В донской столице его задают с тревогой, поскольку почти половина объектов культурного наследия могут исчезнуть раньше, чем российское законодательство расставит, наконец, все точки над «i».
Федеральный закон № 73, регламентирующий обращение с культурными объектами, был подписан президентом
В. Путиным еще в 2002 году. А вот подзаконные акты, позволяющие применить закон на практике, появились лишь спустя 8 лет — в 2010 году. Парадоксы отечественного законотворчества, пагубно влияющие на сохранение памятников, и обсуждались
Казалось бы, чем выше статус охраняемого объекта, тем больше у него шансов на спасение. Однако состояние известных Парамоновских складов доказывает обратное. Находясь в федеральном подчинении, уникальный для Ростова памятник тихо разрушается, а региональные власти не имеют по закону права реставрировать объект, даже если бы нашли для этого средства. Но и местные памятники переживают не лучшие времена. По мнению А. Кожина, спастись имеют шанс те здания, у которых есть собственник. Лучший пример тому — здание гостиницы «Южная», где реставрация проведена по всем правилам, включая замену старых оконных рам на новые и очень дорогие деревянные, как и было в первоначальном проекте. Кстати сказать, часто, экономя на остеклении, хозяева зданий тем самым лишают их архитектурной «изюминки». Так случилось при реставрации Солдатской синагоги — старые резные окна с «розами» были заменены на дешевые металлопластиковые, что значительно упростило внешний вид здания. То же наблюдается и после замены старых окон в Кафедральном соборе Ростова, посетовал А. Кожин. Вообще же в Ростове нет ни одного здания, где результатам реставрации можно было бы поставить оценку «отлично». Даже лучшие из таковых — дом Черновой и дом Яблоковых — заслуживают, по мнению специалистов, лишь твердой «четверки».
Сохранить исторические здания в значительной мере помогли бы охранные документы, которые должны иметь собственники. До недавнего времени их приобретение было весьма дорогостоящей процедурой для жильцов — около 30 тысяч рублей. Понятно, что у жителей коммуналок, которых все еще много в старом Ростове, таких денег не было. Теперь процедуру сделали бесплатной, но жильцы не торопятся обзавестись документом–обременением, даже если знают, что проживают в историческом доме.
Еще сложнее ситуация с приобретением в собственность зданий, имеющих архитектурную или историческую ценность. До сих пор не ясно, какие именно региональные структуры должны подавать списки охраняемых зданий в органы юстиции. Потому сплошь и рядом встречаются случаи, когда человек покупает недвижимость, по документам не имеющую обременения. Он ни сном, ни духом не подозревает, что приобрел не просто здание, но памятник истории, культуры или архитектуры, а потому по закону не имеет права не то, что перестроить дом, но даже заменить старые дверные ручки на новые. Но обращается с памятником так, словно это его старая рубашка. Последствия бывают непоправимы. Не так давно Ростов потерял половину особняка на улице Пушкинской, которую новый владелец просто… снес, как рухлядь. Вот к чему приводит несовершенство законодательства и «нестыковка» в работе разных региональных ведомств — органов юстиции и министерства культуры, например. И очевидно, что органы минюста в деле охраны памятников вторичны…
Еще одна проблема — отсутствие в Ростовской области лицензированных
Но есть и хорошие новости. Как заверила Татьяна Селедцова, в новой редакции Федерального закона № 73, слушания которого завершаются в Госдуме, учтены все проблемы, с которыми приходится сталкиваться при охране исторических объектов. И если закон будет выправлен, то появится надежда, что ситуация сдвинется с мертвой точки. Лишь бы не пришлось еще лет 8 ждать подзаконных актов, которые дали бы, наконец, возможность действительно охранять памятники отечества.
