В декабре нагрянула зима

Первыми, по кому он ударил, оказались водители трассы М­4 «Дон». «Пробка» на трассе достигала более 30 км. Почти сутки дальнобойщики, водители и пассажиры рейсовых автобусов, автомашин не могли сдвинуться с места. На помощь им пришли служба МЧС, военные с полевой кухней… Капризы погоды отразились и на центральных магистралях Ростова. По информации департамента автодорог и организации дорожного движения Ростова, в эти дни на дорогах города работало более 80 единиц снегоуборочной техники. Но их почему­то никто не видел! На днях я, оказавшись в толпе людей, ожидавших автобус, услышала живой разговор о работе соответствующих дорожных службах города.

— …Когда начался снегопад, я только на Театральной увидела одну снегоуборочную машину, — рассказывала девушка подруге.

— А я решила не рисковать, машину в гараже оставила, — ответила подруга, — в надежде, что общественным транспортом доехать будет быстрее… 

— Машин на дорогах и без заносов в Ростова много. А когда городские службы медленно к зиме разворачиваются, так вообще добираться на любом транспорте тяжело, — подключился к беседе какой­то парень.

— Деточка, — обратилась ко мне престарелая женщина. — Они — о чем?.. Я больше хожу пешком, транспортом редко пользуюсь. А сейчас даже по тротуарам не пройти. Говорят, есть служба «Чистый город», которая их расчищает, прокладывает дорожки к домам.

— Бабуля, — вмешался в разговор парень, — сейчас, по большому счету, на тротуарах наводит порядок не «Чистый город», а коммерческие структуры, типа, магазины, офисы…

— Порядок должны наводить и те, и другие, — бросила реплику девушка.

Простояв минут двадцать на остановке, я подумала, что шанс перемерзнуть в ожидании битком набитого транспорта с каждой минутой увеличивается, и я решила идти пешком. От площади Гагарина до родной редакции на Буденновском, 37 добиралась в течение часа по заледеневшим тротуарам, рискуя упасть и разбиться. Ни на одном из тротуаров я не обнаружила ни малейшей безопасной рытвины или ухабины, чтобы, хотя бы, было можно  зацепиться ногой.

Такой «проход» еще больше убедил в том, что гололед, как ни странно, имеет место быть не в отдельно взятом месте, а по всему городу. Только почему  соответствующие службы Ростова всего этого не видят? Если они передвигаются на работу путем телепортации, пусть нас научат. Но пока о таких случаях ничего неизвестно. Выходит, способ передвижения один — на своих двоих. Можно, конечно, и на «колесах», только из машины тоже выходить надо. Хотя, как уже сказано, и на дорогах — та же «песня». Непонятно, куда в таких случаях деваются работники ЖКХ. И где те машины, за которыми теперь якобы следят и чиновники мэрии, «не отходя от карты»? В первые дни снежных заносов их не было видно. А ведь расчищать улицы — их работа. Убрали бы снег, меньше было бы на улицах травматизма. Снег не убрали. Обрушившиеся следом ливневые дожди превратили город сначала в труднопроходимое месиво, а ударившие затем морозы — в сплошное ледовое поле.

Складывается впечатление, что службы  ЖКХ, которые должны были бы убрать снег с улиц, работают по принципу «сколько той зимы»… Непонятно также бездействие хозяев тех же офисов и магазинов, не обеспечивших расчистку подходов к своим заведениям. Тем более, что многие подходы уложены тротуарной плиткой. Красиво, конечно. Но ходить зимой нельзя! Об этом не знали?  Живем, как первый день. Между тем картина, которую мы сегодня наблюдаем на дорогах и улицах, случается каждую зиму. И каждый раз накануне слышится бодрый рапорт: «К зиме готовы ого­го как! Техники — завались, люди — вот они, на линейке готовности…» И т. д., и т. п. А потом после осени — совершенно неожиданно — вдруг наступает зима…

Может, указ какой издать? Считать, например, Ростов африканским городом. Или велеть весне наступать непосредственно после осени…