Сидишь себе спокойно на общественном приеме граждан в Ремонтненском районе. Народ подходит, каждый со своим. У многих газета «Наше время» — крайняя инстанция, в которую люди обращаются со своими проблемами, потому что не знают, как их решить. Заходит очередной посетитель.
«Мое дело длится уже восемь лет,
Им уже подбирали детский дом, но нашлись люди, которые захотели принять малышей в свою семью. С тех пор мы приемные родители малышей стали одной большой семьей. Дети уже выросли, выучились, завели своих детей. Жизнь, что называется, сложилась. Но
Согласно постановлению правительства РФ от 30 апреля 1997 года лицам, потерявшим жилье и имущество в результате боевых действий на территории республики, положена компенсация. Для этого необходимо предоставить заявление, подлинники документов, подтверждающих родство заявителей, факт обладания имуществом или жилплощадью и отказ от него. Размер компенсации до 120 тысяч на семью. И вот с 2003 года я пытаюсь добиться, чтобы этим деткам сиротам, беженцам, по сути, выплатили хотя бы такую небольшую компенсацию. Деньги им не нужны, все трое уже встали на ноги, но где справедливость? Им же положено. Пытаюсь добиться и не могу. Архивы в Грозном уничтожены, а следом и документы, подтверждающие, что у семьи ребят была собственность. Даже родство детишек мне в свое время пришлось доказывать в суде. Причем в суде г. Грозного. Там же выбивал и свидетельства о рождении для них. Куда я только ни обращался: и Путину писал, и Медведеву, и в Законодательное собрание области, и с заместителем губернатора встречался, и к уполномоченному по правам человека обращался, и в УФМС, которые и занимаются выплатой этих компенсаций, даже в ЛДПР писал думал: хоть «предвыборно» помогут! К Кадырову и тому обращался. Везде одно и то же за получением статуса беженца (вынужденного переселенца) человек должен обратиться в течение года с момента выезда с родины. Ребята тогда еще совсем несмышленые были, женщина та умерла, мы в деревне своей ничего об этом, естественно, не знали. Получается, за статусом не обратились, раз их усыновили
Я сижу и думаю о понятиях «законно» и «незаконно». Почему так часто «законно» не является синонимом слова «справедливо»? Ведь в любом правиле и законе существуют не просто исключения, а совершенно конкретные особые ситуации, не совсем под них подпадающие. И за этими ситуациями стоят жизни и судьбы людей. Да, сейчас тем ребятам эта компенсация не требуется. Хорошо. Но право на нее они же имеют. Согласно закону, точнее, постановлению. А возможности получить нет. Ведь наш Закон тверд и неумолим, а буквы его железны и неподкупны.
И согласно этим буквам и прочим закорючкам сотни людей престарелых граждан и даже ветеранов, останутся без компенсации на затраты по проведению газа в свои дома только потому, что их угораздило оснастить свой дом голубым топливом в неурочный год. Когда одна программа закончила свое действие, а другая еще не начала. Два десятка людей могут и дальше продолжать спасать чужие жизни и имущество от пожара без спецодежды, с зарплатой в четыре тысячи рублей, по документам числясь дружинниками. Только потому, что их угораздило попасть в «законодательный» вакуум: создать подразделение создали, а вот кто за это отвечает и, главное, по каким законам или постановлениям, непонятно. Далее по списку.
Буквы, что ни говори, у наших законов железные, только уж больно большие расстояния между ними. Иногда в целые главы