— Помогите! Или хотя бы скажите, куда обращаться, — буквально взмолилась обратившаяся в «НВ» 52-летняя Татьяна Юрьевна (имя изменено. — Л.К.), жительница Советского района Ростова.

— У мамы (ей 76 лет) — тяжелая форма болезни Паркинсона. Еще недавно она была ходячей, а сейчас совершенно беспомощна. Я за ней ухаживаю, хотя сама тоже — инвалид. В квартире вместе с нами проживает мой брат. Он и создал нам настоящий ад. Пьет! Скандалит! Не жалеет ни мать, ни меня. Бегал недавно за мной с молотком, грозясь убить, разбил стекло в двери. Что мы, две беспомощные женщины, можем против озверелого алкоголика?!

Да-а, ситуация, конечно, не дай бог. И очень распространенная.

Куда, скажите, деваться от «домашнего алкоголика», с которым родственники связаны, как кандалами, общими квадратными метрами? И рады бы разъехаться по отдельным жилищам, чтобы опостылевший пьянчуга не отравлял существование, не маячил перед глазами, но… Это нереально.

Ведь обычно такие семьи живут очень скудно. Пьющий человек «съедает» все денежные средства, беззастенчиво залезая в «не свой» кошелек, «не свои» кастрюли. Родственных чувств, семейных обязательств для него не существует.

Все остальные члены семьи вынуждены подстраиваться под «график» его запоев. Передышки наступают, лишь когда мучитель-выпивоха засыпает. Или заболевает из-за чрезмерного перепоя. Это — как неожиданный подарок для измотанной родни.

- На всякий случай хочу вас предупредить, — голос Татьяны Юрьевны нервно вибрирует из-за сдерживаемых слез. — Если с нами что-то случится, и мы перестанем выходить на связь… Тогда хотя бы знайте, имейте в виду, в чем причина. И сообщите, прошу вас, в милицию, к психиатрам. Мы во все двери бились, но, увы, без­успешно.

…Оказывается, до обращения в редакцию обе женщины пытались вызвать участкового, однако телефон опорного пунк­та все время молчал. Корреспонденту «НВ» тоже не удалось туда дозвониться — ни ранним утром, как мне советовали, ни поздним вечером. А как же слоган: «Участковый — от слова участие», еще недавно то и дело встречавшийся на  рекламных щитах…

Потерпев неудачу на этом фронте, женщины стали набирать все подряд телефоны милицейского начальства — и кое-чего добились.

Их посетили сотрудники отдела №8 (так теперь именуется бывший Советский райотдел. — Л.К.) УВД Ростова, переговорили с братом-выпивохой. Тот был в состоянии «после вчерашнего» — относительно трезв и тих. Еще пару дней после милицейского визита держал себя в руках. А потом опять понесло по накатанной дорожке.

Но тут из милиции в адрес матери с дочерью пришел ответ. Он их не удовлетворил.

— В нем было письменное разъяснение, что обращаться им теперь следует в мировой суд, — сказала корреспонденту «НВ» дознаватель отдела №8 УВД Ростова Н. Алиева. — Без этого ставить вопрос о возможности возбуждения уголовного дела (поскольку братец-алкоголик грозил сестре убийством. — Л.К.) нельзя: таков порядок. Если что-то в нашем ответе женщинам непонятно, пускай придут ко мне, я им на словах еще раз все объясню, подскажу. А мировой суд, кстати, находится через дорогу от их дома…

Пыталась как-то Татьяна Юрьевна вызвать к впавшему в пьяное буйство братцу психбригаду. Но получила отказ, еще больше от этого впав в отчаяние. Хотя чего она ожидала? Ведь психбригада — не средство для перевоспитания пьяниц. И не добровольная народная дружина, памятная с прежних времен. Психиатры имеют право вмешиваться в ситуацию с пьяницами только «строго по показаниям». Каков тут порядок?

— Есть закон о психиатрической помощи и гарантиях граждан при ее оказании, в соответствии с ним мы и действуем, — говорит В. Соколов­ский, главврач Ростовского психоневрологического диспансера на Гайдара,1. — Само по себе алкогольное опьянение, вы правы, — отнюдь не повод для госпитализации. Но если налицо неадекватное поведение — например, алкоголику слышатся голоса, он суетится, рвется куда-то бежать, бредит… Вот это уже «наши» симп­томы. Что надо делать? Написать заявление на мое имя: прошу госпитализировать такого-то в связи с его неадекватным поведением, которое выражается… (опишите самое  основное). С этим заявлением — либо к нам в диспансер на Гайдара,1, либо в свою районную поликлинику к участковому врачу (тот знает дальнейший порядок действий). Потом — суд, решение о недобровольном осмотре и т.д. Но если у больного острое состояние, белая горячка, которую ни с чем не спутаешь, тогда достаточно заявления на мое имя и вызова «скорой помощи». Отказа, уверяю вас, не будет.

— А еще могу предложить родственникам (если «домашний мучитель» добровольно лечиться от алкоголизма не хочет, что чаще всего и происходит — у них всех притуплено чувство критики к себе), — вступает в разговор С. Зимоглядов, заместитель главврача област­ного наркодиспансера, — обратиться в общество анонимных алкоголиков. То есть к людям, которые уже прошли через все пропасти, падения и сейчас очень стараются воздерживаться, не попадать вновь в плен коварной зависимости. Они общаются также и с родственниками — жертвами чужого пьянства. Подсказывают, как действовать, к кому обращаться, сами приходят на помощь. Называю их телефоны: 235-77-40 и 253-49-42. Им ваша беда знакома, как никому другому.

…Татьяна Юрьевна пока что на связь со мной регулярно выходит. Значит, еще как-то держится. Пообещала взять все рекомендации на заметку.