«Навальняшки» и дети индиго

Хайпанутое поколение

Несмотря на заголовок с «навальняшками» мне не слишком интересна история с «отравлением» «берлинского пациента», его арестом, судом и прочими прелестями. Я – несколько о другом. Конечно, и Росгвардию упомяну, и «гневный народ», который «все как один». Куды ж без этого, станишники? Все чайники и утюги кипят от возмущения, а я не вольюсь в стройный хор? Не дождётесь! 

Но все эти митинги – так, лёгкая пена, пыль среди звёзд. В самом деле: что мне до возни вокруг какого-то Лёши Навального с его приключениями в медцентре Шарите и задержанием в аэропорту? Как сказал вольноопределяющийся капралу в романе Гашека о похождениях Швейка: «Для вашей ничтожности во Вселенной не существует понятия». 

Все эти шествия и хороводы на льду в защиту «оппозиционэра», по-моему – начальная стадия прогрессирующего маразма. На моём веку случались куда более значительные события. А это все – для детей младшего ясельного возраста.

И вот тут перехожу, наконец, к главному. К молодому племени бабуинов, которые составили костяк «протестного электората» на январских шествиях. То есть там были и взрослые господа. Не столь много, но присутствовали. Многих из них назвать вменяемыми язык не повернётся. Например, родителей, которые притащились на московский митинг с детскими колясками. Возможно, внутри даже были младенчики. И вы хотите, чтобы я считал таких людей нормальными? Ведь они прекрасно осознавали, что действо легко может перерасти в нечто бессмысленное и беспощадное. Был бы митинг, а провокаторы найдутся. А вы, значит, в толпе будете прикрываться собственными детьми? Однозначно – в психушку, в Кащенко. Как и старушку, которая припёрлась «защищать Лёшу» с двухлетним внуком на руках. Как она объяснила журналистам, «мне не с кем было его оставить». Таких бабушек надо оставлять в спецпомещениях с добрыми санитарами.

Однако речь не о них. Если верить СМИ, средний возраст претестантов и протестуток составлял 25-27 лет. Возможно, и так. Если собрать старушек и детишек и разделить их надвое. Однако, судя по многочисленным фото и видео, те, кому близко к 30 и несколько за 30, были представлены жидковато.  Благородными защитниками Навального выступала молодёжь от 14 до 25 лет.

Почему-то кажется мне, что представительную часть протестантов составили те, кого нынче принято называть «хайпанутыми», от английского «хайп» – агрессивная и навязчивая реклама. В нашем случае речь идёт о «юном поколении», которое пытается раздуть свою популярность и значимость неумными, нелепыми, примитивными способами. «Хапнуть хайпа» – сегодня это стремление объединяет миллионы наших детей, которые сменили подгузники на джинсы, а мозги – на социальные сети. 

Читатель может меня упрекнуть: даже если ты и прав, не надо быть таким дюже язвительным. Отвечу словами Грига – персонажа замечательной комедии «Безымянная звезда: «Да, я не деликатен! Я совсем не деликатен!»

Потому что время деликатностей и расшаркиваний прошло. И горе тому, кто этого ещё не понял.

Труселя на швабре

Напомню надпись в американских салунах: «В пианиста не стрелять, он играет, как может». Что взять с малолеток и студентов-недоучек? Большинство из них не желает заморачиваться вопросом Фаины Раневской:  «Против кого дружите?». Надо лишь знать, что Навальный хороший, а Путин – плохой. Почему? А оно тебе надо? Не веришь – получи в нюх! Помните мысль генерала из «Особенностей национальной охоты»: тост должен быть коротким, как выстрел! «Свободу Навальному!». 

Понятно, часть взрослых выступает не столько за Лёшу, сколько против российского бардака, гнусности, коррупции, бездарных управленцев, нищеты, постоянного повышения цен и тарифов и проч. Навальный является как бы знаменем этого протеста. На самом деле это – не знамя, а труселя на швабре.

Правда, за неделю между первым и вторым протестами Лёшины кукловоды начудили так, что многие сторонники в нём разочаровались. Это, конечно, фильм о «липовом» «дворце Путина», который немцы слепили по заказу из Лос-Анджелеса и который не выдерживает никакой критики. Отвратили от Навального и омерзительные акции младых провокаторов, которые распыляли середь толпы содержимое газовых баллончиков, устраивали драки с полицейскими, избивали ногами парнишку, который развернул плакат в защиту Путина… Так что повторные митинги в  стране собрали ничтожное число протестантов.

Хотя причиной тому – и морозы в некоторых районах, и прямо-таки предвоенная паника, которую можно было наблюдать хотя бы в Ростове. Повсюду толпы росгвардейцев в полной экипировке (на ЦГБ их ряды и колонны наводили жуть на прохожих, а памятник вождю на площади Ленина охраняли так, словно воскресла Фанни Каплан). Не, ну надо как-то себя сдерживать, не доводить дело до клоунады.

И всё же многие борцы за свободу вдруг прозрели. Извините, но далее пойдёт совсем для взрослых. Итак, после первого митинга известный бард из «Камеди-клаба» Семён Слепаков написал издевательскую песню о росгвардейце, который  ударил женщину. Автор получил огромное количество лайков и восторженных отзывов от либералов. Однако затем Семён исполнил «Стих про добро», который продрал либеральную общественность по самые некуда. Я постараюсь аккуратно воспроизвести некоторые цитаты:

На «прикольный» митинг

Звали ребятню –

Детки, приходите

Прогонять гэбню!

Это будет весело!

Это будет класс!

Может, даже месиво

Сделают из вас!..

Крыли всех ...ми,

Кто добра был чужд,

Мол, сгноим вас в яме

Ради добрых нужд!

Будет вам наука,

Мы не Лев Толстой!

На дороге, сука,

У добра не стой!

И далее в том же духе. Грубо. Но справедливо.

Поднимаются мрачные грифы…

Понимаете, дети, подростки, молодёжь – особая часть общества. Ими легко управлять, играть на эмоциях, на избытке адреналина и тестостерона. Я вырос в рабочем посёлке Мирный. Шесть лет, когда к нам провели трамвайную линию, мы прятались за горами песка, что остался от строительства, и обстреливали проезжавшие трамваи тяжёлыми «костылями» (которыми укреплялись рельсы), а затем убегали в рощу. Кто из нас думал о последствиях? Одна радость: «костыли», как правило, не долетали…

Уже в старшем классе, помню, мы собирались толпой идти разбираться с ребятами из соседнего Чкаловского посёлка. Были и цепи, и ножи, и дрыны. Один из последних всплесков, который, к счастью, не кончился ничем. Но многие, кто постарше, знают, что таких стычек – с жертвами, проломленными черепами, резаными ранами – в начале 1960-х случалось немало. Не зря есть такой термин – «детская жестокость», безмотивная, страшная, бесчувственная.

Мы упустили и продолжаем терять молодое поколение, не понимаем его. А оно – нас. Да, крайности обычно проходят. Если их постоянно не культивировать. Это как раз и делает Навальный, стравляя ребятню и «гэбню». Он  сделал ставку на подростков, поскольку у взрослых быстро теряет популярность. По-моему, так может поступать только конченая падаль. Всё. На этом разговор о Навальном окончен.

А о ребятах продолжим. В конце 1990-х экстрасенс Нэнси Тэпп ввела в оборот странный термин – «дети индиго». Он считается «псевдонаучным». Вот что пишет Википедия: «Детям индиго приписывают множество различных свойств: высокий уровень интеллекта, необычайная чувствительность, телепатические способности и многое другое. Утверждается также, что «дети индиго» представляют собой «новую расу людей».

Не буду спорить о телепатических способностях и прочих чудесах. Необычайная чувствительность  и интеллект у отдельных детей – тоже не открытие. Хотя малограмотной ребятни, по мне, сейчас куда больше. Тревожит последнее определение – новая раса. Мне кажется вполне трезвой мысль (или предчувствие) о новой особи людей, для которой окажутся неприемлемы наши представления, мораль, все мы в целом. Они пугающе другие. Чуждые нам, но, возможно, СОВЕРШЕННЕЕ  НАС. И мы будем лишь мешать развитию их новой цивилизации. Всё это вполне вписывается в теорию эволюции. Да, пока я не замечаю в нынешних ребятах признаков особого совершенства. Но отрицание морали и наших представлений о мире налицо. Мне скажут: конфликт поколений, так было всегда. Даже «крестовый поход детей» был. Согласен. Но в свете последних событий меня пугают именно эти мысли... 

Печальные дети индиго. Вестерн

Я как будто на Западе Диком,

согревая в ладони патрон,

вас, печальные дети индиго,

ощущаю тревожным нутром.

Поднимаются мрачные грифы

из долины Таинственных Лун,

разлагается тело шерифа

на трухлявых ступенях в салун.

Пастор охнет и выронит Книгу,

шлюха пискнет и тихо умрёт,

а печальные дети индиго

всё шагают, шагают вперёд.

Полыхают дощатые храмы,

Пыль заносит и пепел, и прах,

Покидая родные вигвамы,

Жутко воют индейцы в горах.


Эта новая, высшая лига

ужаснёт и драконов и львов:

ведь печальные дети индиго

не оставят в живых никого –

не щадя ни родных, ни любимых,

негодяев и чистых душой,

равнодушных, страстями томимых,

прокажённых, покрытых паршой,

ни Эль Греко, ни Данте, ни Грига...

Рождены в неземной красоте,

эти грустные дети индиго

рай построят на чистом листе.

Сдохла лошадь моя боевая,

мистер Кольт, мы остались одни...

Я последний патрон согреваю –

для себя или всё же для них?