Лет пятнадцать назад ко мне в редакционный кабинет зашел незнакомый человек и предложил накануне Дня Победы написать о жителе одного из хуторов Константиновского района, который в годы войны был немецким старостой, но помогал советским солдатам. Пока я собирала сведения об этом человеке, делала различные запросы, он тяжело заболел, и встречи у нас так и не получилось. Зато вернуться к ненаписанному помог совсем другой случай.

Столетний юбилей

Александре Иосифовне Войновой из хутора Верхнепотапова в нынешнем апреле сто лет.

У нее — отличная память на цифры и факты. Песен старинных знает большое количество. И поет их до сих пор.

— Мама, заиграй свою любимую, — говорит невестка Валентина, обращаясь к Александре Иосифовне. — Про станицу.

— Да она длинная, — сомневается баба Саша. Но просьбе нашей уступает. «За Доном гуляет казак молодой. На Усть-матушке Белой Калитвы. Там стояли три станицы хороши. Калитовская, Катериновская, Усть-Быстрянская лучше всех. По Быстрянской мальчишечка гуляя. Кто же тебя, мальчишечка, породил?..» — не то поет, не то говорит протяжным голосом старушка. А рядом сидящие женщины помогают ей молодыми голосами…

У нее пятеро детей: три дочери и два сына. Десять внуков. Семь внучек и три внука, как уточняет бабушка Саша. Родственники помоложе даже начинают путаться в подсчетах, загибая пальцы на руках. Но выигрыш в споре за юбиляршей. Она снисходительно кивает головой в знак своей правоты. А еще у нее шестнадцать правнуков и десять праправнуков.

Точную дату своего рождения Александра Иосифовна Войнова (в девичестве Дукмасова) не знает. Просто в то время на это никто не обращал внимания. Родилась в начале апреля — и ладно. Когда стали выдавать паспорта, записали в ее документе 12 апреля. Так и получилось, что родилась бабушка Саша на День космонавтики.

Александра в семье родителей была четвертым ребенком. А всего их у матери с отцом было шестеро. Жили они в хуторе Кременском Константиновского района. Это сегодня здесь совсем мало жителей, а в начале прошлого века было, по словам бабы Саши, более трехсот дворов. В годы коллективизации образовались два колхоза. И казаки в них работали. Только не всем была уготована спокойная жизнь.

— Многих тогда раскулачили, — с горечью вспоминает Александра Иосифовна. — А за что — непонятно. Жили ведь многие небогато. Трудились с раннего утра до позднего вечера. Пережили голод.

У Саши уже была своя семья. Она помнит, как ее старшая дочь Оля в три года из-за недоедания не могла даже ходить ножками. 

Отца у Дукмасовых в тридцать седьмом тоже признали кулаком и отправили в Архангельскую область на лесоразработки. Мать с детьми осталась дома. Иосиф Иванович так больше и не увидел родные края.

— Мама посылочку ему послала, — рассказывает бабушка Саша, — так она назад вернулась. Было написано: ввиду смерти адресата. Где похоронен — не знаем.

Предатель или патриот?

Тех, кто пережил голод и репрессии, ожидала новая страшная беда: война, фашистская оккупация. Кременской заняли немцы. Они собрали народ и стали назначать старосту. Люди в страхе прятали глаза. Кому охота идти в немецкие холуи и становиться предателем Родины?! Муж Александры Иосифовны Петр Васильевич до войны в колхозе работал бригадиром. Односельчане его уважали за принципиальность и требовательность. Вот и тут решили принять страшное для семьи Войновых решение: предложили кандидатуру Петра. Выбор был один: или согласиться, или быть расстрелянным на месте.

«Так вот откуда мне показалась до боли знакомой фамилия Войновы, — промелькнула в сознании догадка. Точно, того старосту так и звали — Петр Васильевич. Это о нем когда-то просили написать односельчане, убеждая, что не все, кто сотрудничал с немцами, были предателями». И я еще с большим вниманием слушаю воспоминания бабушки Саши.

— В лугу у нас был огород, — рассказывает Александра Иосифовна. — Его сторожила семья эвакуированных. Они как-то сообщили Пете о том, что в лесу скрываются наши солдаты. А им нужны харчи и одежка. Петя все собрал и тайком передал солдатам. Они хотели партизанский отряд создать, но в лесу находиться было небезопасно. Редкий он…

— Кто-то немцам донес на Петра, — продолжает старушка. — Они его арестовали. Допрашивали и его, и эвакуированных. Те ничего не сказали. Твердили, что ни о каких партизанах не слышали и ничего им не передавали. 

 Когда хутор освободили наши, Петра Войнова снова посадили в тюрьму. Допрашивали односельчан по поводу его измены. Но земляки лишь защищали своего старосту. Так он был оправдан и вместе с военными частями ушел на фронт. А его жена Саша вместе с тремя детьми осталась ждать возвращения мужа домой.

С верой по жизни

Жизненный путь Александры Иосифовны оказался длинным. Вот и столетний рубеж и ясную память сохранила, и своими ножками, как она любит говорить, до сих пор ходит. Живет сегодня в доме сына. Рядом дом дочери. С ее мнением считается многочисленная родня. И гордится, конечно. Еще бы! Не у каждого есть родные, кто может поведать о событиях двух веков.

А свое долгожительство объясняет очень просто: дескать, «скрозь они пешки и пешки ходили, пешком то есть, вот и дал Бог жизнь».

Без веры она никуда, рассказывают родственники. За обеденный стол без молитвы не сядет и не встанет тоже. В свое время бабушка Саша досматривала, как принято говорить на Дону, прикованных к кровати маму и свекровь. Оттого, может быть, и даровал ей Бог долгую жизнь на белом свете.

Фото и из семейного архива