Дата публикации:
20 дек 2022 г.
Заканчивается очередной прожитый нами всеми год. У меня сложилось ощущение, что нынешний 2022 год начался не в полночь с 31 декабря на первое января 2021 года, а гораздо раньше – где-то в конце февраля 2020 года, и все тянется, тянется и тянется.
1884
Тогда я собиралась в Париж, в котором никогда не была, а мечтала всю жизнь – с того момента, как в пятом классе прочла любимую всеми мальчишками и девчонками тех лет трилогию Александра Дюма о мушкетерах. Но когда в начале марта из-за начавшейся пандемии закрыли Лувр, моя интуиция твердо сказала – Парижа не будет. И, скорее всего, на мечте можно поставить крест.
Еще появилось предчувствие какой-то большой беды. И она пришла, даже скорее, чем все ожидали. Мы начали терять близких, друзей, коллег. По всему Дону начали открываться ковидные госпитали, в них работали мужественные, самоотверженные люди. Но и они зачастую бывали бессильны перед страшной болезнью. Хотя бились за каждого.
Особенно поразила меня молодя женщина – мать троих детей, вышедшая на работу в ковидный госпиталь до завершения декретного отпуска – очень нужны были врачи-реаниматологи. Я спрашивала ее про страх, про отношение семьи к тому, что она делает, и понимала: во время таких испытаний в людях и проявляется их суть и поступки диктует чувство долга, а не выгода. А раз есть такие люди, и их немало, значит, не все еще потеряно в этой жизни.
Только наметился свет в окне с пандемией – началась спецоперация на Украине. Это было ожидаемо, но все равно – неожиданно. Для меня Донбасс вполне конкретен: названия городов, улиц. Прожила там несколько лет. Поселок Доброполье, города Димитрово, Красноармейск. Аттестат о среднем образовании у меня на двух языках – на русском и украинском. И только теперь осознаю, что это просто обстоятельства так сложились, что наша семья вернулась в Ростов – умер дед, заболела бабушка, ей была нужна наша помощь. А могли ведь остаться на Украине. И судьба Донбасса могла стать моей судьбой, судьбой моих детей и внуков. Но Украина вписана в паспорта многих моих близких – у подруги, с которой вместе больше 40 лет, там вся родня, родители похоронены, к которым она не может прийти на могилы – территория под контролем ВСУ.
Вторая близкая подруга – в Киеве, куда уехала еще при СССР. Всегда поддерживали связь, я ездила к ней, она приезжала в Ростов. Даже после Майдана, когда началась истерия по поводу «рашки», мы еще могли спокойно вместе с ней отдыхать на украинском побережье Черного моря, тем более что и она сама, и ее окружение остались здравомыслящими людьми. Но сейчас контакты с нами для живущих там вредны. И это будет первый Новый год, когда мы не будем – просто не сможем – поздравить друг друга.
Еще одно знаковое событие ушедшего года, которое показало, кто есть кто – частичная мобилизация. К счастью, в нашем окружении никто никуда не побежал. Все последовали главному принципу народной мудрости: делай что должен, и будь что будет. Многие из героев моих публикаций – молодые и крепкие – пошли туда, куда позвала Родина. И мы их ждем и молимся за них, за всех, кто на линии соприкосновения, кто под бомбежками. Вот так и прожили большинство наших читателей этот год. Кто-то собирал гуманитарную помощь для жителей Донбасса, кто-то пошел на курсы медсестер и в волонтеры, кто-то просто начал вязать теплые носки для бойцов, а кто-то собирать средства для поддержки наших участников СВО. Главное, что никто не остался в стороне, не остался равнодушным ко всему происходящему. Тем более что время не выбирают. И очень хочется надеяться, что этот длинный и такой трудный год закончится, пусть не по нашему, а по какому-нибудь неизвестному календарю – ближе к весне. И предлагаю читателям «Нашего времени» провести в новогоднюю ночь большой флешмоб – на всю область: загадать это желание и выпить всем вместе за него под бой курантов.
Еще появилось предчувствие какой-то большой беды. И она пришла, даже скорее, чем все ожидали. Мы начали терять близких, друзей, коллег. По всему Дону начали открываться ковидные госпитали, в них работали мужественные, самоотверженные люди. Но и они зачастую бывали бессильны перед страшной болезнью. Хотя бились за каждого.
Особенно поразила меня молодя женщина – мать троих детей, вышедшая на работу в ковидный госпиталь до завершения декретного отпуска – очень нужны были врачи-реаниматологи. Я спрашивала ее про страх, про отношение семьи к тому, что она делает, и понимала: во время таких испытаний в людях и проявляется их суть и поступки диктует чувство долга, а не выгода. А раз есть такие люди, и их немало, значит, не все еще потеряно в этой жизни.
Только наметился свет в окне с пандемией – началась спецоперация на Украине. Это было ожидаемо, но все равно – неожиданно. Для меня Донбасс вполне конкретен: названия городов, улиц. Прожила там несколько лет. Поселок Доброполье, города Димитрово, Красноармейск. Аттестат о среднем образовании у меня на двух языках – на русском и украинском. И только теперь осознаю, что это просто обстоятельства так сложились, что наша семья вернулась в Ростов – умер дед, заболела бабушка, ей была нужна наша помощь. А могли ведь остаться на Украине. И судьба Донбасса могла стать моей судьбой, судьбой моих детей и внуков. Но Украина вписана в паспорта многих моих близких – у подруги, с которой вместе больше 40 лет, там вся родня, родители похоронены, к которым она не может прийти на могилы – территория под контролем ВСУ.
Вторая близкая подруга – в Киеве, куда уехала еще при СССР. Всегда поддерживали связь, я ездила к ней, она приезжала в Ростов. Даже после Майдана, когда началась истерия по поводу «рашки», мы еще могли спокойно вместе с ней отдыхать на украинском побережье Черного моря, тем более что и она сама, и ее окружение остались здравомыслящими людьми. Но сейчас контакты с нами для живущих там вредны. И это будет первый Новый год, когда мы не будем – просто не сможем – поздравить друг друга.
Еще одно знаковое событие ушедшего года, которое показало, кто есть кто – частичная мобилизация. К счастью, в нашем окружении никто никуда не побежал. Все последовали главному принципу народной мудрости: делай что должен, и будь что будет. Многие из героев моих публикаций – молодые и крепкие – пошли туда, куда позвала Родина. И мы их ждем и молимся за них, за всех, кто на линии соприкосновения, кто под бомбежками. Вот так и прожили большинство наших читателей этот год. Кто-то собирал гуманитарную помощь для жителей Донбасса, кто-то пошел на курсы медсестер и в волонтеры, кто-то просто начал вязать теплые носки для бойцов, а кто-то собирать средства для поддержки наших участников СВО. Главное, что никто не остался в стороне, не остался равнодушным ко всему происходящему. Тем более что время не выбирают. И очень хочется надеяться, что этот длинный и такой трудный год закончится, пусть не по нашему, а по какому-нибудь неизвестному календарю – ближе к весне. И предлагаю читателям «Нашего времени» провести в новогоднюю ночь большой флешмоб – на всю область: загадать это желание и выпить всем вместе за него под бой курантов.