Про любовь к справедливости, ученикам и жизни

Анна Иосифовна пообщаться любит и сама. Жаль только, что делать это приходится ей чаще по телефону: выбраться на инвалидном кресле из квартиры в высотке не так-то просто. А уж какая замечательная она рассказчица! Говоришь с ней и кажется, что эпопею читаешь. После нескольких часов общения с Анной Иосифовной к ней возникает бесконечное множество вопросов. И это неудивительно, ведь достойно идти по жизненному пути и при этом оставаться счастливым, хочется, наверное, каждому. Анна Иосифовна же — яркий пример человека, которому это удается. Она — как надежда на то, что все получится. Не надо только забывать, как много мы этому миру должны сами.

Партийность и церковь

Истину о том, что человек должен давать, а не брать, Анна Иосифовна впитала в себя с молоком матери. Она родилась в семье чекистов, преданных делу. Мама Анны Иосифовны была первой большевичкой в своем местечке в Бессарабии, папа — разведчиком. Но при этом мама читала перед сном девочке… библию и почему-то считала, что так будет правильно.

Позже Анна, став примерной комсомолкой, а потом и членом партии, тайно ходила в церковь. Вспоминает, что какие бы политбеседы ни проводила, всегда уклонялась от поругания религии. Сама удивляется, как ей это удавалось. Сегодня с высоты прожитых лет Анна Иосифовна понимает, что высшая сила ее хранила, хоть и не всегда это было очевидно.

Как жалко было 13-летней Ане папу, который умер в 1936 году! И как по-другому они с мамой смотрели на это событие уже через год, когда под расстрел попали все его сослуживцы…

Как горько было молодой девушке, обязательной, скрупулезной, требовательной потерять накладные — таких промахов она не делала никогда. Аня пошла на мост топиться. Шла мимо храма, а там служба. Девушка зашла в церковь. Тут же к ней подошла незнакомая женщина и сказала: «Не переживай, все пройдет. Давай дам тебе свой крест, и батюшка тебя окрестит». Крещеная Аня на мост не пошла. С накладными обошлось.

Еще в первый год войны Анна, которой только исполнилось 18, в один день потеряла и малютку дочь, и получила известие о гибели мужа-летчика. Для нее это значило только одно: нужно гнать с земли врага, отобравшего у нее дорогих близких людей. И Анна рвалась в бой, все время в бой, но не в этом, видимо, было ее предназначение.

Не воительница, а учительница

Войну Анна Иосифовна встретила на родине, на Украине. А потом бывала она и в Ростове, и в Сталинграде, и в Бердянске, и в Саратове. И все время ей что-то мешало попасть на фронт.

У бережной Анны из обуви, кроме резиновых сапог, ничего не было. Дело шло к зиме, и Анна обморозила себе ногу.

Сразу после родов дочери у нее начался сепсис. Почти месяц она лежала без сознания. Ногу спасти удалось, но она стала короче. Этот факт Анна скрывала в военкомате на медкомиссии. Специалистов удалось обвести вокруг пальца. Довольная Анна стала наблюдателем, дежурила на вышке. Однажды взрывной волной ее с вышки снесло. Контузило. Врач определил эпилепсию. С «белым билетом» путь на фронт был заказан… При первой же проверке кадрового состава штабной комиссией упорную воительницу направили к маме.  

Мама жила в местечке Гнадерфлюр на Волге. Оттуда райком комсомола направил молодую активистку на ускоренные курсы в Высшую партийную школу. После их окончания девушка стала комсоргом ЦК ремесленного училища связи. Анна питалась жмыхом, а мастера и преподаватели — с детьми, которых кормили. «Да как же так можно?! — возмутилась она. — Вы же у ребят еду забираете!» Коллектив с критикой девушки согласился, и за еду стали платить.

А вот за то, что девушка обличила в продаже обмундирования жену директора училища, ее уволили. Анну приняли учительницей в деревню. Там она поселилась в малюсенькой комнате при классе. Селяне, желая помочь, приносили ей то продукты, то старую мебель. Молодая учительница отказалась от всего. «Как можно что-то брать у родителей своих учеников?» — до сих пор не понимает Анна Иосифовна.

Тогда девушка переживала страшно: у нее же не было никакого опыта. Но упорство и стояние под дверью класса (так она подслушивала, как вели уроки опытные учителя ) привели к тому, что приехавшая в конце года комиссия посоветовала всем равняться на молодую учительницу. Этого оказалось достаточно, чтобы Анна Иосифовна почувствовала: ее призвание — учить детей.

В педагоге должно быть все прекрасно

Уже потом, через годы, когда закончится война, Анна Иосифовна вновь выйдет замуж, и у нее будет возможность занимать руководящую должность и зарабатывать большие деньги. Но она вновь выберет школу.

С мужем-строителем и трехмесячным сыном они поедут на Сахалин. В Углегорске не было вакансии учителя, но свой адрес в гороно она оставила. Сама же устроилась работать нормировщицей на бумажный комбинат. В новой сотруднице сразу же признали трудоголика и ответственного работника и уже через какое-то время предложили должность начальника отдела труда и зарплаты с окладом в 1800 рублей. В это время из гороно пришла бумага, где Анне Иосифовне предлагалось место учителя с зарплатой в 580 рублей. Анна Иосифовна, конечно же, согласилась на последнее.

На материк пришлось вернуться из-за сына Андрея, у которого обнаружили туберкулез позвоночника. К этому времени у Соловьевых родилась еще и дочь Марина. Семья остановилась в Ростовской области, сначала в Веселовском районе, потом переехали в Ростов.

Анна Иосифовна долго работала в школе № 78. Вспоминает, как обязательно перед каждым новым набором детей ходила по домам будущих первоклашек, знакомилась, чтоб, придя в школу, малыши не боялись ее. Как совершенно бесплатно занималась с детьми после уроков, чтобы что-то еще раз разъяснить, подтянуть кого-то. Как в походы ходили ( так и веселее было, и ребята учились жить в коллективе, делиться ), как старалась не кричать, а достучаться до сердец своих любимых учеников…

— Говорят, что с детьми сегодня учителям трудно найти общий язык. Вы смогли бы?

— За свою долгую жизнь в одном уверилась точно: запретами и криками ничего хорошего не добьешься. А чтобы что-то требовать, ты сам должен соответствовать. Учитель вообще много чего должен: быть образованным, воспитанным, сдержанным, аккуратным, трудолюбивым, одинаково ко всем относиться, быть человеком порядка, но, прежде всего, конечно, любить детей — без этого никуда. Так вот, если сегодня педагог своим поведением может дать только положительный пример, думаю, он и до детских сердец достучится, и понимание с ними найдет.

— А какими стали ваши дети, если вы почти всю жизнь посвятили школе?

— Дети учатся на примере родителей. Наши дети знали, что долг родителей — выполнить свою работу, у них тоже были свои обязанности. Детей надо приучать к труду. Но, главное, мы никогда не теряли с ними связи. С детьми надо разговаривать, стараться их понять, и, конечно, как только есть хоть минутка, посвящать им время. Наверное, так. И знаете еще что. Родителям, взрослым, старикам нужно стараться как можно меньше лезть в жизнь молодого поколения. У меня, правда, замечательные дети. Они стали хорошими специалистами, у них свои семьи, дети, внуки. Но, думаете, мне все нравится в их жизни? Нет. Но я молчу и даже советов не даю, потому что это их жизнь. Учатся все-таки на своих ошибках. Единственное, когда я могу вступить в прения с человеком — если он начинает сетовать на жизнь. Не делайте этого. Даже когда я звоню лежачим больным, а они вдруг заводятся на эту тему, я их ругаю. Через время они меня уже благодарят. Ведь даже в таком положении люди могут думать не о том, что им чего-то не дали, а вспомнить что-нибудь приятное, и их настроение от этого улучшается. А что говорить о возможностях людей более или менее здоровых! Все в их руках. Так не давайте же проходить своей жизни зря, в сетованиях и недовольствах. Вы представляете, мне даже сегодня мои ученики говорят, что я заряжаю их энергией, а насколько они меня младше. Значит, дело не в годах и болезнях — их у меня хватает — а в том, как ты живешь.