Дата публикации:
9 авг 2022 г.
В Тацинском районе огромное нелегальное стадо коров безнаказанно уничтожает урожай на фермерских полях. Терпение людей на исходе
1864
Фото/Видео: Наталья Нарсеева
«Пасли, пасем и пасти будем!»
Фермеры пытались найти на хозяев стада управу. Но ни местная власть, ни полиция ничем их урезонить не могут. А Россельхознадзор и ветеринарная служба так вообще в стороне: тысячного стада официально для них не существует.В хуторе Верхнеобливском на встречу с журналистом «Нашего времени» собралось человек пятнадцать фермеров. Они пришли с актами на потраву посевов, судебным делом. Глава администрации Верхнеобливского сельского поселения Елена Месенжинова принесла свою переписку с Россельхознадзором, управлением ветеринарии Ростовской области и с коллегами-соседями из Костино-Быстрянского сельского поселения Морозовского района, где официально проживает хозяин стада – или один из хозяев? – Али Алиев. Но начали не с бумаг. А с показа видеозаписей. Они есть на нашем сайте.
Там видно все: как нетрезвая пастушка с прутиком в руке на лошади якобы «пасет» стадо, которое кормится на фермерском поле. Как отказывается Али Алиев подписывать протоколы, составленные специалистами сельской администрации о потраве: «Вы меня спросили, прежде чем в этом месте ячмень сажать?! Ничего подписывать не буду. Пусть кто хочет, тот и подписывает…» Есть и видео с фермерского поля, где был посеян ячмень: убирать нечего, все вытоптано и съедено…
Такие архивы есть у многих из 24 фермерских семей хутора Верхнеобливского.
«Пасли, пасем и пасти будем!» – так заявляют местным фермерам приехавшие на Дон вместе со скотом животноводы Алиевы: отец и сын с женой. Они поселились в Морозовском районе на самой границе с Тацинским районом в хуторе Русско-Власовском. По данным похозяйственной книги Костино-Быстрянского сельского поселения за ними на 1 июля прошлого года числилось 50 коров, 30 телок, 5 быков-производителей, 15 бычков на откорме и 300 овец разных пород. Получается крупного рогатого скота – 100 голов. А по факту вместе с ними еще лет 8 назад прибыло целое животноводческое предприятие. И с каждым годом коров и овец прибавлялось. И, соответственно, беды фермерским полям они делали все больше.
– Примерно лет восемь-десять назад два стада – голов 500 КРС и более двух тысяч овец начали заходить на фермерские посевы, даже на огороды хуторян, – вспоминает жительница хутора Татьяна БОНДАРЕВА. – В нашем поселении ни у кого столько не наберется, даже если всю скотину вместе собрать.
Семьи фермеров Бондаревых и Морозовых одни из первых начали борьбу с незаконным выпасом скота на своих землях, обращались в разные инстанции. А параллельно дежурили в полях и выгоняли оттуда прожорливых буренок и телят.
Фермеры постоянно пытаются с Алиевыми договориться. Но…
– Когда я ему сказал: «Зачем ты скот гонишь по полю, которое подготовлено под посев?», он ответил, что гонял и будет гонять. Мне все равно, под что оно подготовлено. И ничего вы мне не сделаете, – рассказывает фермер Павел Муравейко.
Братьям Елисеевым – Евгению и Александру, на полях которых регулярно пасется скот, пришлось от Рамазана Алиева в буквальном смысле слова обороняться. А после инцидента – он произошел накануне жатвы – у них неожиданно прямо в поле во время уборки сломался комбайн.
– Арматура попала в жатку и порвала все сегменты, – рассказывает Евгений ЕЛИСЕЕВ. – Стали смотреть: спил на пруте – свежий, хотя сама арматура старая, такие стояли раньше на овчарнях. Всего на поле собрали 24 вбитых в землю (!!!) штыря высотой по 50 сантиметров. Нашли подобные «подарки» и на других фермерских полях. Их расположили на уровне колоса, так, что заметишь только в том случае, если будешь знать, что нужно искать.
На ремонт комбайна Елисеевым пришлось затратить 100 тысяч рублей. И повезло, что очень быстро нашли б/у запчасть…
Фермер Андрей ДЕМИДОВ пытался судиться с Алиевыми, но проиграл.
А фермер Андрей Демидов, у которого стадо овец Алиевых пять лет подряд пасется на озимке, в прошлом году вытоптали ячмень и подсолнух, подал в суд. Проиграл: непонятно, мол, чей это скот. А как его идентифицировать, если бирки в ушах есть у 15-20 процентов стада. И то, они так загнуты внутрь, что номера на бирке не увидеть, тем более – сфотографировать.
По данным Россельхознадзора, на 28 июня нынешнего года скот Алиевых не идентифицирован, противоэпизоотические мероприятия не проводились (по большому счету, к этим животным и близко не подойдешь, нужны загоны и специальное оборудование).
Судебные издержки обошлись фермеру Андрею Демидову в 80 тысяч рублей.
Фермеров очень тревожит будущее.
– У нас сыновья работают в полях на тракторах, на комбайнах, – говорят фермеры. – Им это интересно, они хотят нам помогать, но мы уже за них боимся. Чего ждать дальше, если мы сейчас не можем гарантировать сохранность урожая? А как наши дети завтра будут жить на этой земле?
Семья ПОПОВЫХ, Евгений и Юлия: «Алиевы пытаются нас приструнить: мол, мы заявим, что это конфликт на почве межнациональной розни. Но это вранье. Мы просто хотим быть хозяевами на своей земле. И детей учим уважать всех людей, какой бы национальности они ни были».
Откуда приходит «пополнение»?
Фермеры рассказали, что по территории Тацинского и Морозовского района проходит очень глубокая балка Долгая. Именно туда и заходят фуры: выгружают молодняк, забирают откормленный на фермерских полях скот. Вот вам и прибыльное животноводство: нет затрат ни на корма, ни на аренду пастбищ, ни на строительство ферм, даже самых примитивных, ни на электроэнергию, ни на зарплату пастухам, ни на ветеринарное обслуживание. Чтобы вакцинировать такое стадо, сколько персонала и оборудования нужно? В каких документах ветеринарного учета проходят перевозки молодняка и откормленного уже скота? Кто им выписывает проездные документы или они обходят все посты ГИБДД?Понятно, что при таком многочисленном поголовье не избежать падежа. Куда девают туши павших животных? Несанкционированные скотомогильники находят в лесополосах...
– У нас очень тревожно: людей постоянно провоцируют на конфликт. Мы не знаем, как из этой ситуации выйти. Действуем строго в рамках закона, а всех нюансов закон предусмотреть не может, – говорит глава администрации Верхнеобливского сельского поселения Елена МЕСЕНЖИНОВА. – Поначалу мы пытались и с Рамазаном и Али Алиевыми договориться по-хорошему, достичь взаимопонимания. Но они отмахиваются, ничего слушать не хотят.
Куда бы мы на беззаконие не жаловались, получаем отписки. Из управления ветеринарии мое обращение переслали в Россельхознадзор. Оттуда проверяющие приехали по адресу, где Алиев прописан. А там скота нет. Нам так и ответили – скот по указанному адресу отсутствует.
– Неужели проверяющие думали, что больше тысячи голов скота на подворье у хозяев стоят?!
В ответ Елена Викторовна разводит руками.
– Было, что и штрафы назначала Алиеву административная комиссия, и Россельхознадзор предостережение ему выносил. Но он как пас скот на фермерских землях, так и пасет. Как было у него стадо в промышленных масштабах, так и осталось, – констатирует Месенжинова. – Думаю, в таких ситуациях, как у нас, необходимо дополнительные решения принимать на более высоком уровне. Ведь не только люди несут потери, но и природа. Нагрузка на поля, на луга – очень серьезная, это приведет к опустыниванию земель.
«Неуловимое стадо» мы нашли очень быстро. Сначала нам попадались одиночки-буренки, потом нашлись и все остальные.
И этим словам мы нашли подтверждение. Когда искали неуловимое для официальных надзорных органов стадо, увидели, что творится на границе Тацинского и Морозовского районов. Места очень красивые, но ничего, кроме полыни, не растет.
– Посмотрите, во что превратилась наша земля, – с болью говорят жители. – Раньше здесь были красивейшие луга, разнотравье. Весной цвели тюльпаны, в низине росла дикая смородина, мы ее ведрами собирали. Ничего этого нет. Посадка хвойника превратилась в пальмовую рощу – так коровы деревца обглодали. Здесь – речка, в которую наши фермеры запускали малька, на берегу можно было посидеть с удочкой, поймать рыбу. Теперь ни речки, ни прудов – стадо все перемесило и вытоптало. Осталась одна лужа.
Когда материал был готов к печати, мы позвонили в хутор Верхнеобливский, поинтересовались, нет ли новостей.
– Есть, – был ответ. – Стадо перешло на новые поля – туда, где фермерский подсолнечник растет.