Зоя Лосевская, заведующая складом в небольшом хуторе Топилине, к которой мы с главой сельской администрации приехали полюбоваться ее благоустроенным двором, все время переводит свой рассказ на односельчанина Геннадия Светикова.

— Иду как-то мимо этого озера, — вспоминает хуторянка. — Вижу, сидит на бережку Геннадий Иванович. Закатом солнечным любуется. «Смотри, Зоя, красота-то какая! – говорит мне тихонько. — А вон и лебеди появились». Сколько раз я проходила мимо этого озера, но ничего удивительного не замечала. А тут по-иному на все посмотрела…

Пока гостеприимная хозяйка ставит на стол чайные чашки, мы рассматриваем ее уютный двор. Да и сама беседка, где Зоя собирается для нас устроить чаепитие, напоминает картинную галерею. Расписана сплошь пейзажами.

— Вы сама — творческий человек, — замечаю я, обращаясь к хуторянке.

— Да нет, — говорит Зоя Михайловна. — Это все работы Геннадия Ивановича. И здесь, и в доме.

Удивительный мир

Женщина открывает нам дверь, как потом оказалось, прямо-таки в «дворянские хоромы». Я и предположить не могла, что попаду в столь удивительный мир, скрывающийся за дверями обыкновенного, на первый взгляд, типового домика.

Стены — в зеркалах с массивными рамами и лепными украшениями, канделябры, картины, где все та же пара царственных белых птиц в окружении различных зверей. Пейзаж с водопадом — на стене у входной двери. Это — чтобы счастье в дом текло, поясняет хозяйка. Самодельные напольные вазы с цветами. Коридорный отсек, превращенный в иконостас. В такой квартире хочется просто сесть в мягкое кресло, забыть о насущных проблемах и задуматься о чем-то вечном.

— Здесь вся душа нашего хуторского мастера, — с гордостью говорит Зоя Михайловна. — Он просто удивительный человек. По утрам, кстати, бегает в свои семьдесят пять, холодной водой обливается.

Ну как после увиденного не повидаться с Геннадием Ивановичем.

Из маляров в художники

Нас встречает худенький мужчина с добрым внимательным взглядом. Удивляется, что приехали прямо из областной газеты, которую он читает с давних пор. Смущается, что его творчество стало предметом восхищения, ведь он никогда не участвовал в художественных выставках.

— А кто вы по профессии? — спрашиваю я, рассматривая работы хуторского мастера.

— Простой штукатур-маляр, — отвечает Светиков.

Его биография мало отличается от судеб детей военной поры. Не вернулся с фронта отец, и подросток Генка вынужден был скитаться с матерью в поисках куска хлеба. Езжай, Надька, на юг, как-то сказали матери такие же горемыки. Там конфеты на деревьях растут.

Так Светиковы попали из Калининской области сначала в Чечню, потом перебрались в Азербайджан, а затем приехали на Дон. Подросший Гена стал работать на железной дороге, а в свободное время доставал цветные карандаши и краски и рисовал всякую всячину.

— Тебе, Генка, надо в маляры идти, — то ли в шутку, то ли всерьез говорили мужики.

И он действительно пошел в строители. Штукатурил стены колхозных и совхозных домиков, ферм и контор, клубов и школ. А когда позволяли, украшал их своими художествами: пейзажами всякими. Даже в армии зачастую освобождали его от строевой подготовки и поручали оформлять боевые листки и стенгазеты.

Для хороших людей

Сегодня Геннадий Иванович на заслуженном отдыхе. Только вот любимое занятие не бросает. Не расстается с мольбертом и красками, приспособив для своей импровизированной мастерской в летнюю пору обыкновенный деревянный стол под открытым небом да лист ДВП.

Мечту его стать профессиональным художником претворили в жизнь сыновья.

— Посмотрите, какой мы с сыном Сашей фонтан делаем, — приглашает нас Геннадий Иванович в глубь своего двора. Здесь из природного камня и других материалов вскоре появится эксклюзивное сооружение.

Показывает мастер и лепные гипсовые формы, изготовленные сыном для украшения стеновых панелей, и собственные картины, написанные маслом.

Может быть, все творения Светикова-старшего и не представляют особой художественной ценности, думается мне. Только для художника-самоучки это не самое главное в жизни. Он просто, как говорит сам, лепил, писал, мастерил для себя и для хороших людей. На память.