Жила-была…

Большую часть жизни Кнарик прожила в Ростове. Одна растила сына. Со временем своими руками построила хоть и маленький, но свой кирпичный домик. После трагической гибели сына осталась одна, без близких родственников.

— Сына похоронила в селе Ленинакан Мясниковского района, где я родилась, — вспоминает она. — Хотела какое-то время пожить в селе, чтобы быть поближе к нему.

В июне 2006 г. такая возможность представилась. Чтобы дом не оставался без присмотра, она договорилась с Серго Тонояном о его временном проживании в доме. Ранее он ставил во дворе ее дома свою машину. Предложила ему жить бесплатно, платить только за коммунальные услуги. В том же году, в августе, Кнарик тяжело заболела. Серго занял ей деньги на операцию, заботился о ней. В благодарность она составила на него завещание. Пользуясь добрым расположением Кнарик, Серго уговорил зарегистрировать его в ее доме. Что она и сделала. И поехала в село.

А в январе 2007г. Кнарик сообщили, что умерла ее подруга-соседка, и она приехала в Ростов. Пришла домой и… будто не к себе попала. За время ее отсутствия Серго, почувствовав себя хозяином, сделал перепланировку и ремонт в доме.

— Что же ты наделал? — только и смогла сказать хозяйка.

За разрешением на перепланировку и ремонт дома Серго к Кнарик не обращался. Да и не позволила бы она ему это сделать. Ждал Кнарик еще один «сюрприз»: в доме оказались еще жена и трое дочерей Серго.

— Я была возмущена его самоуправством, — говорит Кнарик Хунгианосовна. — И решила  вернуться в свой дом.

Она еще продолжала верить в порядочность Серго и пыталась смириться со сложившейся ситуацией. Но семья Тонояна, видя, что «бабуля» чувствует себя хорошо и умирать не собирается, изменила к ней отношение. В адрес престарелой женщины стали сыпаться упреки, оскорбления, пожелания смерти… Тогда в мае 2009 г. она отменила завещание. Серго, не зная об этом, потребовал от нее прописать жену. Тахтамышева ему отказала и предложила самому Серго выписаться и всему семейству освободить ее дом.

В мае 2009-го она написала исковое заявление в суд Пролетарского района о выселении и снятии с регистрационного учета С. В. Тоноян. А до суда, с призывом помочь разобраться в ситуации, обращалась в милицию. Однако помощи не получила. Ей посоветовали обратиться в суд. В октябре 2009 г. суд Пролетарского района вынес решение о выселении семьи Тоноян из домовладения Тахтамышевой. Решение поддержала районная прокуратура. Тоноян подал кассационную жалобу. В декабре 2009 г. судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда отменила решение районного суда и направила дело на новое рассмотрение. Это рассмотрение длится и по сей день. В то же время семья Тонояна, еще больше почувствовав свою уверенность и непогрешимость, стала не только оскорблять, но и избивать престарелую женщину, о чем свидетельствуют справки из травматологических отделений. Кнарик снова стала взывать о помощи. Не осталась равнодушной к слезам бедной женщины администрация Пролетарского района, которая, в свою очередь, обратилась с письмами в депутатский корпус, в общественную палату при Ростовской мэрии. Там проблемой К.Х. Тахтамышевой занялась член консультативного совета по правам человека Е.К. Елисеева. Она возглавила комиссию, в которую вошли представители администрации, отдела соцзащиты, отдела внутренних дел Пролетарского района Ростова. Недавно участники комиссии приехали к Кнарик Хунгианосовне, чтобы выяснить обстоятельства проблемы, посмотреть, в каких условиях проживает хозяйка дома.

Откуда у бабушки деньги? 

После перепланировки дома, осуществленной Серго, Кнарик Хунгианосовне досталась дальняя и тесная (метров шесть) комнатка. Когда она вечером включает свет, то слышит из соседней комнаты, что, мол, свет зажгла, мешает. Мешает потому, что в комнате нет двери. Без дверей и другие комнаты. 

— Чтобы попасть в туалет, который Тоноян вынес во двор, надо пройти через все проходные комнаты, — жалуется представителям комиссии Кнарик Хунгианосовна. — Вот установил АГВ, — показывает на газовую установку, — а я не знаю, как ею пользоваться… А пользуются они.

Выясняется и то, что коммунальные услуги оплачивает Кнарик. Только за один месяц электроэнергии «набежало» 400 кВт. Но больше всего душу престарелого человека ранят оскорбления.

— Вчера его старшая дочь сказала: «Собрала бы вещи. Тебе в дом престарелых пора».

«От тебя дурно пахнет». «Ходишь по мусорникам, еду ищешь». «Мы тебя в психушку отправим»  — слышит она в свой адрес.

— Я за свою жизнь ни разу у невропатолога не была, а они меня — в психушку… И в мусорниках я еду не ищу. Питаюсь хоть и скромно, но мне хватает, — говорит Кнарик Хунгианосовна.

Нормально питаться не хватает денег. Часть пенсии идет на коммунальные услуги, другая — на долг соседям: заняла на услуги адвоката.

В день работы комиссии семейства Тоноян не было. Серго приехал после звонка представителя милиции  и изложил свою версию конфликта. По его словам, Кнарик поехала в деревню к родственнику, где временно проживала в летней кухне, которую привела в порядок: покрасила пол, купила обои… 

— Мы там сделали ремонт, — говорит Тоноян. — И вообще мы жили мирно, пока не приехал какой-то человек и не сказал, чтобы она нас выкинула на улицу.

Кто этот человек, Серго объяснить не может — не знает. И объяснил свой иск в областной суд тем, что у него с хозяйкой дома был заключен договор, по которому он с семьей проживает в доме на законных основаниях. 

— Пусть она вернет мне деньги, и я уйду, — говорит Серго.

Просит вернуть, ни много ни мало, 700 тысяч рублей за ремонт в доме, где они  живут. Хотя Кнарик не просила делать ремонт. И таких денег, которые требует Серго, у нее просто нет.

— Если бы у нее были деньги, она, наверное же, покупала бы себе новые вещи, — говорит соседка  Надежда Черняева. — Что на ней сейчас надето, в том и ходит. А то, что ее бьют, — правда. Когда ее избивают, она ко мне прибегает. Вот и недавно мы с Кнарик, другими соседями  сидели на улице. Потом она ушла домой. Вдруг — слышим крик. Пошли к ее дому, а она с растрепанными волосами на полу лежит, плачет. Они ее за волосы тянули, а нам сказали, мол, сама упала. 

— При этом Клара (жена Серго. — прим. автора) мне дули крутила, приговаривая: «Вот  вам! Я тут прописана!». Хотя мы не о прописке пришли узнать — о том, что случилось… — вступает в разговор соседка Галина Розинтул. — В любом случае — пятеро на одного — это не просто хулиганство… И девочки, дочери Серго, ведут себя недолжным образом…

— Я работаю недалеко от дома Кнарик, — поддерживает разговор Татьяна Сербина, еще одна соседка. — Как ни выгляну в окно, она все время ходит по улице. Это длится последние полтора года. Мыслимое ли это дело — хозяйка дома жить в нем не может, приходит только переночевать. Ее просто выживают.

Комиссия пришла к выводу…

— Комиссия, изучив документы, касающиеся конфликта между Тоноян и Тахтамышевой, пришла к выводу, что органами власти были нарушены права собственника, в частности К. Х. Тахтамышевой, — комментирует ситуацию председатель консультационного совета по правам человека общественной палаты при Ростовской мэрии Е. К. Елисеева. — Согласно ст. 31 (п. 4) жилищного Кодекса РФ от 2005 года сказано: «право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется», если собственник возражает. Тем более Тоноян ни бывшим, ни настоящим членом семьи не является. И поэтому по первому же требованию хозяйки дома должен был быть выписан и выселен из домовладения. Однако  милиция не отреагировала на ее просьбы. Что касается семьи Тонояна, то комиссия установила, что жена С.В. Тонояна Клара и его две дочери — Анна и Ани зарегистрированы по адресу: Кагальницкий район, х. Николаевский, ул. Луговая, 188. В то время как третья дочь Марине зарегистрирована по адресу: г. Ростов-на-Дону, ул. 35-я линия, 140. А значит, они не вправе проживать в этом доме и должны понести административное наказание за нарушения паспортного режима. Однако этого сделано не было. Тем не менее Тоноян ссылается на договор бессрочной аренды, по которому его семья  якобы имеет право проживать в доме Тахтамышевой. Однако Кнарик Хунгианосовна утверждает, что никакого договора не подписывала, а подпись поддельная. Об этом свидетельствует также проведенная экспертиза. Но Тоноян с этим не согласен. В то же время на проведение повторной экспертизы отказывается предоставить подлинник данного договора. Получив консультацию юриста, комиссия выяснила, что понятия «бессрочной аренды», о которой говорится в договоре, не существует…

Пока дело тянется восемь месяцев, хозяйка дома подвергается ежедневным оскорблениям, унижениям, избиениям. Имея домовладение, она вынуждена проживать у соседей, которые ее приютили из жалости. Комиссия возлагает надежду на квалифицированное рассмотрение данного дела в областной судебной коллегии по гражданским делам. И что, в конце концов, в нем будет поставлена справедливая точка.