Куда нам деть Кавказ?

И тут уже причиной смерти было не фатальное падение от одного нервного удара, а пьяная бравада вперемешку с жестокостью. Но я бы назвал эту драму перстом судьбы.

Сама жизнь показала нам, слепым, что дело не в Кавказе, а в чем-то другом. По большому счету, дело в том состоянии, в которое загнана Россия — Российская Федерация для ясности. Мягко говоря, неудачные реформы так взболтнули общество, что все донные отложения оказались наверху. И теперь они диктуют нам правила поведения. Может быть, вы думаете, на Кавказе в восторге от своих собственных отморозков? Но если при капитализме, который нам тут устроили, человек человеку — волк, почему вы думаете, что кавказец русскому будет овечкой?

В том-то все и дело, что при диком капитализме преимущества имеют как раз более дикие. Поэтому те, кто устремляется с нищающего Кавказа в более устроенные российские области, уже внутренне готов показать клыки и когти, чтобы драться за свое место под солнцем. А если природный арсенал не слишком убедителен, включаются подбадривающие механизмы — вот вам и лезгинка на русских улицах! И растущая этнопреступность отсюда же.

И еще один сильно раздражающий нас момент. Диаспоры всегда горой за своего, чего бы он там ни натворил. Это почти на инстинктивном уровне — отбить соплеменника. А при наших-то порядках, когда такса выше закона, это не так уж и трудно.

У русских этого нет. Но завидовать нам не нужно природной сплоченности малых народов, ибо не зря Александр Проханов называет великороссов «имперским народом»: у нас другая психология, идущая от русских просторов. Именно поэтому «русские долго запрягают», но именно поэтому и «быстро ездят». Главное лишь — почем зря не наезжать.

Итак, представители Северного Кавказа более успешно пользуются установившимися в стране криминальными порядками. Ну и что же делать? Если порядки изменить мы не в силах, так легче Кавказ отделить?!

Я не очень верю в эти опросы, которые показывают, будто аж 50% россиян желали бы исключения северокавказских республик из состава РФ (уж больно от этой социологии пахнет вонючим заказом), тем не менее, подхватили эту идею многие. Чем проще решение, тем оно доступнее.

Но вот вам самый простой пример. После первой чеченской войны появилась независимая Ичкерия. И во что это вылилось? В бесконечные набеги на сопредельные области РФ, в укрывательство налетчиков, грабящих в русских городах банки и ювелирку, в зверский киднеппинг, в те же теракты (Москва, Волгодонск), которые никуда не делись, и наконец — в нападение на Дагестан, тогда еще и не помышлявший о каком-то отделении. Ах, нам и Дагестан теперь не нужен, чего было за него воевать?!

То есть против остальных пунктов возражений нет? Желаете взглянуть, что получится, когда Доку Умаров или еще какой эмир на содержании у иностранных спецслужб объединит эти земли в Кавказский халифат? Война получится, ребята. Война, с которой не сравнятся по масштабам обе чеченские вместе взятые. Кто-нибудь хочет этого, кроме идиотов?

«После того, как Москва признала независимость Южной Осетии и Абхазии в результате войны с Грузией, мятежники гораздо решительнее настроены на то, чтобы освободить Северный Кавказ, — считает Валерий Дзуцев. — В регионе идет гражданская война, и это только начало» («La Croix», Франция).

Кто такой этот Дзуцев? Специалист по Северному Кавказу из неправительственной организации Jamestown Foundation (создана ЦРУ в эпоху Рейгана). Так вот он сильно заблуждается, если только не врет, как Запад во время «пятидневной войны». Мятежников-то, конечно, настроили, но в остальном все обстоит с точностью до наоборот. Кавказ — наш Кавказ — презирает слабость и предательство. Если бы Россия сдала Южную Осетию, Северный Кавказ тут же начал бы сыпаться — и Доку Умаров бы не понадобился. А теперь, как признается Дзуцев, он все еще в самом начале — хоронится по лесам и ущельям, подсылая диверсантов и «живые бомбы». И основная подпитка для него — из Дагестана, потому что именно там сановники со своими родственниками — тоже бизнесменами — совсем заворовались. Они ведь и напрямую от «моджахедов» откупаются, как все толстосумы в смутные времена, не говоря уж о том, что именно из-за этих воров местная молодежь уходит партизанить. Или уж сразу в Москву — пополнять этнические банды.

Что делает Москва? По форме правильно — направляет деньги на поддержание стабильности на Кавказе, а по содержанию — так же попросту откупается, потому что практически не следит за расходованием этих средств. Так что разговоры о дани Кавказу не беспочвенны. Но именно на эти разговоры кое у кого особые надежды, оттого их и подогревают:

«В условиях нынешнего экономического кризиса, если у русских сложится впечатление, что Москва тратит на кавказцев больше, чем на них, это приведет к усилению и так очень заметной этнической напряженности, что особенно важно в перспективе парламентских выборов в декабре этого года и президентских в марте следующего», — отмечает внимательный Дзуцев.

Между тем в мире назревают очень серьезные события. На Запад свинцовой тучей надвигается кризис, и выхода никто не ведает. Точнее, все прекрасно знают о таком «безвыходном выходе», но избегают говорить об этом вслух. Американская суперимперия поднялась на двух мировых войнах — и этот бесценный опыт уже шепчет в уши верхушке Соединенных Штатов. Не в лучшем положении и Европа:

«Европейский» ЕС закончился. Мы в самом начале исторически длительного — лет на четыреста — периода национализма, деградации и варварства. Посмотрите, что было после падения Рима в Европе: сотни лет самой отчаянной дикости при сохранении большинства внешних признаков цивилизации», — считает главный редактор ИА REGNUM Модест Колеров.

Мы по-прежнему хотим ориентироваться на Европу? Или попробуем все-таки устоять перед напором хаоса, как устояла Византийская империя после падения Западной Римской? А если хотим, то нам нужно опираться на собственные силы и обратиться к своему историческому опыту.

Надеюсь, я хоть кого-то убедил, что Кавказ ни отдавать, ни бросать на произвол судьбы нам просто нельзя, ибо это грозит нам великими бедами, вплоть до развала Федерации и погружения в темные времена. Но Кавказ нам еще и просто нужен, потому что у нас теперь и так не очень большой выбор союзников.

Знаете, северокавказские народы больше похожи на русских, чем братья-славяне — двоюродные, западные: справедливость для нас выше закона. Правда, для горцев адаты еще выше справедливости. Ну так нам не бороться с этим нужно, а опереться на диаспоры, чтобы они сами по своим священным обычаям контролировали своих членов — с учетом того, что они не в горах, а хозяева здесь — русские, с которыми важно жить в мире.

А вот чтобы это стало им важно, русские тоже должны сплотиться и показать свою силу. Да уже показали. Вы думаете, власть не учла урок Манежной площади? Еще как учла! Надо только напоминать, если забудется.

Кавказ уважает силу. Не боится, а именно уважает. Именно силу, а не агрессивность. Надеюсь, разница понятна. Истинная сила не бывает несправедливой, иначе она рано или поздно обернется слабостью. А по нынешним стремительным временам — скорее очень рано.

И еще важный момент. Мы не заметили, как на Кавказе уже подрастает новое поколение. Травмированных детей войны сменяют дети современного мира, которых интересует все то же самое, что и их сверстников в Москве, Питере или Ростове. Они вовсе не хотят, чтобы их сделали тупыми  орудиями фанатиков, а их надежды на нормальную светскую культуру волей или неволей связаны только с Россией. Так зачем же отталкивать новый Кавказ, чтобы его проглотила застарелая пещерная злоба?

Северный Кавказ может стать нам вернейшим союзником. Или злейшим врагом. Выбор за нами…