1950 год… Мир понемногу отходил от ужасов Второй мировой. Цивилизация залечивала раны после кошмарного ущерба, нанесенного культуре, экономике, демографии, генофонду… Но, как свидетельствуют время от времени рассекречиваемые документы, покой СССР только снился. Уже в 1945 году заокеанские «партнеры» стали размахивать «ядерной дубинкой», угрожая Советскому Союзу и всему миру новой войной и тем самым положив начало «холодной войне», время от времени перераставшей в «горячую фазу». Одной из этих фаз стали события на Корейском перешейке, где впервые после Второй мировой столкнулись интересы двух сверхдержав – США и СССР. Сведений об этой войне, точнее об участии в ней СССР, практически не было никаких, так как «железный занавес» уже был опущен, вражьи «голоса» глушились, а сами участники давали подписку о неразглашении. И лишь в середине 1970-х в официальных документах стала понемногу просачиваться информация, подтверждающая участие Советского Союза в Корейской войне 1950-1953 гг.
Тогда, в 50-е годы мир в очередной раз был разбит на два лагеря. Стала набирать обороты «холодная война». Разделена была и Корея – на Северную (КНДР) и Южную (Республика Корея). Условная граница прошла по 38-й параллели, которая делила страну на две примерно равные части.
В июле 1945-го на Потсдамской конференции эта линия раздела была принята в качестве временной армейской границы. Но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное.
Де-факто – Корею постигла та же участь, что и Германию. Здесь впервые после Второй мировой войны столкнулись интересы двух супердержав, грозившие перерасти в третью мировую. Вплоть до применения ядерного оружия…
Мой дядя Слава
Одним из участников Корейской кампании был и родной брат моей матери (в будущем – подполковник авиации) Вячеслав Яковлевич Божко – мой горячо любимый дядя Слава. Он родился в 1929 году в Баку, рано осиротел. И вскоре их с сестрой усыновил дядя, молодой офицер НКВД Марк Григорьевич Рынский.
В годы Великой Отечественной войны, когда Марк Рынский ушел на фронт, Славик ринулся было за ним. Дважды он пытался сбежать из дома в зону боевых действий... Но его всякий раз снимали с поезда, отправляя домой со словами: «Не переживай, сынок. И на твой век еще хватит войн!» В 1946-м ему исполнилось семнадцать, он поступил в военно-авиационное училище.
До начала Корейской войны оставалось четыре года…
Выпуск Кировабадского военного авиационного училища летчиков 1950 года. Молодые лейтенанты со своими избранницами. В.Я. Божко – справа.
Выпуск из Кировабадского военного училища летчиков им. В.С. Хользунова (КВУЛ), в 1950 году аккурат пришелся на начало Корейской войны 1950-1953 гг. В первые же дни конфликта между Севером и Югом Вячеслав Божко подал рапорт с просьбой отправить его в зону боевых действий. Просьба эта не сразу, но все же была удовлетворена. И с этого момента начинаются белые, чистые страницы его служебной биографии – служба в Тарту и т. п. На первый взгляд, сплошная проза – безмятежная, как и у многих других участников той до сих пор неизвестной войны Советского Союза (всего через ее горнило прошло около 40 000 советских военнослужащих). О его участии в этой кампании знал только один человек – его отчим, подполковник НКВД М. Г. Рынский. Лишь перед самой смертью Марк Григорьевич вкратце рассказал обо всем этом своему сыну – Григорию Марковичу. А он, в свою очередь, поведал автору этих строк. К сожалению, тогда Вячеслава Яковлевича Божко уже не было в живых. Неизвестно и под каким именем он воевал в Корее. Ведь всем советским военнослужащим там выдавали китайскую форму и китайские документы, а на самолетах были корейские опознавательные знаки.
Летчик Ли Си Цын
Поскольку СССР не являлся одной из сторон конфликта на пылающем Корейском полуострове, советские военнослужащие выполняли свой интернациональный долг под китайскими именами. В разных источниках, в частности, встречаются такие, как: Ли Си Цын (Лисицын), Си Ни Цын (Синицын), Ван Ю Шин (Ванюшин), Ху Бе Нхо (Губенко) и т. п. Даже сам руководивший советской группой командир 324-й истребительной авиадивизии, легендарный летчик полковник (а вскоре генерал-майор) авиации И. Н. Кожедуб (основной позывной – Крылов) зачастую в шутку говорил, что и ему довелось повоевать под именем Ли Си Цын. Насколько это была шутка, трудно сказать. Ведь Иван Никитович, несмотря на категорический запрет, лично сам принимал участие в воздушных боях, уничтожив не один десяток американских асов.
А позже и вовсе была сложена песня «Фантом» со словами – «…Сбил тебя наш летчик Ли Си Цын…». Исследователи, правда, до сих пор высказывают разные точки зрения о ее происхождении, т. к. большинство считает ее песней Вьетнамской войны. Вместе с тем, одна из версий предполагает, что первоначальный вариант все-таки был посвящен событиям именно Корейской войны. А потом уже появилось много других вариаций…
Я впервые услышал сей армейский шлягер в начале 1970-х. Запомнился лишь Ли Си Цын (Лисицын). И тогда же, находясь в гостях у дяди Славы в Нежине, услышал, как он, помимо любимой арии Роберто из оперы «Иоланта» («…Кто может сравниться с Матильдой моей?..»), напевал еще и эту корейско-вьетнамскую песенку. Но в то время я и подумать не мог, что эта песенка имеет самое непосредственное отношение к его службе.
Для меня дядя Слава был одним из самых близких любимых родственников. К сожалению, из-за далекого расположения мест нашей с ним службы встречи эти были крайне редки. Рассказал бы он мне о своих боевых вылетах, если бы была возможность видеться чаще? Не знаю! Наверное, нет. Ведь воспитывался он в семье подполковника НКВД, где все было строго регламентировано по известному принципу – «Не болтай лишнего! Враг подслушивает!». Да и подписку давал о неразглашении… Как, впрочем, и о неразглашении своего участия в испытании атомной бомбы на Новой Земле в команде особого риска (в/ч 49567,1961-63 гг.). Об этом я узнал и вовсе недавно, когда мне в руки попала копия его письма одному из генералов (не буду называть фамилии), руководивших испытаниями, с просьбой подтвердить его участие в этом, с позволения сказать, мероприятии, т. к. все документы в его семье ввиду некоторых обстоятельств были утрачены.
Семья БОЖКО (слева направо): отец – Яков; бабушка – Анна Ивановна; Славик; мать – Анна Потаповна; дедушка – Потап; внизу, рядом с дедушкой – сестра Римма. 1930 г.
Не рассказывал он также и о том, что являлся кандидатом в отряд космонавтов. Но был исключен из-за двух своих «проступков». Первым был его пролет на спор под мостом, вызванный желанием доказать возможности отечественной авиации, что не входило в программу полета. А второй раз, узнав, что его девушка поехала на пляж с другим, без разрешения изменил маршрут, пролетев на бреющем над самыми головами пляжников. Только благодаря отчиму его не уволили со службы, ограничившись понижением в должности и воинском звании.
По заданию Родины…
Корейская война стала для СССР первым серьезным испытанием на выживаемость в послевоенный период, когда Советская армия противостояла мощной военной машине западного мира в лице войск ООН из 15 стран во главе с США. Выиграли мы эту войну или проиграли в какой-то степени – судить не нам. Это – дело военных экспертов, историков и аналитиков. Но цифры и факты говорят сами за себя.
Так, например, 19 апреля 1951 года вошел в военную историю Соединенных Штатов Америки как «Черный вторник». В этот день за 10 минут воздушного боя в небе Кореи американские ВВС потеряли 14 самолетов и столько же отправили в ремонт.
Вячеслав БОЖКО со своим первенцем – дочуркой Верочкой. На левом плече татуировка с авиационной символикой, которую нанесли в знак преданности профессии военного летчика все выпускники Кировабадского ВАУЛ 1950 года. Военный городок. Зябровка, Белорусская ССР. Конец 1950-х – начало 1960-х гг.
А вот цифры потерь с обеих сторон.
Потери США: погибли в бою – 33 622 чел.; ранены в бою – 102 465 чел.
Если брать в общем, потери антикоммунистической коалиции составили: погибшими – 62 063 чел.; ранеными – 302 817, в т. ч. южнокорейские потери: погибли – 59 000 чел.; ранены – 291 000 чел.
Потери КНР: погибли – 60 000 чел.; ранены – 383 000 чел.; попали в плен – 21 000 чел.; пропали без вести – 4 000 чел.
Потери КНДР: погибли – 214 899 чел.; ранены – 303 685 чел.; попали в плен – более 100 000 чел.; потери КНДР среди мирного населения оцениваются в 1 млн чел.
Потери СССР: погибли – 299 чел.; ранены – 167 чел.; ни один из советских военнослужащих не попал в плен. В наградных листах и похоронках участников Корейской войны 1950-53 гг. указывалось – «за выполнение особо важного задания партии и правительства».
...Подполковник авиации Божко Вячеслав Яковлевич умер 16 января 2006 года в Москве, урна с его прахом захоронена на Центральном кладбище «Донское».
Счастливый отец с сыном Андреем на военном аэродроме. Конец 1960-х гг.
Владимир НАЗАРОВ,
член Союза журналистов СССР-РФ, заслуженный работник культуры РФ,
ветеран боевых действий, военной службы, труда
Фото из семейных архивов автора и близких родственников В.Я. Божко