…Пьесу Михаила Булгакова «Дни Турбиных» Сталин смотрел восемнадцать раз. Сам лично разрешил ее постановку. Правда, только в одном театре — во МХАТе. Это при том, что тогдашняя литературная критика приняла ее в штыки. Против «Дней Турбиных» выступали очень влиятельные в ту пору люди — В.Маяковский, Л.Авербах, В.Шкловский…
Поскольку тон в статьях был резким (пьеса называлась вредной), то с учетом реалий того времени от автора мокрого места не должно было остаться. Но он уцелел. И даже удостоился однажды звонка от Сталина. И сам ему звонил. Когда травля со стороны собратьев по литературному цеху стала совсем уж нестерпимой. Журналы его не печатали, театры отказывались ставить, на работу не брали, средств на жизнь не было.
Но после того звонка
Загадка! Как и с Шолоховым, которому дал написать «Тихий Дон» и даже не нажал на него, чтобы привел в конце Мелехова к большевикам, чего так требовали
Булгаков называл себя мистиком. Он, и правда, умел улавливать в окружающей жизни нечто такое, что обычно бывает скрыто от не слишком проницательных глаз. Многое предугадал. Напор бюрократического идиотизма, например (в «Дьяволиаде»), распространенность доносительства, обыденность предательства (в «Мастере и Маргарите», «Театральном романе»). И оставил нам знаки- предостережения, подсказки, где нельзя переступать черту
Чего только стоит одно «Собачье сердце», в котором Булгаков, врач по профессии, по сути, предостерегает против будущей генной инженерии. Показав, что происходит, когда ученый вмешивается в природу, проводит с ней опасные эксперименты, позволяет себе «не божеское дело». Написано будто для сегодняшних апологетов клонирования.
Кстати, писалось все это Булгаковым не на пустом месте. Реально существовавший в то время профессор Воронов, живший во Франции, проводил опыты по омоложению, приживляя пациентам
Еще тогда гремело имя профессора Иванова, селекционера, последователя Воронова, замахнувшегося на большее: создать гибрид человека и обезьяны. С разрешения советского руководства он проводил рискованные опыты, вербовал «подопытных кроликов» среди сограждан, путешествовал по экзотическим странам, отлавливая обезьян. Кстати, просуществовавший до наших дней Сухумский обезьяний питомник был создан для него. Закончилось все тем, что «научное направление» прикрыли, профессора арестовали.
А в квартире Булгакова сотрудники НКВД произвели тогда обыск, изъяв рукопись «Собачьего сердца». Видимо, чтоб не разглашались «государственные секреты». Сама повесть была опубликована лишь в конце восьмидесятых, больше чем через полвека.
Зато повесть «Роковые яйца», где в качестве главного героя тоже выведен
Помню, как мы все были зачарованы «Мастером и Маргаритой», когда роман
Спустя годы лично мною роман стал восприниматься
А сколько булгаковских фраз разлетелось в качестве
Булгаков не принадлежал к числу спокойных натур: и медицине, и писательству отдавался с одержимостью. Был врачом во время первой мировой, служил в этом же качестве и у красных, и у белых. Врачевал в Смоленской губернии, написав по следам этого «Записки юного врача» и рассказ «Морфий», выстраданную исповедь, проклятье наркомании (еще одно предостережение!). Три раза женился. Черты последней своей супруги Елены Сергеевны придал Маргарите, подруге Мастера. А еще он был красивым человеком с аристократическими замашками, очень эрудированным, образованным, обаятельным. Вызывавшим поэтому и восхищение, приязнь, и зависть, вражду. Однако время все расставило по своим местах. Кто сейчас помнит критиковавшего его Авербаха? А фамилия Булгакова звучит как пароль для всех преданных русской литературе людей