Улетает мой друг, улетает

На что Рома иронизирует: «Родина уже давно Там». Правда, отъезд Ромы непредвиденным не назовешь. Он полгода оформлял вызов на работу в один из престижных университетов Америки. Роман — физик-ядерщик. Большую часть жизни занимается фундаментальной наукой. И вот Рома летит «за перспективой». Прежде всего научной. В родном Отечестве у Ромы тоже были бы перспективы годам этак к 70-ти (он подсчитал еще и как математик), но для него это очень далеко.

Рома — не единственный из знакомых, кто в последнее время уехали за рубеж. Уехали не в неизвестность, а на вполне приличную работу с вполне достойной зарплатой. С одной стороны, радует, что у талантливых ученых есть возможность  реализовать себя в ведущих научных лабораториях, компаниях Запада, с другой — огорчает. Ведь продвигать науку они будут в чужой стране. На что Рома мне как-то сказал: «Наука интернациональна, у нее нет границ». Все это верно…

Между тем, за рубежом давно привыкли к «импорту» мозгов. В той же Америке. Там давно поняли, что для развития науки собрать ученых из разных стран дело довольно выгодное. Так, из Венгрии в Штаты перебрался Эндрю Гроув, перевернувший не только Америку, но и весь мир, создав компанию «Intel», эмигрант Юждин Клейнер основал известную всем Силиконовую долину. В итоге, за последние пятнадцать лет иностранные таланты, перебравшиеся в США, создали более половины фирм, базирующихся в Силиконовой долине. На их долину мы ответили своей — Сколково. Мы тоже хотим, чтобы у нас там работал интернационал ученых. Пока как со своими, так и с зарубежными научными талантами не очень получается. Пригласили было Андрея Гейма, одного из нобелевских лауреатов, создавших графен, — отказался, мотивируя тем, что ему «это никак неинтересно». В интервью «Русской службе новостей» Гейм сказал, что Кремниевого Сколково никогда не получится: «Для меня это звучит так же, как если бы в 90-х годах стали бы создавать вакуумное Сколково, когда поезд давно ушел от вакуумных ламп к транзисторам. Так и здесь».

Как бы мы ни обижались на Гейма, но ведь — прав. Наша, и не только, научная элита больше ориентирована на прорывные научные идеи. Сколково же, прежде всего, инновационный проект, не предусматривающий «чего-то этакого». Если идеи, как в инновациях, логически выделены из всего предшествующего, нужны ли крупные ученые? Видимо, нет. Спросите, почему? Да потому что сейчас, как утверждают сами ученые, достаточно всякого рода программ искусственного интеллекта. Поставьте задачу, и компьютеры найдут нужную закономерность и выведут вам все, что необходимо для ее решения. Вот и неинтересно большим ученым заниматься «модернизацией кастрюль».

Как известно, Сколково инвестируют крупные российские бизнесмены. Можно понять крупного бизнесмена, который, вложив деньги, хотел бы их вернуть, да еще и с прибылью. Но надо понимать, что сиюминутной отдачи от науки ждать нельзя.

…еще вопрос — финансирование нового наукограда. Как-то директор известной в мире Специализированной астрофизической обсерватории РАН, член-корреспондент Российской академии наук Юрий Балега в одном из интервью вспомнил беседу с сотрудницей компании, работающей на фонд Сколково. «Она выясняла, заинтересована ли САО иметь в иннограде лабораторию, каково предполагаемое количество сотрудников, какая площадь понадобится для работы, — вспоминал ученый. — Поинтересовалась, сколько мест нужно в садике, в школе, на автостоянке; нужны ли бассейн и ипподром. Узнав все, мне сообщили: цена аренды составит до 10 тысяч долларов за квадратный метр в год. Вас, мол, устраивает? Что я мог ответить? Я-то думал, что платить буду не я, а мне…» Для развития бизнеса Сколково — неплохая идея, но у науки несколько иные задачи — поиск новых решений и даже открытий в той или иной области. И деньги здесь не самоцель. Хотя в определенном смысле они необходимы на аппаратуру, для исследований. Увы, добиться таких денег ученым удается не всегда. Не говорю уже о низкой заработной плате научных работников, о туманных перспективах роста. Так что, когда нашим ученым предлагают заниматься научными исследованиями за границей, они начинают паковать чемоданы. «Страна оказалась в интеллектуальном тупике, — считает профессор Сергей Капица, ведущий телепередачи «Очевидное — невероятное». — И неудивительно, что лучшие умы уезжают за границу. Самый яркий пример — последние нобелевские лауреаты Андрей Гейм и Константин Новоселов. А ведь их воспитал Московский физтех, знаменитый своими преподавателями. Увы, он растерял эти уникальные кадры. Там были ученые с мировыми именами, а сейчас — мировая известность. Известность уехала…»

По официальной статистике число занятых в науке с 1991 по 1999 годы сократилось в России более чем в два раза — с 875, 5 тыс. человек до 386,8 тыс. Это те, кто выехал за рубеж на постоянное место жительства. А общий показатель специалистов, покинувших страну, не поддается подсчету. Эксперты говорят, что за последние десять лет отток наших специалистов за рубеж уменьшился. Но это почему-то не утешает…