— Национальной специфики у коррупции нет. От нее страдают и немцы, и китайцы, и американцы (правда, немного меньше), — сказал Вячеслав Василенко, заместитель губернатора области, открывая региональную научно-практическую конференцию «Антикоррупционная составляющая социального управления: роль государства и гражданского общества».
Ее организовали комитет по связям с политическими партиями, общественными объединениями и национальным отношениям администрации области совместно с аппаратом комиссии по противодействию коррупции в Ростовской области на базе Донского государственного технического университета.
Задача: не только поговорить об общественном зле — коррупции, — но и выработать эффективную методику борьбы с ней в рамках принятой в апреле этого года областной программы по противодействию коррупции на 2010-2012 годы. Весьма недешевой, надо заметить. На ее реализацию уже выделено 7 миллионов рублей из бюджета области.
Что делается, чтобы не дать «взять»? Внимательно проверяются доходы чиновников и членов их семей. Действуют интерактивные серверы и «горячие линии» для сообщений о случаях коррупции. Чтобы ограничить возможности получения взяток, на территории Ростовской области вводится принцип «одного окна» — многофункциональные информационные центры.
«Этого не достаточно», — единогласно заявили участники конференции.
По мнению Ивана Иванникова, доктора политических и юридических наук, профессора ЮФУ, заведующего кафедрой «Теории государства и права» РГУПС, коррупция объясняется во многом снижением уровня морали и нравственности в обществе:
— На мой взгляд, разрешение на однополые браки, легализация употребления наркотиков в ряде стран — явные свидетельства морального кризиса в Европе. В России происходят те же процессы, только выражаются подругому. Нищенские пенсии, мизерные зарплаты — что это, как не падение общественной морали? Разве ж можно «впроголодь» держать пенсионеров, учителей, врачей?
В российском законодательстве — дефицит социальной справедливости: политики и даже члены их семей обладают полной юридической неприкосновенностью. А ведь сегодня в мире масса прецедентов с осужденными политиками, даже главами государств. Вот и против Жака Ширака возбуждают уголовное дело по фактам растраты бюджетных средств и злоупотребления должностными полномочиями. «Пока мы не приравняем ответственность «высших законодателей» к уголовной ответственности за вред обществу и государству, в борьбе с коррупцией с мертвой точки не сдвинемся», — резюмирует Иван Андреевич.
— Не следует, конечно, идти по стопам Китая, где с 2000 года за взяточничество расстреляли 10 000 чиновников, — считает Николай Елецкий, профессор, доктор экономических наук, заведующий кафедрой «Мировой экономики и международных экономических отношений» ДГТУ. — А вот сингапурский рецепт попробовать стоит. Вместо того, чтобы пытаться поймать за руку каждого взяточника, власти Сингапура показательно посадили за «то самое» 10 министров.
Такими методами сингапурцам удалось в весьма короткие сроки избавиться от звания коррумпированного государства. Сегодня, согласно исследованию международного негосударственного и некоммерческого общественного движения Transparency International Сингапур вместе с Данией и Новой Зеландией возглавляет список самых некоррумпированных стран мира. Россия в нем расположилась на 154-м месте из 180 возможных, хотя в прошлом году была на рекордном для себя — 146м.
Итоги пленарного заседания конференции на правах хозяина подвел ректор ДГТУ Бесарион Месхи:
— Друзья, давайте будем честными прежде всего сами с собой. Коррупция — явление, свойственное отнюдь не только современной России. Всегда ктото где-то както когото уговаривал, убеждал. Давайте лучше подумаем: почему? Здесь я совершенно согласен: дело в социальной необеспеченности граждан и, как следствие, в падении морали всего общества. Пенсия заслуженного преподавателя вуза, к примеру, — 4200 рублей! Этого даже за квартиру заплатить не хватит. Мне кажется, что самый верный способ борьбы с коррупцией — повышение уровня доходов граждан и, конечно, общественной морали.
