Объяснить парадоксы вечного «крестьянского вопроса»: «Как выживают на земле?» мы попросили заместителя губернатора Ростовской области Вячеслава Василенко.
— Вячеслав Николаевич, много лет работая над сельской темой в областной газете, сталкивалась с одними и теми же явлениями: начинаются весенне–полевые работы – дорожает горючее, удобрения, техника и запчасти к ней, начинается уборочная — как правило, падают цены на зерно. Приходит осень – начинается для крестьян этап неплатежей: тянут резину, а то и доводят дело до суда страховые компании, закупщики зерна снова играют на понижение, порой беспочвенно апеллируя к его качеству… Но парадокс: при запредельной закредитованности, при всех непогодах и засухах, от которых штормило АПК, при вступлении в ВТО, которым стращали крестьян многие экономисты, АПК живет… И сегодня лучше, чем вчера. Объясните — за счет чего?
— Действительно, со стороны могло сложиться ощущение, что в какой–то момент этот «колосс на глиняных ногах», как еще совсем недавно называли российский АПК, не устоит. Да, урожаи собирали высокие. Но за счет плодородия земли, которое с каждым годом снижалось, потому что не возвращали мы земле то, что у нее брали. При этом многие сельхозпредприятия практически не развивались: цены на энергоносители, технику, удобрения росли, а цены на зерно – нет, и зарплаты в АПК были ниже, чем в городе. Вот за счет крестьян, за счет того, что работали на старой технике, эксплуатируя плодородие земли, и держались...
Как выглядело еще совсем недавно –— на рубеже двух веков — наше село? Вдоль дороги не редкостью были поля, поросшие бурьяном. Практически не строились дома, дороги. На машинных дворах – допотопная техника. Наверное, в какой–то момент в правительстве поняли, что дальше так продолжаться не должно, потому хоть и небольшой денежный поток, но все же повернулся в сторону села. В последние три года очень серьезную помощь донскому АПК оказывает и правительство области. В прошлом году из федерального и областного бюджетов мы получили 8,7 миллиарда рублей — на 2,5 миллиарда больше, чем в 2012 году. Такого не было никогда раньше. И произошел тот самый качественный скачок, с которого начались позитивные перемены на селе. Десять лет назад в области вносили
20 тысяч тонн удобрений, в прошлом году внесли 237 тысяч тонн в действующем веществе. Есть районы, где вносят до 80 килограммов удобрений на гектар, практически приближаясь к необходимой норме. Не осталось – если есть, то очень незначительный процент — заброшенных земель: сегодня всюду озимые зеленеют или парит заборонованная пашня.
Кардинально изменилась структура посевов. Я убежден, что в этом году подсолнечника будет не больше 600 тысяч гектаров. А ведь сколько лет сеяли его 1 миллион 200 тысяч гектаров, бывало и больше, часто подсолнечник по подсолнечнику, нарушая принципы севооборота, по урожайности дошли до «рекордного минимума» — 9– 11 центнеров с гектара. В Краснодарском и Ставропольском краях, в Воронежской области урожаи подсолнечника выше. А теперь рапса 50 тысяч гектаров сеем – это и деньги неплохие, и предшественник под озимые отличный, льна — 226 тысяч гектаров, расширяются площади под кормовыми культурами. Какой скачок произошел в производстве овощей: мы выращиваем их 600 тысяч тонн против 120– 130 тысяч в 2003 году. Картофеля, которого никогда не выращивали более 100 тысяч тонн, получаем 450 тысяч тонн. Потому что мелиорацию возрождаем. В Семикаракорском районе, где к 2000 году из 33 тысяч гектаров орошаемых земель осталось 1,5 тысячи, которые поливались варварски — по борозде, каждый год за счет госпрограммы восстанавливают от 1000 до 1,5 тысячи гектаров орошаемых земель. По программам господдержки предприятия приобретают оросительные комплексы, производят реконструкцию оросительных систем.
Вот и урожаи овощей соответствующие: два фермера–овощевода Николай Юзефов и Геннадий Гончаров производят один 15 тысяч тонн, второй – 13 тысяч тонн картофеля и по 13 тысяч тонн овощей. А какая отдача с каждого гектара? У Юзефова урожайность лука — 600 с лишним центнеров, картофеля – более 400 центнеров. У Гончарова картофель – более 500 центнеров с гектара. А посмотрите садоводство: да, пока небольшие площади сады наши занимают, но зато какого отличного качества яблоки, вишня, черешня. Культура земледелия, получение качественной продукции — вот признаки перемен к лучшему, происходящих в АПК.
— А что тормозит развитие села, почему оно не может сегодня полноценно конкурировать с западными производителями сельхозпродуктов?
— Причина всем известна: там поддержка крестьянам от 400 до 500 евро на гектар, в Швеции — 800 евро на гектар. И каждый крестьянин знает, сколько чего он должен произвести, и на 100 процентов уверен, что все продаст по цене, обеспечивающей рентабельность его производству. Он цену своей продукции знает на год вперед. А у нас это — проблема. Минувшей осенью дожди шли, и на поздний картофель цена сложилась великолепная, зато ранний картофель себя не оправдал. И в какой ситуации оказались его производители? Я уверен, должно быть в ценовом вопросе государственное регулирование.
— Взяло же на себя государство регулирование приобретения техники: субсидирует покупку отечественной. Но многие с этим не согласны, в том числе и сам министр сельского хозяйства России…
— Как можно отдавать деньги из бюджета на покупку импортной техники? Если у человека есть возможность купить дорогой импортный комбайн, пусть покупает, его право. К примеру, руководитель ЗАО СКВО Зерноградского района Владимир Касьяненко считает, что импортная техника лучше, и у него есть возможность ее купить. Пусть покупает на здоровье, ему никто не указ. А если государство из казны деньги берет и субсидирует покупку техники, то его право двух зайцев убить — и отечественных машиностроителей поддержать, и крестьян.
— Тогда вопрос из области парадоксов. Государство рефинансирует крестьянам процентные ставки по кредитам. Дело хорошее. Но почему тогда в банках, имеющих государственный пакет акций, ставки так высоки?
— Банковскую систему надо регулировать. Для крестьян должна быть своя система кредитования. Мы не банки должны кормить, а тем, кто нас реально кормит, помогать. На Западе кредиты выдают под 3 процента. Почему у нас процентная ставка именно 15 процентов, а не 10 или 12? Для того, чтобы банкиры ездили на бронированных джипах и офисы дорогие строили? И зарплаты баснословные получали? Кстати, в программе развития сельского хозяйства записано: довести к 2018 году зарплату в АПК до 60 процентов от зарплаты в народном хозяйстве. За что так крестьянина унижаем?
— Конечно, ориентироваться на Запад — только душу крестьянину травить, но все же нельзя ли решить проблему реализации отечественной продукции? Тоже парадокс: своя качественная продукция порой спроса не находит. Нормы ВТО нарушать мы никого не призываем, но ведь армию, ребятишек в детских садах и школах можем доморощенной сметаной–маслом накормить, сделанной не из порошка с добавлением пальмового масла?
— Мы уже поднимали вопрос о социальном питании в прошлом году. В столице нас не поддержали. Но отступать не собираемся. В этом году сделаем очередной «заход». Действительно, почему молоко для школьников берем от компании «Вимм–Билль–Данн»?
— Так компания — лидер рынка молочных продуктов и детского питания в России…
— А в тех продуктах процентов 90 сухого порошка, поэтому наши небольшие молзаводы, производящие натуральную продукцию, и не могут с этой компанией на торгах конкурировать. А почему в армию поставляем импортную картошку? Чем наша хуже? И дома престарелых, и интернаты — все эти потребители должны перейти с импортных продуктов питания на отечественные. Тогда многие проблемы производителей сельхозпродукции будут решены.
— Еще один вопрос из области парадоксов. До недавнего времени России завидовали многие страны: у нас было запрещено производство зерновых из семян ГМО. И мы могли со временем занять очень крупную и доходную нишу производителей экологически чистых продуктов. Но вдруг в прошлом году 23 сентября правительство России дало добро на использование в России продукции ГМО, в том числе и на сев ГМО–зерновых. «Судьбоносное» решение вступит в силу 1 июля 2014 года. Ваше отношение к проблеме?
— Резко отрицательное. Скажу сразу, что агрохолдинги и раньше весьма широко засевали поля кормовыми ГМО. И продукты питания с использованием ГМО в России разрешены, но требуют маркировки. Почему такое решение принято? Потому что ГМО–семена дают более высокие урожаи, снижается себестоимость продукции. Но это — капкан. Попасть в него по глупости и неосмотрительности легко, а выкарабкаться — трудно. Зерно из семян ГМО не воспроизводится. Таким образом мы обрушим собственное семеноводство, а потом будем вынуждены постоянно закупать семена за рубежом. Второй аспект: для выращивания зерновых из ГМО– семян требуются специальные сильнодействующие гербициды, которые тоже придется покупать у западных производителей. Но это еще полбеды. Беда в другом: исследования ученых говорят об опасных последствиях употребления ГМО–продуктов.
— В прошлом году Общественная палата Российской Федерации проводила двухдневный семинар в Ростове–на–Дону, посвященный этой теме. Там были представлены такие доказательства вреда ГМО–продуктов для человека, которые сложно подвергнуть сомнению.
— Хочу задать простой вопрос: зачем нам ГМО–семена? У нас что, земли нет, и мы должны с квадратного метра 500 килограммов овощей собирать, что ли? Такой цели не стоит. Мы лучше будем брать с квадратного метра 50–60 килограммов, в теплице — 70, но это та продукция, которую можно есть, ею можно кормить детей, и это не отразится на здоровье внуков. Нам лучше на производство отечественной техники обратить внимание. Если будет трансгенная пшеница, ее что — убирать не нужно?! Тогда — какими комбайнами? Тоже импортными? Уверен: от того, что мы на 10–20 центнеров увеличим урожайность зерновых, применяя ГМО–семена, мы не разбогатеем. Ведь цена на зерно сразу упадет. Так ради чего ставить на кон здоровье нации? Почему–то в Европе экологически чистые продукты стоят в разы дороже обычных. Губернатор Василий Голубев на встрече с учеными ДонГАУ одобрил предложение создать лабораторию, в которой можно будет проверять семена и продукты на содержание ГМО. Мы сделаем все, чтобы не допустить распространение ГМО–семян и продуктов на Дону. Нельзя Ростовской области упустить уникальную возможность занять нишу производства экологически чистых продуктов.
— Но без людей на селе, даже с большими деньгами, ничего не сделаешь. А с нашими ограниченными возможностями — тем более. Еще несколько лет назад практически все выпускники сельских школ, уехавшие на учебу в город, там и оставались, на заработки в большие города подалось и большинство работоспособного населения. Дошло до того, что средний возраст сельского механизатора приблизился к 50 годам.
– Да, в АПК не хватает кадров: квалифицированных специалистов сегодня необходимо 2,6 тысячи человек. При том, что, как говорится, в начальники любой бы пошел, обеспеченность руководителями и специалистами составляет 97 процентов. Из 13 267 руководителей и специалистов – 1342 человека уже давно перешагнули пенсионный рубеж, а руководители и специалисты в возрасте до 30 лет составляют всего 10 процентов. Но при этом существует и проблема нехватки рабочих мест. Там, где нет развитого молочного животноводства, нет мини–переработки продукции – негде работать женщинам. За три последних года число молодых специалистов, выбравших местом работы село, сократилось в полтора раза. Где прикажете искать хорошего агронома, кем заменить ушедшего на заслуженный отдых механизатора? В Программе устойчивого развития сельских территорий, по которой выпускники вузов, изъявившие желание жить и работать в сельской местности, получают социальные выплаты на приобретение жилья, участвуют лишь… 7 человек. За счет средств областного бюджета возмещаются затраты на повышение образовательного уровня персонала предприятий АПК, но в 2013 году за счет государственной поддержки обучились всего… 9 человек. Разве не парадокс?
Недавно губернатор проводил совещание в ДонГАУ по проблеме подготовки кадров для села, и очень много поступило дельных предложений. Уже решено, что межведомственная рабочая группа разработает программу «Кадровое обеспечение АПК области». За сельскохозяйственным вузом будут закреплены базовые предприятия, имеющие современную технику, развитое животноводство, на которых студенты будут проходить реальную практику, а не как раньше — с метлой на току бегать. Уже к 1 июня будут созданы банки вакансий и резюме для соискателей и предприятий АПК. И что очень важно, частный бизнес будет принимать участие в решении проблемы. К примеру, предприятия будут выдавать направления на учебу в вуз с гарантией трудоустройства и предоставления жилья, а также будущий специалист будет знать, ради какой зарплаты он грызет гранит науки. При этом ответственность направляющих на учебу отразится в договоре и со студентом, и с вузом. Высокорентабельные развивающиеся предприятия готовы идти на эти условия, а некоторые уже наработали опыт. К примеру тот же семикаракорский фермер Геннадий Гончаров направил пятерых выпускников в Пухляковский сельхозтехникум, он им стипендию платит, а они к нему работать придут.
— Так будет на селе завтра лучше, чем вчера?
— Должно стать. Иначе села не будет. Ведь нельзя же весь народ собрать вокруг Москвы или других крупных городов? Вот начали мы вместе с вашей газетой два года назад доброе дело — обеспечили, задействовав все возможные рычаги, участие многодетной семьи в конкурсе на получение гранта для начинающих фермеров. Я знал, что семье будет трудно. Но они сдюжили. За ними теперь другие пойдут. Губернатор Василий Голубев наш пилотный проект одобрил. Значит, мы можем быть уверены — крепкие корни на селе пустят люди. Молочные мини–фермы появятся, будет и у детей в сельских школах и детских садах здоровое питание. Дальше загадывать не буду, но есть у этого дела перспектива.
Сейчас строим жилье для молодых семей, для работников бюджетной сферы в сельских районах. Но вот вопрос: почему по большей части в районных центрах? Там что, все механизаторы и молодые агрономы поселиться решили? Я считаю, что в райцентре хотят люди жить — пусть себе жилье построят сами, исключение можно сделать только для врачей, квалифицированных учителей. А для сельских специалистов дома должны быть рядом с работой, комфортабельные, удобные. Такие, каким должно быть настоящее родовое гнездо. Тогда и возродятся на селе династии агрономов, ветврачей, механизаторов. Тем более что в ближайшей перспективе и последним будет необходимо высшее образование.
И еще одну проблему из области парадоксов хочу назвать. Умеют селяне работать, а вот отдыхать все никак не научатся. Тоже надо учить. Некоторые руководители предприятий по нескольку раз в год в санатории ездят или за границу, а рядовые их работники отпуск на собственном огороде проводят. Неправильно это.
И еще я убежден, что как река начинается с небольшого ручейка, так и сильное село начинается с крепкого хутора, на котором живет большая дружная семья, где каждый чувствует себя самодостаточным человеком, настоящим хозяином своей земли. Будет так — исчезнут все парадоксы сельского бытия.