Военная программа буржуазной революции

Сказать, что в Ростове и области известие о  предстоящем закрытии двух крупных военных институтов встретили без энтузиазма — значит ничего не сказать. Планы Минобороны стали поводом для митинга на ростовской площади Советов. Ведь хоть и входят оба института в обособленную структуру военного ведомства, их у нас всегда рассматривали как часть донской системы образования, как своего рода один из донских брендов. Ракетный институт в  обиходе иначе как РАУ не называли — в памяти сохранялось то первое давнее название, когда нынешний институт был простым артиллерийским училищем. Новочеркаский институт тоже по старинке кличут училищем связи. Так называют только то, что органично вошло в ткань жизни.

Ну и гордились, конечно, этими двумя вузами, охотно отдавая в училища, а потом и в институты своих детей. Знали: там вырастят из молодых людей не только специалистов, но и личности. Список тех, кто из курсантов вышел в крупные военачальники и ученые, обширен. Помню, какое впечатление произвели на меня разработки преподавателей Новочеркасского училища: еще в докомпьютерную пору они на допотопных ЭВМ «Искра» с их зелеными монохромными мониторами выполняли такие операции, какие сегодня не всякому чудо-компьютеру под силу.

Потеря таких вузов с их уникальными методиками обучения, корпусом талантливых преподавателей и ученых, мощной учебно-материальной базой — это удар, который наносится по образованию на Дону и по престижу области. Собственно, так и ставится вопрос в обращении депутатов Законодательного собрания на имя президента страны и Верховного главнокомандующего ее Вооруженными Силами Дмитрия Медведева. Волюнтаристское решение Минобороны будет иметь серьезнее последствия для боеспособности нашей армии. Ведь тот же Институт ракетных войск — единственный на всю страну военный вуз, готовящий кадровых офицеров для эксплуатации и боевого применения ракетных комплексов шахтного типа.

И еще один немаловажный момент отмечен в обращении:

«Особое беспокойство парламентариев вызывает судьба людей, работающих в Ростовском военном институте: их трудоустройство, решение жилищных проблем, социальные гарантии»…

Резоны веские. Вот только возымеют ли они силу? Мы уже имели печальную возможность убедиться: имя и богатые традиции училища, военного института, воинской части, целых соединений никогда не принимались во внимание нашими доморощенными реформаторами-любителями и не составляли препятствия для осуществления их, мягко говоря, странноватых планов. Так мы потеряли легендарную «Качу» — летное училище в Волгограде, подготовившее множество асов, прославивших свою страну мастерством и ратными подвигами. Потеряли не одно ракетное училище, после чего Ростовский военный институт остался едва ли не единственным. Теперь теряем и его.

Да целые виды Вооруженных Сил теряем. Куда уж дальше: низведены до положения несамостоятельного рода войск Ракетные войска стратегического назначения. Прежде на них опиралась вся военная доктрина советской сверхдержавы. Сейчас нет ни сверхдержавы, ни внятной доктрины. Неужели и нужда в ракетно-ядерном щите, как в основной сдерживающей силе, отпала?

Ну, а что до людей, о судьбе которых пекутся донские депутаты, то когда у нас через людей не перешагивали? Курсантов отправят учиться в уцелевшие пока вузы. Городки передадут другим военным, а то и невоенным структурам. Как, скажем, в Перми, где расположенное в самом центре города здание уже закрытого местного училища Ракетных войск, аналогичного ростовскому, превращено сегодня в коммерческую недвижимость.

Не то ли ждет и Ростов с Новочеркасском? Упорно поговаривают о намерении перевести службы штаба недавно образованного Южного военного округа на территорию нынешнего городка Ракетного института. А заодно и штаб 4-й воздушной армии. (Это по-нашему, по-реформаторски — собрать все штабы в одну мишень…) А старинное здание штаба округа в центре Ростова думают то ли сдать, то ли продать. Похоже, планы эти сегодня кружат не одну лампасную голову. Еще бы: по нынешним меркам, во всех отношениях выгодное решеньице…

Многое из того, что не укладывается в нормальном сознании, сегодня пытаются объяснять с позиции «выгодно — невыгодно». Так, выгодно держать лишь миллионную армию вместо прежней пятимиллионной. Кивают на бундесвер, где всего-то полмиллиона… Но только территория Германии — это половина нашей европейской территории. Миллион, не говоря уже о полумиллионе, просто теряется на российских просторах, утрачивая возможность взаимодействовать. Все же разговоры о мобильности войск,  технологичности боевого управления и пр. звучат пока не более как заклинания.

Стратеги военной реформы то ли забыли, то ли не желают думать, что в военном деле  вульгарное буржуазное понятие выгоды едва ли применимо. Выгода обнаруживает себя только в бою, когда ты побеждаешь противника. Вот тогда окупаются все затраты на обучение и воспитание кадров и подготовку войск. Если же победы нет, такая страна, пользуясь близкими сердцу военных реформаторов рыночными терминами, — банкрот. И никому уже не будет дела до того, насколько рентабельным было содержание ее армии.