Люди старших поколений наверняка хорошо помнят этот самый распространенный «стеклянный сосуд для питья», как его характеризовала инструкция по применению, используемый населением великой страны в годы советского периода отечественной истории.
Фото/Видео: Ольга Пройдакова
А к нынешним временам абсолютного торжества одноразовой посуды стакан почти канул в небытие.
Как бы то ни было, но при подготовке сего материала я так и не смог отыскать в собственном доме, у родственников, близких друзей и знакомых ни одного экземпляра «классического» граненого стакана емкостью 250 миллилитров, отвечавшего всем положенным ему стандартам стекольного производства СССР. А были они таковы: верхний диаметр 7,2 — 7,3 см; нижний — 5,5 см; высота — 10,5 см: количество граней — 16 или 20, ширина верхней кромки — 1,4 см…
Признаться, никаких таких подробностей о «сосуде для питья» до наших дней я тоже не ведал, а оказалось, однако, что история этого стеклянного изделия массового пользования имеет не только собственную увлекательнейшую родословную, но еще и сопровождается огромным количеством мифов, слухов, былей и небылей.
Большая часть серьезных исследователей — «стакановцев» сходится на том, что сам предмет их исследований свое начало ведет от тюркской деревянной посуды, называвшейся ТОСТАГАНОМ. Изначально это была круглая такая деревянная штуковина типа пиалы. Название ее, форма и материал менялись, пока стекло не заняло
господствующее положение. Стеклянный стакан настолько «устаканился», что в английском, немецком, французском языках слова СТАКАН и СТЕКЛО по сей день являются омонимами.
В великой советской империи, когда мы были «впереди планеты всей» во всех отраслях народного хозяйства, науки, техники и, разумеется, искусства, авторство в изобретении граненого стакана, само собой, безоговорочно отдавалось соотечественникам. Спорили только о времени изобретения. Так, по одной из легенд, некий владимирский стеклодув Ефим Смолин подарил первый свой граненый стакан Петру I, заверив самодержца в необычайной прочности сосуда. Император, создававший тогда отечественный флот, охотно поменял деревянную питейную кружку на входившее в моду стекло, тем паче что новый стакан не катался по столу при качке, его удобно было держать в руке. Выпив из него вина, Петр якобы крикнул «Стакану — быть!» и… грохнул его оземь. Сосуд разлетелся на мелкие осколки, в свите государевой вроде бы расслышали призыв «Стаканы — бить!», и с того момента укоренилась на Руси традиция бить на счастье вообще всякую посуду…
Между тем граненые стаканы в России применялись действительно давно. Еще в конце XVIII века реформатор российской армии Павел I именно одним граненым стаканом ограничил суточную норму вина, положенную солдатам. Документами это подтверждено совершенно подлинными.
Не стоит все же заблуждаться, полагая, что граненые стаканы существовали только в России. На одной из картин испанского живописца Диего Веласкеса, к примеру, есть отменное изображение граненого стакана. Полотно создано в 1617-1618 годах…
Количеством граней, общей конфигурацией, емкостью стаканы разных эпох и народов различались порой весьма существенно. Традиционный же вид «советского» граненого стакана молва приписывает не кому иному, как знаменитой Вере Игнатьевне Мухиной — создателю известнейшего скульптурного бренда СССР «Рабочий и колхозница». Так это или нет, наверное, в конце концов, не столь важно. Главное, что «классического покроя» граненый стакан в 1943 году сошел-таки с конвейера одного из старейших заводов России в городе Гусь-Хрустальном Владимирской области. Выпускался он емкостью 50, 100, 150, 200, 250 и 350 миллилитров.
Мне, пишущему эти строки, с детских лет запомнились граненые стаканы емкостью 250 миллилитров. Их охотно применяли вернувшиеся с войны фронтовики-победители, в числе которых были и мой отец, и четверо его братьев, и их сослуживцы-однополчане. А позже уже и сам я лично со своими однокурсниками, бывало, «применял» такие стаканы в пору студенчества, приобщаясь тогда к вольнодумству «хрущевской оттепели» и немудреным застольям удивительного времени беспокойных людей, которых потом станут называть «шестидесятниками».
Для сведения любознательных: если чокнуться гранеными стаканами, держа их за самое основание, звон получится нисколько не хуже хрустального.
В шестидесятые годы мы нередко заимствовали (с непременным возвратом) граненую посуду у автоматов газированной воды, которых тогда повсюду было великое множество. Сейчас и общепитовские объекты эти уже в далеком прошлом. Кто помнит, например, что стакан великолепной ледяной «автоматной» газировки с натуральным сиропом обходился жаждущим всего-то в 3 (три) копейки?
«Хрущевская оттепель», между прочим, была отмечена и очередной попыткой государства придать более цивилизованный характер распитию спиртных напитков на широких просторах страны. Торговля водкой на розлив была тогда запрещена, да еще из продажи изъяли и очень популярные в народе водочные бутылочки - «мерзавчики» (125 мл), «чекушки» (200-250 мл). Именно в те времена приобрели особую популярность граненые стаканы емкостью 200 мл. В них наиболее удобно было разливать полулитровую бутылку водки «на троих». Помните, у Владимира Семеновича Высоцкого: «Часто, разлив по сто семьдесят граммов на брата, даже не знаешь, куда на ночлег попадешь…»
Стаканы, к слову, привлекали внимание не только художников, поэтов и бардов. Мимо них порой не могли пройти и очень известные люди с мировыми именами. Владимир Ильич Ленин, к примеру. В его работе «Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и ошибках тт. Троцкого и Бухарина» можно прочитать такие слова: «Стакан есть тяжелый предмет, который может быть инструментом для бросания. Стакан может служить как пресс-папье, как помещение для пойманной бабочки, стакан может иметь ценность, как предмет с художественной резьбой или рисунком, совершенно независимо от того, годен он для питья, сделан ли он из стекла…»
Оспаривать все эти утверждения у меня и в мыслях нет. Бабочку, однако, все же немного жаль…