Лейтенант Аракчеев добился воли, но не добился справедливости
Из зоны – прямо за кордон
В конце января 2017 года в российских СМИ почти незаметно прошла информация: бывший лейтенант ВВ Сергей Аракчеев, осужденный 27 декабря 2007 года Военным судом СКВО к 15 годам лишения свободы за убийство граждан Чечни, освобожден Нижегородским областным судом. Сергей вышел на волю, поскольку в декабре подошло время условно-досрочного освобождения, и его просьба была удовлетворена.
Но вот удовлетворен ли сам Сергей?
Вряд ли многие из вас помнят дело Аракчеева. Между тем оно куда более знаковое, чем дело полковника Буданова. Российская оппозиция и «Союз солидарности с политзаключенными» даже включил лейтенанта в число российских политзэков. Сам Аракчеев, который за время службы в Чечне разминировал более 25 взрывных устройств, отмечен медалями Суворова, «За воинскую доблесть», «За ратную храбрость», наградным кинжалом, так и не признал себя виновным. Девять лет за «колючкой» он добивался справедливости. И отчасти добился: в 2015 году его оправдали по статьям «грабеж» и «превышение должностных полномочий», он получил право на компенсацию за необоснованное уголовное преследование.
Однако Аракчеев надеялся на полное оправдание. Не случилось... Согласно данным «МК», Сергей сразу же покинул страну, опасаясь расправы (мы помним о судьбе Буданова).
Для меня освобождение Сергея - событие особое, поскольку я в качестве судебного репортера освещал его процессы и лично убедился, на что способна северокавказская «военная Фемида».
Обвинители перепутали, кто из подсудимых в чем виноват, и дважды брали перерыв, чтобы в этом разобраться.
Военный суд СКВО «аракчеевским делом» «прославился» на весь мир. Сергея вместе со старшим лейтенантом Евгением Худяковым дважды оправдала коллегия присяжных. И дважды оправдательный приговор был отменен. Чтобы их осудить, присяжных из процесса пришлось вывести. Случай двойной отмены вердикта присяжных - беспрецедентный в мировой практике.
Но почему сегодня у нас разговор лишь об Аракчееве? Ведь и Худяков получил17 лет лишения свободы. Все просто: незадолго до вынесения приговора Евгений Худяков скрылся (и не найден до сих пор). Видимо, у него сформировалось вполне определенное мнение о «непредвзятости» военной Фемиды. А вот Аракчеев решил до последнего отстаивать свою невиновность.
Я убежден, что лейтенанта осудили несправедливо. Говорил об этом и раньше, и теперь не могу молчать. Соглашусь с Дмитрием Рогозиным, который назвал действия военной прокуратуры «элементарным неуважением к правосудию, оскорблением гражданского самосознания населения России».
И вот об этом стоит поговорить серьезно.
«Ты не лейтенант, ты убийца!»
Согласно версии следствия, группа разведки, возглавляемая Худяковым, 15 января 2003 года проводила спецоперацию в районе грозненского аэропорта «Северный». Бойцы перегородили одну из дорог и стали «наводить порядок». Остановили автомобиль ГАЗ, водитель Шамиль Юнусов и пассажиры покинули машину, разведчики отобрали у чеченца документы и ценности и бросили его в БТР. Затем бойцы тормознули КАМАЗ. Худяков вытряхнул из кабины троих жителей селения Лаха-Варанды: водителя Янгулбаева и его односельчан Джамбекова и Хасанова. Он отвел задержанных на обочину и убил выстрелами в затылок. Трупы бросили в грузовик, а машину отогнали к краю дороги и подожгли.
Контрактник Алексей Бутченко, охранявший аэропорт «Северный» на блокпосту недалеко от места преступления, рассказал, что в тот день мимо них действительно проследовал БТР. Вскоре на блокпост прибежала одна из чеченок, ехавших в автомобиле вместе с Юнусовым. Пока люди в масках вытаскивали водителя, она успела скрыться. Командир охраны Владимир Просветов стал рассматривать в бинокль то место, на которое указывала чеченка. Неожиданно из БТР по блокпосту начали вести огонь из пулемета. Ошарашенный Просветов приказал открыть ответный огонь.
Защитник Ирина Кузнецова спросила Бутченко, видел ли он на БТР или около него кого-либо из подсудимых.
- Они же были в масках! – ответил контрактник.
(Стрелявшие были не только в масках, но и в гражданской одежде; когда же разведчики успели переодеться?).
Водителя Юнусова доставили в часть, где жестоко избили, а Худяков трижды стрелял чеченцу в правую ногу. Потом Юнусова по приказу Худякова отвезли и оставили на дороге в том месте, откуда взяли ранее.
Во время следствия ряд свидетелей-военнослужащих дал показания о виновности Худякова и Аракчеева. Имелись и признания самих обвиняемых. Часть показаний была снята на видеокамеру.
Поворот на 180 градусов, или Феномен «Чернокозово»
Так при чем здесь «политический узник»? Преступники сознались, свидетели подтвердили.
Увы, не все так просто. Мы пересказали материалы следствия. Но на слушаниях в суде обвинение стало разваливаться, как карточный домик.
Так, командир разведки полка капитан Андрей Чурин, под началом которого служил Евгений Худяков, заявил, что ни Худякова, ни Аракчеева 15 января 2003 года на трассе, где расстреляли троих чеченских строителей, не было и быть не могло:
- В тот день командование поставило передо мной задачу по охране ретранслятора. Я выехал на двух бронетранспортерах с группой бойцов. На первом командиром машины был я, на втором – Худяков. В районе площади Минутка у БТР, которым командовал Худяков, полетели мосты. Мы взяли БТР на прицеп и отвезли в часть для ремонта. Больше мы никуда не выезжали. Лейтенанта Аракчеева с нами вообще в тот день не было.
Гособвинитель отметил, что на предварительном следствии Чурин давал другие показания: якобы Худяков лично признался ему, что убил чеченцев. Чурин заявил, что оболгал товарищей. Сначала дал правдивые показания, но затем следователи 201-й военной прокуратуры стали запугивать капитана и его бойцов:
- Майор Александр Васильев мне прямо говорил: «Ты думаешь, мы вас будем держать во Владикавказском СИЗО? Нет, мы вас кинем в Чернокозово, к чеченцам, а что там будет – сам знаешь!».
Косвенное подтверждение правоты свидетеля - то, что в деле нет протокола первого допроса, хотя в последующих протоколах следователь Михайлов на этот допрос ссылается, спрашивая Чурина: «Почему вы в первоначальных показаниях выгораживали своих офицеров?» - «Из чувства ложного товарищества», - якобы ответил капитан.
- И где этот протокол с «выгораживанием товарищей»? – удивилась адвокат. – Его нет! Как и многих других документов, которые грубо изъяты из дела следствием.
Слова Чурина подтвердил водитель БТР Николай Козлов и многие другие военнослужащие, которые заявили, что им тоже грозили отправкой в следственный изолятор «Чернокозово» и физической расправой, поэтому пришлось лгать.
Боец Филимон Русев подтвердил, что 15 января 2003 года после 16 часов через его КПП два бронетранспортера разведчиков заехали в часть на мягкой сцепке, то есть один был прикреплен тросом к другому. Запись об этом была сделана в журнале, но он на следующий день был изъят следователем прокуратуры. Запись исчезла.
А вдруг повторные показания бойцы и офицеры сделали под давлением вышестоящего начальства, чтобы выгородить «своих»? Однако и без того обвинение трещит по швам. Тот же Филимон Русев показал, что Сергей Аракчеев не мог находиться в день убийства вместе с Худяковым, поскольку трижды выезжал в составе саперной инженерно-разведывательной группы по собственным маршрутам в район комплекса правительственных зданий. Один БТР возглавлял сам Аракчеев, второй – командир группы прикрытия Петр Берелидзе.
Свидетели «опознали» подсудимых, на которых были надеты маски с прорезями, ... по бровям и по глазам!
Берелидзе подтвердил, что с утра и до возвращения в часть его БТР сопровождал боевую машину лейтенанта Аракчеева, и на месте убийства чеченцев саперы не были. То же самое утверждает и свидетель Михаил Прусаков – начальник инженерной службы. Предположение прокурора о том, что сам Прусаков мог подменить Аракчеева, тот с возмущением отверг: начальник не имеет права подменять подчиненного. Да и какой смысл Аракчееву вдруг отправляться в группу разведки? Он не разведчик, а сапер.
Дама в маске с автоматом
Но все это слова. Куда больше убеждают «картинки с выставки».Особенно - яркие прения сторон на втором процессе. Обвинение ограничилось в основном утверждениями типа «и ежу понятно, что тут рассуждать». Так что судья Валерий Петухов вынужден был то и дело обращаться к присяжным: «Прошу вас не обращать внимания на фразы «Разумеется, это сделали Худяков и Аракчеев», «Бесспорно доказано, что подсудимые виновны...».
В конце концов обвинители перепутали, кто из подсудимых в чем виноват, и даже дважды брали перерыв, чтобы в этом разобраться.
Защита не оставила от обвинения камня на камне. По выводам баллистической экспертизы, которая проводилась трижды, остановленную машину «Волга» обстреляли из снайперской винтовки, из нее же убиты и строители. Но у Худякова и Аракчеева - совершенно другое оружие! Было проверено и оружие всех других разведчиков. Тот же результат.
«Мне не в чем каяться и не от чего бегать» (Сергей Аракчеев)
Особенно глумилась над «правосудием» адвокат Ирина Кузнецова:
- Говорят, что Худяков ранил из автомата потерпевшего Юнусова в бронетранспортере и в спортзале военной части. Но следствие даже не осмотрело ни спортзал, где должна была остаться кровь и следы от пуль, ни БТР! Даже Юнусова осмотрели лишь через полгода и признали, что невозможно определить, из какого оружия он ранен!
Для наглядности адвокат потрясла игрушечным автоматом.
Она также указала, что в ходе предварительного следствия не было ни одной процедуры опознания подсудимых! И лишь незадолго до прений прямо в ходе судебного заседания свидетели «опознали» Худякова и Аракчеева... по бровям и по глазам! (на офицеров предварительно надели маски). Эта клоунада возмутила и подсудимых, и защиту. По закону подозреваемых должны опознать из определенного количества похожих человек. Опознание в одиночку, в зале суда, да еще после наводящих вопросов прокурора - это новое слово в судопроизводстве.
- Кто опознает меня через три года вот в таком виде? – поинтересовалась защитник и натянула на голову черную маску с прорезями.
- По бровям только Брежнева в маске опознать можно, - скептически заметил один из моих коллег. Я согласился. Брежнева — можно.
В беседе со мною Сергей Аракчеев пожал плечами:
- Говорят, в одном из трупов осталась пуля калибра 5,45 мм, и она выпущена из моего оружия. Но извлеките пулю и сравните! Однако нам заявляют: это против кавказских обычаев… А судят нас тоже по кавказским обычаям?!
(Судья Цыбульник в проведении эксгумации отказал, ссылаясь на «религиозные чувства родственников» и невозможность обеспечения безопасности экспертов).
- Мы за всю командировку в Чечне никогда не выезжали на задания вместе, - добавил Худяков. – У саперов и разведчиков – разные задачи, да и дислоцированы мы в разных местах.
И еще один странный вопрос: почему строителей Аракчеев и Худяков якобы расстреляли, а Юнусова разведчик оставил в живых да еще вернул на место преступления? Это что? «Причуды загадочной русской души»?
В 2011 году была проведена проверка Сергея Аракчеева на полиграфе («детекторе лжи»), который подтвердил невиновность лейтенанта.
В завершение приведу слова самого Сергея Аракчеева:
«Я решил остаться и идти до конца, потому что если бы я ушел, то те, которые состряпали мое дело, сказали бы: мы были правы, он виноват, он сбежал. Я не могу этого позволить, мне не в чем каяться и не от чего бегать».
А вот те, кто лихо лепил обвинение, «стряпуны с чистой совестью» - могут ли они сказать то же самое? У нас стало народной русской традицией ломать людей через колено в угоду «политической целесообразности».
Я надеюсь, каждому порядочному человеку ясно: «дело Аракчеева-Худякова» требует немедленного пересмотра, и если выяснится, что оно сфальсифицировано, должно последовать заслуженное наказание всех виновных.