2012-й еще только уходил в историю, когда наши записные экономисты и финансовые гении поспешили занести его в почетный список наиболее благоприятных лет для денежной системы новой России. Вот уже третий год подряд официальная инфляция у нас выражается однозначным числом и демонстрирует стойкую тенденцию к снижению. И по итогам только что минувшего года ее показатель оказался где-то между 6 и 7 процентами. Что, в принципе, рождает разные приятные мысли по части судьбы национальной валюты. Пусть рубль наш время от времени и называют еще деревянным, но, похоже, делают его уже из железного дерева. Ужель недалек тот день, когда он действительно зазвенит?
Именно такую аналогию предложила в свое время гражданам пресс-служба Центробанка. Талантливо сказано, согласитесь. Хотя с объективной реальностью имеет решительно мало общего. Отчего-то рождает ассоциации со средневековыми алхимиками. Те с маниакальным упорством искали рецепт философского камня, что позволил бы все и вся превращать в золото. Совсем как в нашем случае: взяли в Центробанке стопроцентное дерево, а на выходе получили уже не простое, а железное. Не иначе, вожделенный эликсир там вот-вот будет найден, после чего российское финансовое пространство наполнится победным звоном.
Но нет, не раздастся в наших пределах желанный звон. Что-то там не заладилось в ретортах новоявленных финансово-экономических алхимиков, а может, с самого начала ориентировались на примитивные формулы. Но только рубль, действительно перестав быть деревянным, стал… жидким. А как по-другому, если состояние нашей национальной валюты целиком и полностью зависит от нефтяной конъюнктуры? Нефть же, как известно, является жидкостью со всеми коварными и изменчивыми свойствами этого состояния.
И именно нефти, а вернее, благоприятной ситуации на нефтяном рынке обязаны мы низкими процентами инфляции. Только вот какой инфляции? Пусть не покажется вам странным такой вопрос, потому что есть инфляция и инфляция. Первая, классическая, как раз и представляет собой степень обеспеченности денежной массы произведенным в стране товаром и описана во множестве учебников по экономике. Вот она-то, составляя 6-7%, и греет душу.
Но ровно до тех пор, пока не задумаешься о природе того товара, которым обеспечена российская валюта. А это, по преимуществу, все те же нефть да газ. Ну и другое сырье, уровень спроса на которое подвержен значительным колебаниям, заставляя одновременно колебаться и величину инфляции. Так что особых надежд на нынешние низкие проценты возлагать не стоит.
Сказать, что хлипкую природу нашей нынешней низкой инфляции «наверху» никто не понимает, нельзя. То и дело раздаются призывы «слезть с нефтяной иглы». Беда в том, что они так призывами и остаются. Коварство сырьевой экономики — в миражах простых решений, якобы ведущих к процветанию. Но потом вырваться из плена этих миражей оказывается очень трудно.
В таких условиях и заявляет о себе инфляция второго рода. О ней говорить не принято, но она, как водяные знаки на банкноте, проступает сквозь колонки статистических сводок. Достаточно подсчитать индекс роста потребительских цен, чтобы увидеть: в благополучные 6-7% картина никак не укладывается.
В отличие от первой, обусловлена она не только объективными экономическими процессами, но и такими «ненаучными» факторами, как, скажем, жадность монополистов.
И вот результат: рост цен в нашем регионе колеблется где-то в районе 30%. Не стану утомлять читателя длинным списком продуктов и услуг, существенно подорожавших в минувшем году, — он и так у каждого на слуху. Но «тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман» — и нам продолжают с упоением говорить о железном дереве, убаюкивать рассказами на тему «рубль — резервная валюта». Возможно, наступивший год станет годом избавления от иллюзий. Весь вопрос — какой ценой…
Ну, а пока:
- Ваш выход, алхимики! Оркестр, дать звон рубля!..
. 
