Стартовые возможности

На Петербургском экономическом форуме он еще опасался сценария W (диаграмма в виде этой латинской буквы предполает, что длительный экономический спад сменит кратковременный подъем, за которым — снова спад) и настоятельно рекомендовал не обольщаться: «Шампанское открывать еще совсем рано!»

Но теперь уже все равно никуда от этого не деться: шампанское откроют сразу же после традиционного новогоднего поздравления Президента РФ в миллионах российских семей под бой курантов, чтобы, забыв о всех тревогах и бедах, с надеждой встретить Новый год. Как всегда. Что бы ни случилось в году пережитом. И слава богу, на шампанское новогоднее у нас хватает — у подавляющего большинства.

На итоговом заседании Совета по нацпроектам президент провозгласил: «Кризис не может быть основанием для сворачивания социальных программ».

Не в том ли причина того, что 75% россиян удовлетворены своим положением (соизмеряя, конечно, свои запросы), а число оптимистов, ожидающих положительных сдвигов в ближайшем будущем, выросло с 20% в начале этого кризисного года до 28% к его концу.

Среди главных достижений по мнению премьера В. Путина — ограничение роста безработицы, спасение банковской системы и вывод из ступора кредитования. Но я бы добавил в этот список предотвращение обвального роста невыплат зарплат. Пикалёво помните? Многие тогда сулили Путину, что он замотается по стране со своим «ручным управлением». Однако «ручку» премьер­министру вернули, и больше пока никто не просил. А тем, кто еще  напрашивается, хватает ручки районного прокурора. Между тем, если бы ситуацию с выплатой зарплат не удержали под контролем (а у бизнеса было большое искушение компенсировать свои потери), страна бы почувствовала кризис уже не умозрительно, а на собственной шкуре. А если бы спасенные банкиры рискнули при этом откупорить шампанское, да под рябчиков с ананасами… Ну не знаю, Россия берется за вилы совершенно непредсказуемо, но у президента, по крайней мере, не было бы повода говорить о том, что самое ужасное позади.

Три вещи, которые «удались», на взгляд президента Медведева — это «сохранение социальной стабильности, обеспечение финансовой стабильности и запуск механизмов поддержки системо­образующих предприятий». Как видите, практически полное совпадение взглядов «тандема».

Думаю, что не расходятся они и в отношении к модернизации, намеченной и объявленной президентом. Что ж, России давно уж пора вперед!

По мнению Андрея Цыганкова, профессора политологии Университета Сан­-Франциско, в выступлении Медведева «содержится реалистичная оценка состояния российской экономики» на период начала выхода из кризиса: «Долгосрочные решения президент, как и прежде, связывает со «сплошной модернизацией», которая должна быть ненасильственной и которую «начинать нужно было вчера». Однако вопросы остаются. Кто будет субъектом такой модернизации? Откуда взять капитал на ее осуществление, если и дальше усиленными темпами не эксплуатировать энергетическую и оборонную промышленность? Не означают ли разговоры об отказе от модернизации сверху возвращения к либеральным иллюзиям?..»

Вопрос об отношении к этим иллюзиям наш «тандем» действительно оставил подвешенным. Думаю, из-­за явного конфликта между либеральной теорией и практикой.

Комментируя «Голосу Америки» выступление президента России по итогам года, редактор отдела политики газеты «Коммерсантъ» Глеб Черкасов сказал: «За последние два года Дмитрий Медведев доказал, что очень неплохо умеет обозначать проблемы, которые есть у общества. Он емко формулирует те задачи, которые было бы недурно решить… Проблема заключается в том, что он гораздо меньше говорит о том, что и как нужно сделать…».

Андрей Цыганков добавляет: «Судя по интервью, ставятся задачи немалые — и реформа силовых структур, и большая независимость от импорта, и «очень сильные вооруженные силы», и рост социальных программ. «Мы способны решать очень крупные задачи», провозглашает Президент РФ, но при этом приоритеты не расставляются, а программа не прорисовывается. Не получилось бы, как у гоголевской невесты, которая желала объединить у женихов все лучшее, да так и осталась не замужем».

Однако приданое мало­помалу уже собирается. Кое­где от слов переходят к делу. Насколько можно судить по некоторым еще негласным признакам, готовятся серьезные изменения в деятельности силовых структур… Относительно серьезные.

Медведев особо отмечает, что «модернизация должна основываться на эффективности и на внутреннем желании людей меняться», а не проводиться силовыми методами. С этим можно согласиться. Но как быть с тем, что поле для таких изменений практически не расчищено?

«Офшорная аристократия – этот термин давно уже прижился, — напоминает главный редактор журнала «Политический класс» Виталий Третьяков.— Но ведь пора и делать что­то. Нельзя же бесконечно наблюдать за тем, как деньги выводятся из страны, и любой богач в случае возникновения в России юридических претензий просто «воссоединяется» за границей с давно уже выведенными туда капиталами».

«Офшорная аристократия» — закадычная подруга коррупции: подмажь кого надо — и спи спокойно. Справедливости ради, стоит отметить, что в среде коррупционеров — ну, не то, чтобы страх появился, нет, пожалуй, но исчезло наконец лихое ощущение полной безнаказанности: самых «отвязанных» все­-таки стали накрывать, а некоторых даже посадили. Но, остудив наглость, не изменили сути коррупционных схем: любое живое начинание будет тупо глушиться бюрократией, чтобы те, кто могут поднести, исправно подносили и дальше, а не отбивались от рук. Что это, если не ручной тормоз для самой распрекрасной модернизации?

Однако зреет некоторое подозрение, что модернизацией у нас хотят перебить все наши проблемы — и коррупцию в том числе, вроде как лишив ее консервативных основ. Если это так, то это опасное заблуждение, а сама модернизация будет в процессе ловко подменена ее имитацией. Люди­то меняться, может, и желают, но не Система, которая связывает их «одной цепью». И эту цепь — хочется или нет — рвать придется. Иначе не видать нам модернизации, и останется только медленно, но неуклонно погружаться в трясину.

«Уместно спросить: есть ли у русских людей объединяющая государственная забота? Или они пребывают в апатии?.. Вывелись у нас созидатели и остались только ворчуны? — задается вопросом журналист «Известий» Сергей Лесков. — По моим наблюдениям, общая забота у людей имеется. Людям надоело уныние, они жаждут двигаться вперед, но цели не видят. У людей просто руки чешутся от желания не латать дыры, а участвовать в крупных проектах, создавать новые уникальные, как в прежние времена, города, заводы и машины. Главное отличие ушедшей эпохи от нынешней люди видят в том, что раньше было плохо, но шли вперед, а сейчас топчемся на месте и еще взятки за это топтание даем».

Страна пришла в себя после геополитической катастрофы и готова к новому рывку. Модернизация объявлена. Реструктуризация — в процессе. Не перешло бы только «топтание» в бег на месте. «Ворчуны» тут как тут: растущие цены на нефть вновь грозят подорвать решимость нашего правительства «слезть с трубы». Усилились голоса тех, кто объявляет: «Россия — великая энергетическая держава!» Но тут же вступает хор, припевающий: «Сырьевой придаток мы, сырьевой придаток!» Президент Медведев призвал осваивать новые высокотехнологичные сферы. Но в ответ пока — только бурные продолжительные аплодисменты: они у нас любую идею захлопать могут, утопить в овациях. И даже те, кому действительно «за державу обидно», уклончиво рассуждают о перспективах превращения страны в транзитный коридор между Востоком и Западом, не очень­то веря в технологический прорыв. Не хотелось бы в довесок к сырьевому стать еще и коридорным придатком…

Разумеется, прав Путин, когда говорит, что открытие очередной трубы — это не просто желание нефть­-газ продавать, это «толчок к развитию» целых отраслей и регионов. И странно слышать тех, кто сокрушается по поводу высоких цен на сырье, которые не позволят нам, дескать, вырваться из сырьевого круга. Ведь глупо отказываться от того, что дала нам сама природа. Глупее только этим и ограничиться.

Великая энергетическая держава должна стать и высокотехнологической. И тогда нам не будет равных…