Конечно, жизнь в таких условиях принесла стране проблемы, связанные с международной торговлей и зарубежными кредитными организациями, однако помогла выявить скрытый экономический потенциал и объединила граждан, подбодрил нас министр.
Визит правительственного чиновника из Африки последовал сразу за обвалом рубля на бирже, что посеяло среди россиян — не будем скрывать — некоторую растерянность и даже легкую панику. Станет ли нам легче от утешительных советов министра правительства Зимбабве? Ведь говорят, что чужие несчастья утешают.
Вот украинская гривна, например, и без всяких санкций еле на ладан дышит — спад ВВП на 5 %, промышленности — на 19-20 %, инфляция — под 20 %, инвестиции уменьшились на треть… Можно вспомнить и о том, что разного рода санкции и кризисы пережили многие страны мира — и ничего, живут. Другое дело — как живут... И хотим ли мы так жить?
Диагноз нашей болезни давно известен — патологическая зависимость отечественной экономики от «нефтяной иглы». Пока цена на баррель нефти выражалась в трехзначных цифрах — не было особой нужды ни в собственном производстве, ни в отечественном сельском хозяйстве, ни даже в разработках высоких технологий. За рубежом покупали все, что спокойно и достойно могли бы производить сами. Однако жареный петух, о котором давно предупреждали эксперты-экономисты, все же клюнул …
О полагающемся в таких случаях «разборе полетов» пока ничего не слышно. Но выводы, похоже, все же сделаны.
Буквально вчера Президент пообещал выделить на развитие сельского хозяйства 200 миллиардов рублей — не бог весть что для такой страны, как Россия, однако шаг сделан в нужном направлении. Продовольственную безопасность страны мы в состоянии обеспечить, а это уже полдела.
У народа на голод крепкая память. Моя бабушка, пережившая еще девочкой в прошлом веке Первую мировую, потом — Гражданскую и коллективизацию, следом — Великую Отечественную, никогда не выбрасывала хлебные крошки, а из остатков хлеба сушила сухарики.
На моей памяти — кризисы 1998 и 2008 годов. Но самым страшным был 91-й год, когда на прилавках магазинов не было ничего, кроме 3-литровых стеклянных банок с томатным и почему-то березовым соками. Тогда продовольственные карточки выдавали на все — подсолнечное масло, манку, рис, сливочное масло, не отличимое от маргарина. Когда продукты неожиданно «выбрасывали» на прилавки, сразу же выстраивались длиннющие очереди. Отдельно были талоны на сигареты и водку, они были своего рода валютой, которой можно было расплатиться или на что-то обменять. Талоны выдавали на всех, включая новорожденных. Моему трехлетнему сыну раз в месяц также полагались бутылка водки и несколько пачек дешевых сигарет…
Сегодня это вспоминается как дурной сон, который прошел и больше, надеюсь, не повторится. После таких жизненных опытов проблема подорожания импортной электроники уже не так пугает, согласитесь. И не такое переживали. И это переживем.
Министру Зимбабве за советы — спасибо, но, надеюсь, опыт его страны нам не пригодится. Очень хочется в это верить.
. 
