Недавно обнародованное исследование Министерства экономического развития РФ о состоянии дел на коррупционном рынке (между прочим, первое официальное из этой области!) вполне можно считать сенсационным. По данным МЭР, количество так называемых бытовых взяток, которые еще кое-где у нас порой берут отдельные чиновники за услуги рядовым гражданам, заметно снизилось.

Например, в 2005 году, по данным министерства, в госструктурах получили 46 миллионов взяток, а в 2010 году — всего только 31 миллион. Общий объем рынка коррупции в 2010 году составил 164 миллиарда рублей, увеличившись за 5 лет всего на 35 миллиардов рублей. То есть надо понимать, что мог увеличиться гораздо больше, но что-то в чиновной среде начало меняться.

А вот с гражданами дела обстоят гораздо хуже. Если верить исследованию МЭР (а не верить нельзя, все-таки правительственный орган), число взяткодателей в нашей среде неуклонно растет. И, главное, характер рядового взяткодателя становится все циничнее и бесцеремоннее. Оказывается, с 2005 года число граждан, которые девственно чисты и не знают, как эти самые взятки давать, к 2010 году снизилось с 24 до 9 процентов. Количество же тех, кто ни при каких условиях взятки не дает, за пять лет выросло всего на 3 процента. Что неудивительно. По данным того же МЭР, взятка в подавляющем числе случаев оказывается очень эффективным средством: она не помогла решить ту или иную проблему всего лишь двум процентам наших сограждан.

И еще один факт, выявленный в ходе исследования, проведенного Министерством экономического развития: средний размер бытовой взятки за 5 лет, с 2005 года, вырос в два раза и составил 5285 рублей. Выходит, что тех, кто взятки берет, стало меньше, но те, кто все еще продолжают брать, свои расценки повысили. Такая вот арифметика.

Интересные выводы напрашиваются. С одной стороны, коррупция как будто пошла на убыль. А ведь за борьбу с мздоимством по-настоящему взялись не так давно, это произошло в текущем четырехлетии правления президента Дмитрия Медведева. И если дальше так пойдет, есть надежда, что взяточничество, хотя бы на этом самом бытовом уровне, мы сможем загнать в такую резервацию, где оно будет чувствовать себя очень неуютно.

С другой стороны, имея успехи в борьбе с коррупционным злом, мы явно не продвинулись в повышении эффективности работы тех самых госструктур, о которых идет речь в исследовании. Если бы эффективность повысилась, не было бы столь тревожного роста числа рядовых граждан, которые готовы (или вынуждены — как посмотреть!) давать взятки и соблазнять ими отдельных морально неустойчивых госслужащих. Результат исследования прямо говорит о том, что при наличии материального стимулирования, в нашем случае в виде незаконной мзды, колесики бюрократического механизма начинают крутиться куда быстрее, чем без «подмазки». Значит, может наша бюрократическая система работать и эффективнее, и качественнее? Так чего же ей не хватает?

Позволю себе высказать мнение, не претендующее на истину в последней инстанции. Возможно, в структурах, уличенных Министерством экономического развития в наибольшем объеме оказываемых ими коррупционных услуг (список можно найти в Интернете), недостаточно хорошо продуман механизм стимулирования. В научных исследованиях это еще называется социальными лифтами. Чиновник или сотрудник того или иного ведомства должен четко и ясно понимать, за счет каких (подчеркну — законных и легитимных) средств он может рассчитывать на материальное поощрение, на служебный рост и прочие блага. Если проще: необходимо неукоснительно соблюдать и выполнять правило — кто больше и лучше работает, тот больше и зарабатывает, быстрее продвигается по служебной лестнице. Не грех этому поучиться у эффективных компаний. Уж там-то стимулирование материального и карьерного роста зачастую продумано очень неплохо.

Много раз приходилось слышать: государственные органы — это не бизнес, не производство, и применять в них методы поощрения, которые практикуются в деловом мире, нельзя. Оно-то так, конечно, да только жизнь говорит об обратном. Вся коррупция в госорганах и ведомствах — это не что иное, как теневая система дополнительного материального стимулирования чиновников. Ну а если — озвучим еретическую мысль — эту систему каким-то способом вывести из тени? Обратите внимание: в исследовании МЭР речь идет — ни много ни мало — о рынке коррупции. А если есть рынок, разве не найдется законных способов, чтобы заставить его работать цивилизованно, и не на отдельных корыстных чиновников, а на пользу обществу?