы снизили цену за обработку телят. Пусть это будет наш небольшой вклад в стимулирование развития животноводства в ЛПХ. Берет человек по весне несколько телят на откорм, и снижение цены за их вакцинацию для него уже положительный импульс. В 2015 году цены также снизились за обработку 1 головы птицы с 1,5 рубля до 1 рубля; 1 головы лошади – с 249 до 127 рублей. Что касается сравнения с другими регионами: цены на ветеринарные услуги ниже, чем в Ростовской области, только в Краснодарском крае. Там животноводство лучше развито, хорошие субсидии получает служба из краевого бюджета. С ценами на ветеринарные услуги других соседних регионов разница небольшая – в пределах 5 процентов, причем по одним наименованиям в большую сторону, по другим – в меньшую.
С Калмыкией прейскурант практически одинаковый. Прейскурант ветеринарных услуг вывешен на официальном сайте Ростовской областной станции по борьбе с болезнями животных www.rostoblvet.ru. Каждый владелец животного может зайти на сайт и узнать стоимость интересующей его услуги.
Андрей Пименов, Цимлянский район: «Если убойный пункт от хутора далеко, за 50-60 километров, это серьезно влияет на цену выращенного поголовья. В нашем районе убойного пункта нет вообще.
А разговоров об альтернативном животноводстве – много. Сам хозяин сдавать скотину не повезет — теперь такие заморочки с транспортом, что крестьянину их одолеть не под силу, вот и диктуют цену перекупщики. На базаре говядина от 270 до 400 рублей за килограмм, а у нас туши принимают по 120 рублей за килограмм живого веса. Это отбивает охоту личным подсобным хозяйством заниматься. Проясните, сколько у нас убойных пунктов? Будут ли создаваться новые? Что предлагает в этом плане ветслужба? Как решается проблема в других регионах?»
Сергей Карташов: – Проблема очень серьезная для области. Ветеринарная служба собирала во всех регионах руководителей, фактически — собственников убойных предприятий. Мы объясняли требования технического регламента, тем более что он практически остался таким же, каким был в 1974 году. Тогда бойни не нарушали ветеринарные правила, и если бы они все сохранились, то для приведения в соответствие с требованиями Таможенного союза потребовались бы совсем небольшие затраты. Но система была разрушена. Животноводство – сокращено до минимума. Теперь систему надо восстанавливать. Технический регламент с 1 января 2015 года получил статус закона, причем международного, в рамках Таможенного союза с Казахстаном и Белоруссией, его обязательно нужно исполнять: переходный период должен завершиться в августе 2015 года, к тому моменту все убойные пункты должны пройти сертификацию. Но в области имеют шанс сделать это лишь 70-80 убойных пунктов из 150. Теоретически оставшихся 80 убойных пунктов для области было бы достаточно, но беда в том, что они неравномерно покрывают территорию. В некоторых районах, к примеру, Зерноградском, Песчанокопском, их нет. В Сальском районе – три. В такой ситуации даже крупные хозяйства производят убой на собственных площадках, которые с очень большой натяжкой можно назвать убойными пунктами. Последствия мы наблюдали в Родионово-Несветайском районе, на предприятии «Ростов-Мир», где несколько человек после забоя заболевшего животного заразились сибирской язвой. За 20 последних лет сложилась ситуация, когда население – владельцы ЛПХ, фермеры – услугами боен не пользуются. Поэтому бойни не имеют денег, чтобы привести производство в соответствие с требованиями регламента. Есть предложение, которое быстро позволит решить проблему: создать государственное учреждение, которое займется убоем и утилизацией. Чем тратить на реконструкцию нескольких десятков боен большие средства – на одну до 2 миллионов рублей, проще создать одно специальное учреждение. Существуют готовые боенские комплексы, стоимость – около 30 миллионов рублей. Это уже будет составная инфраструктуры сельхозпроизводства. Как только селянин увидит, что каждый месяц в определенное число в район приезжает мобильная бойня, начнет развиваться животноводство в ЛПХ.
Кстати, и по молоку та же проблема: необязательно давать деньги предпринимателям и фермерам на молочных коров, дайте деньги на пункты сбора молока – стационарные, передвижные. Половина населения Финляндии живет в горах, где около каждой маленькой фермы стоит охладитель молока. И фермер не ломает голову над тем, как его реализовать. Специальные машины приезжают, забирают молоко, затем оно проходит исследования. С фермера никто не требует никаких справок. А у нас бабульки с бидонами сидят перед входом в рынок, а завидев ветеринарных инспекторов, убегают, чтобы не оштрафовали. Каждый селянин, занимающийся производством продукции, должен быть уверен, что ее купят без проблем.
Татьяна И., начинающий фермер: «Как утилизировать биоотходы? Говорят, что если есть живность на подворье, нужно заключать договор с Кагальницким утильзаводом, куда должны отвозить всех павших домашних животных, вплоть до мертворожденного теленка и последа после отела коровы. Хочется знать, кто все это делает в реальной жизни»?
Сергей Карташов: – По области действуют около 400 ям Беккири, в каждом районе имеется их чуть ли не десяток. Можно воспользоваться ими. А в реальной жизни в лучшем случае биологические отходы просто закапывают, что запрещено. Хотя мы просто закапываем в землю деньги, при этом имея шанс разнести заразу по району и области. Проблема утилизации биологических отходов решена в Казахстане и Башкортостане. Там построены современные аналоги нашего Кагальницкого предприятия, но гораздо большей мощности. Специальные автомобили забирают биологические отходы с сельскохозяйственных ферм, убойных пунктов. А продукты переработки новых заводов пользуются большим спросом: органика – прекрасное удобрение.
Николай Прибытков, владелец ЛПХ: «Слышал, что в Ростовской области будет вводиться чипирование сельскохозяйственных животных. Для чего это нужно?»
Алексей Ермаков: – На Западе уже давно в животноводстве применяется чипирование. Оно – основа учета и контроля при перевозке, продаже, забое. Там животное не может появиться ниоткуда и исчезнуть в никуда, как у нас. В течение 3 дней появившееся на свет животное получает свою индивидуальную метку – микрочип и ушную бирку, с ними сразу попадает в реестр. Невозможно вырастить скотину без метки, а потом привезти ее на убойный пункт – вы не продадите ни грамма мяса. Теперь эту систему вводят и в России. В Ростовской области первое микрочипирование животных проведено в Песчанокопском районе. Процедуру до конца года должно пройти более 52 тысяч животных.
Житель города Батайска: «Как усыпить бездомных собак, которые представляют опасность для прохожих?»
Сергей Карташов: – Нужно обратиться в муниципалитет, объяснить, где бегает бездомное животное, чтобы специальные службы его отловили и отправили на передержку. И только потом будет решаться вопрос, что с этим животным делать.
Телекомпания «Южный регион»: «В Ростове много мест, где жители кормят голубей. Не опасно ли это для детей, которые играют рядом, тоже пытаются покормить птиц? Не могут ли стать голуби переносчиками инфекции?»
Сергей Карташов: – Птицы, в частности, голуби, могут переносить человеку такие заболевания, как птичий грипп, хламидиоз. Но для этого надо иметь с ними такой тесный контакт, которого при кормлении не бывает.
Житель Ростова: «Как ветврачи относятся к догхантерам?»
Алексей Карташов: – К сожалению, догхантеры «отметились» и в Ростове, у нас были случаи массового отравления собак и кошек в 2014 году. Догхантеры называют себя волонтерами, освобождающими общество от переизбытка животных, но на самом деле – это всего лишь те, кто удовлетворяет свою жажду жестокости, не более. И большой вопрос, на кого эта жестокость будет направлена при отсутствии собак и кошек. А для регулирования численности собак есть куда более гуманные способы. Тот же организованный сбор мусора на свалках прекрасно сдерживает рост их численности естественным путем. Животные активно размножаются там, где есть кормовая база. Если выбрасывать мусор с остатками пищевых отходов в закрытые контейнеры, а не возле них, то численность животных вокруг снизится в разы. Причем, как показывает практика, отлов животных, усыпление проблемы не решают. На место отловленных собак приходят кошки, на место кошек – крысы. Пока имеется пища, ее будет кто-то есть. Поможет такая мера, как стерилизация: животное не воспроизводит себе подобных, при этом занимает определенную территорию.