Прикинув, что она — человек в возрасте, часто болеет, ездить на кладбище и ухаживать за могилой будет трудно, Галина Александровна решила кремировать умершего супруга. Крематорий, как известно, находится почти у въезда на Северное кладбище, здесь же — аллеи с захороненными урнами: добираться сравнительно легко.

…В редакции «НВ» Галина Александровна появилась примерно месяца два спустя после этих скорбных событий. Пришла с обидой. Заплатив за похороны мужа, по ее словам, более 49 тысяч рублей (!), столкнулась в Первомайском райвоенкомате с препятствиями при возмещении затрат на погребение. Почему? Стали разбираться.

…Женщина показывает корреспонденту«НВ» квитанцию-договор на выполнение ритуальных услуг. Исполнитель — муниципальное унитарное специализированное предприятие коммунальных услуг, государственная структура. Стоимость заказа — 28220 рублей. В графе услуга значится: благоустроенное место для захоронения урны с прахом.

Почему так дорого?

— Потому что Г. Зиновьева, — объясняет сотрудник муниципального унитарного предприятия В. Драчев, — заказала семейный склеп, а это — дорогое сооружение, рассчитанное на несколько мест. Предполагается, что туда в дальнейшем можно будет подзахоранивать и другие родственные урны, использовать этот склеп в перспективе…

Да, но для Галины Александровны, если честно, такая перспектива — не актуальна. Живет она одна, родственников рядом нет, дочка за тридевять земель. Кого ей подзахоранивать? Может, женщина в момент оформления бумаг что-то не уяснила? Или ей не растолковали? К тому же, добавляют  корреспонденту«НВ», она заказала для склепа самое«дорогое место» — рядом с аллеей героев…

Но к исполнителям тут не придерешься, претензий предъявлять нельзя. Все расценки — по прейскуранту, женщина с ними ознакомилась, согласилась, желание заказчика — закон. Видели очи, что покупали (пусть не прозвучит кощунственно).

…А еще больше проблем — с надгробной плитой. Из рассказа Галины Александровны я так и не смогла понять, почему она обратилась не в официальное учреждение, а к встреченному на кладбище парню по имени Саша. Студенту, как потом выяснилось, не имеющему лицензии на такие виды работ. Однако Галина Александровна ничтоже сумняшеся вручила ему деньги, не взяв взамен ни квитанции, ни расписки. Да наверняка он бы и не смог дать никакого документа, если работает без лицензии… 

— Когда Г. Зиновьева обратилась к нам по поводу возмещения расходов на захоронение, — говорит начальник отдела социального и пенсионного обеспечения Первомайского райвоенкомата Л.Грушко, — ей было разъяснено, что Минобороны,  действительно, берет на себя часть затрат. Но только в строго оговоренных пределах: за ритуальные услуги — не более 13 тысяч рублей, за надгробный памятник — не более 24495. И только после предъявления платежных документов — квитанций, акта выполненных работ. За погребение урны с прахом и все остальное, что подпадает под ритуальные услуги, она получит от райвоенкомата 13 тысяч рублей. А за установку левым частником надгробной плиты… Каким образом произвести компенсацию, если Зиновьева не представила никаких подтверждающих платежных документов, ни чеков, ничего?! Галина Александровна возмущается, жалуется, грозит судом, но это все выплеск эмоций. А мы обязаны действовать в рамках установленных для нас требований, перескочить через них не можем.

Что сказать: действительно, если нет документов — никто ничего выплатить не сможет, это само собой подразумевается. Понятно, что похороны — всегда испытание. Но тут уж надо самим на себя рассчитывать. Поскольку есть вещи, которые никто ни за кого не сделает. Недодумает, не подстрахует. Нужно самим вникать во все связанные с деньгами детали, чтобы потом не чувствовать себя обиженным.