По мнению экспертов, подобный вандализм– лучший комплимент художникам. С ними трудно не согласиться, листая список шедевров, изуродованных посетителями музеев. Достаточно вспомнить «Данаю» Рембрандта, «Джоконду» Леонардо да Винчи, «Пьету» Микеланджело. Кстати сказать, полотно Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван» не впервые подвергается нападению. В 1913 году иконописец-старообрядец Иван Балашов с криками «Довольно крови! Долой кровь!» изрезал полотно ножом.
Картина, производящая столь сильное впечатление на зрителей, изображает трагический эпизод из жизни Ивана Грозного, убивающего сына в припадке гнева. Кровь, много крови, кротость умирающего царевича – все дает понять обезумевшему от горя отцу, что раскаиваться слишком поздно...
Работа над картиной давалась художнику тяжело. Он вспоминал: « Писал —... мучался, переживал, вновь и вновь исправлял уже написанное... Мне минутами становилось страшно. Я отворачивался от этой картины, прятал её. На моих друзей она производила то же впечатление. Но что-то гнало меня к этой картине, и я опять работал над ней».
По мнению психиатров, только великие произведения искусства могут производить такое сильное впечатление на людей, особенно – на эмоционально неустойчивых. Именно таким, очевидно, и оказался 37-летний приезжий, прибывший в Москву специально, чтобы увидеть это полотно Репина. Выпив перед этим сто граммов водки, он повел себя неадекватно – схватив первое, что попалось под руку, – металлический столбик заграждения, и нанес им удары по картине, порвав ее в трех местах.
Известно, что расходы по реставрации картины предложил взять на себя Сбербанк России (неужели в наши дни появляются первые меценаты, которыми так славилась Россия дореволюционная?!). Только первый этап реставрационных работ обойдется в сумму от 5 до 10 миллионов рублей, подсчитали эксперты. Решено, что после восстановления полотно Репина будет выставляться в бронированном стеклянном кейсе – от греха подальше.
В отношении нападавшего заведено уголовное дело по обвинению его в повреждении объекта культурного наследия. В рамках уголовного дела он будет направлен на медико-психиатрической экспертизу. Там и разберутся, кто стал вандалом: больной или просто выпивший? Ведь известно, что на людей с определенным складом алкоголь порой оказывает неожиданный эффект. Результат экспертизы будет играть решающую роль при вынесении приговора.
Но если с людьми с неустойчивой психикой все ясно, то гораздо серьезней обстоит дело с теми, кто будучи психически абсолютно здоров, совершает акты вандализма из иных побуждений – религиозных, идеологических. Достаточно вспомнить, как со стены одного из петербургских домов сбили барельеф, изображавший Шаляпина в образе Мефистофеля. Или как облили мочой несколько картин на выставке «Джон Стерджес. Без смущения» в московском Центре фотографии имени братьев Люмьер. Или разгромили выставку в Сахаровском центре. Чем эти мракобесы лучше тех, кто уничтожил археологические памятники Пальмиры в Сирии, например? И с ними закон должен быть строг. Варвары – провокация и для общества, и для государства.
. 
