Дата публикации:
7 мая 2023 г.
В этом году исполняется 105 лет Северо-Кавказскому, а ныне – Южному военному округу. И 104 года газете «Военный вестник».
878
Знаете, как до 1990 г. расшифровывали аббревиатуру СКВО?
Санаторно-курортный военный округ.
И, в принципе, чей-то острый язычок, придумавший это, попал, что называется, «в яблочко».
Расположенный меж трех морей, СКВО всегда был буквально напичкан всевозможными санаториями, домами отдыха, пансионатами, турбазами.
Кадрированный же по самое «нельзя», СКВО на протяжении многих десятилетий не знал никаких потрясений. А окружные газетчики, словно саперы с миноискателями, тщетно обшаривали части и подразделения на предмет поиска хоть каких-то «следов» плановой боевой учебы.
Но уже в 1990-м, когда «тело» умирающего Союза день ото дня покрывалось новыми «язвами» этнических разборок, «санаторная курортность» округа стала приобретать заметный налет условности. А после того, как некоторые сотрудники «Красного знамени» побывали в «горячих» точках, расположенных рядышком со СКВО регионов – Закавказья и Средней Азии, в печати замелькал новый ярлычок – «округ, сопредельный с неспокойными районами СССР».
1991-й год, чуток не дотянув до 70-летнего юбилея Союза ССР, «добросовестно» похоронил несостоявшегося юбиляра, подарив тем самым нам, газетчикам, новый статус нашего дорогого СКВО – «приграничный».
И, наконец, 1992-й год первым вспыхнувшим в ареале постсоветской России осетино-ингушским конфликтом на долгие последующие десятилетия навесил на округ ярлык «воюющего».
Те же «странички биографии», в общем-то, были и у редакции газеты «Красное знамя» – «Военный вестник Юга России». И это так или иначе находило отражение в публикуемых материалах.
Но было бы несправедливо умолчать еще об одной странице в истории окружного печатного органа, о которой почему-то не принято говорить вслух. Хотя без нее биография газеты, думаю, окажется неполной.
15 лет назад, в год 70-летия газеты, в редакции появился новый сотрудник, переведенный сюда по приказу самого... Министра обороны СССР. Случай по тем временам беспрецедентный. Ведь приказ состоялся на основании дошедшего до самого верха армейской пирамиды рапорта обычного майора – посткора газеты КЗакВО «Ленинское знамя» по одной из закавказских республик. Ну, словом, вашего покорного слуги. Наличие в моем «внутривенном коктейле» армянского «следа» по известным причинам сделало невозможным мое дальнейшее пребывание в этой, тогда еще союзной, республике.
Представляя меня коллективу на очередной летучке, редактор «Красного знамени» полковник Валерий Вениаминович Гончаров с горечью в голосе сказал:
– Вот, товарищи, первый в нашей редакции беженец из зоны межнационального конфликта. Думаю, нам надо готовиться к тому, что процесс этот будет иметь нарастающую тенденцию. К сожалению...
Как в воду глядел Вениаминыч. Развал СССР стал мощным катализатором этого грустного явления. Вначале, в 1992-м, старший лейтенант Александр Сапронов отказался принимать украинскую присягу. А вслед за ним не захотел писать заметки на узбекском языке майор Сергей Прыганов. Итог один и тот же – обоим офицерам в суверенных уже государствах указали «на дверь». Убежищем же для очередных «персон нон-грата» стала та же редакция газеты СКВО, принимавшая по старому казачьему обычаю всех обиженных кем-то, но выдававшая «с Дона» только по собственному желанию.
Кстати, и выдала-то одного из своих сотрудников – майора Сергея Черноуса, захотевшего отдавать свой воинский долг на «неньке». С торжествами и проводили его тогда в «незалежную».
На рубеже 80–90-х гг. XX в. реальностью стала и катастрофическая необеспеченность военнослужащих жильем. Не на месяц, не на год и даже не на два, а на гораздо больший срок. А тут еще в районе Военвед – Стройгородок обосновались сотни строителей Главболгарстроя, нанятых немцами с целью возведения военного городка для выводимых из Германии войск. Цены за найм жилья, естественно, сразу взлетели в несколько раз. Во-первых, из-за геометрически возросшего количества претендентов на него. А во-вторых, и это самое главное – куда нам было тягаться с болгарами при их месячном содержании 800 –1500 долларов США. Тогда как наш брат скромно «перебивался» в то время на зарплату, по разным подсчетам адекватную... 50 – 100 $.
Вот и поперли нас хозяйчики, в погоне за «длинным баксом» выставившие своих вооруженных защитников за дверь. Ну и куда было податься последним?
Так точно – в родную редакцию!
Двухкомнатный отдел партийной жизни приютил семью ответственного редактора окружной газеты – полковника Валерия Петровича Бунина.
В кабинете заместителя ответственного редактора квартировал его штатный хозяин – полковник Валентин Владимирович Астафьев. Затащил личный диван к себе в кабинет и автор этих строк – тогдашний начбойфиз.
Кабинет редакционного профкома «снимал» корреспондент-организатор отдела комсомольской жизни (молодежных проблем) лейтенант Сергей Николаевич Лопаткин. А корреспондент боевого отдела капитан Евгений Васильевич Кубанский прижился в одном из складских помещений типографии... Поселился на одном из этажей и корреспондент Федор Михайлович Ошевнев с семьей.
Долгие годы редакционный музей был вынужден служить прозаической камерой хранения вещей бездомных сотрудников газеты, оставляя ветеранов в день Победы без традиционных «наркомовских».
Вот и думайте, какой «статус» был тогда у нашей редакции. «Отельно-убежищный»? Или что-то еще в этом роде? Впрочем, какая разница. Главное – это было, было, было...
Далеко не лучшая, конечно же, страница в нашей жизни и службе, да и в истории редакции в целом, однако и не вспоминаемая плохим словом. Но запоминающаяся – однозначно.
Санаторно-курортный военный округ.
И, в принципе, чей-то острый язычок, придумавший это, попал, что называется, «в яблочко».
Расположенный меж трех морей, СКВО всегда был буквально напичкан всевозможными санаториями, домами отдыха, пансионатами, турбазами.
Кадрированный же по самое «нельзя», СКВО на протяжении многих десятилетий не знал никаких потрясений. А окружные газетчики, словно саперы с миноискателями, тщетно обшаривали части и подразделения на предмет поиска хоть каких-то «следов» плановой боевой учебы.
Но уже в 1990-м, когда «тело» умирающего Союза день ото дня покрывалось новыми «язвами» этнических разборок, «санаторная курортность» округа стала приобретать заметный налет условности. А после того, как некоторые сотрудники «Красного знамени» побывали в «горячих» точках, расположенных рядышком со СКВО регионов – Закавказья и Средней Азии, в печати замелькал новый ярлычок – «округ, сопредельный с неспокойными районами СССР».
1991-й год, чуток не дотянув до 70-летнего юбилея Союза ССР, «добросовестно» похоронил несостоявшегося юбиляра, подарив тем самым нам, газетчикам, новый статус нашего дорогого СКВО – «приграничный».
И, наконец, 1992-й год первым вспыхнувшим в ареале постсоветской России осетино-ингушским конфликтом на долгие последующие десятилетия навесил на округ ярлык «воюющего».
Те же «странички биографии», в общем-то, были и у редакции газеты «Красное знамя» – «Военный вестник Юга России». И это так или иначе находило отражение в публикуемых материалах.
Но было бы несправедливо умолчать еще об одной странице в истории окружного печатного органа, о которой почему-то не принято говорить вслух. Хотя без нее биография газеты, думаю, окажется неполной.
15 лет назад, в год 70-летия газеты, в редакции появился новый сотрудник, переведенный сюда по приказу самого... Министра обороны СССР. Случай по тем временам беспрецедентный. Ведь приказ состоялся на основании дошедшего до самого верха армейской пирамиды рапорта обычного майора – посткора газеты КЗакВО «Ленинское знамя» по одной из закавказских республик. Ну, словом, вашего покорного слуги. Наличие в моем «внутривенном коктейле» армянского «следа» по известным причинам сделало невозможным мое дальнейшее пребывание в этой, тогда еще союзной, республике.
Представляя меня коллективу на очередной летучке, редактор «Красного знамени» полковник Валерий Вениаминович Гончаров с горечью в голосе сказал:
– Вот, товарищи, первый в нашей редакции беженец из зоны межнационального конфликта. Думаю, нам надо готовиться к тому, что процесс этот будет иметь нарастающую тенденцию. К сожалению...
Как в воду глядел Вениаминыч. Развал СССР стал мощным катализатором этого грустного явления. Вначале, в 1992-м, старший лейтенант Александр Сапронов отказался принимать украинскую присягу. А вслед за ним не захотел писать заметки на узбекском языке майор Сергей Прыганов. Итог один и тот же – обоим офицерам в суверенных уже государствах указали «на дверь». Убежищем же для очередных «персон нон-грата» стала та же редакция газеты СКВО, принимавшая по старому казачьему обычаю всех обиженных кем-то, но выдававшая «с Дона» только по собственному желанию.
Кстати, и выдала-то одного из своих сотрудников – майора Сергея Черноуса, захотевшего отдавать свой воинский долг на «неньке». С торжествами и проводили его тогда в «незалежную».
На рубеже 80–90-х гг. XX в. реальностью стала и катастрофическая необеспеченность военнослужащих жильем. Не на месяц, не на год и даже не на два, а на гораздо больший срок. А тут еще в районе Военвед – Стройгородок обосновались сотни строителей Главболгарстроя, нанятых немцами с целью возведения военного городка для выводимых из Германии войск. Цены за найм жилья, естественно, сразу взлетели в несколько раз. Во-первых, из-за геометрически возросшего количества претендентов на него. А во-вторых, и это самое главное – куда нам было тягаться с болгарами при их месячном содержании 800 –1500 долларов США. Тогда как наш брат скромно «перебивался» в то время на зарплату, по разным подсчетам адекватную... 50 – 100 $.
Вот и поперли нас хозяйчики, в погоне за «длинным баксом» выставившие своих вооруженных защитников за дверь. Ну и куда было податься последним?
Так точно – в родную редакцию!
Двухкомнатный отдел партийной жизни приютил семью ответственного редактора окружной газеты – полковника Валерия Петровича Бунина.
В кабинете заместителя ответственного редактора квартировал его штатный хозяин – полковник Валентин Владимирович Астафьев. Затащил личный диван к себе в кабинет и автор этих строк – тогдашний начбойфиз.
Кабинет редакционного профкома «снимал» корреспондент-организатор отдела комсомольской жизни (молодежных проблем) лейтенант Сергей Николаевич Лопаткин. А корреспондент боевого отдела капитан Евгений Васильевич Кубанский прижился в одном из складских помещений типографии... Поселился на одном из этажей и корреспондент Федор Михайлович Ошевнев с семьей.
Долгие годы редакционный музей был вынужден служить прозаической камерой хранения вещей бездомных сотрудников газеты, оставляя ветеранов в день Победы без традиционных «наркомовских».
Вот и думайте, какой «статус» был тогда у нашей редакции. «Отельно-убежищный»? Или что-то еще в этом роде? Впрочем, какая разница. Главное – это было, было, было...
Далеко не лучшая, конечно же, страница в нашей жизни и службе, да и в истории редакции в целом, однако и не вспоминаемая плохим словом. Но запоминающаяся – однозначно.