Автопортрет Пушкина в бурке, верхом, из альбома Елизаветы Николаевны Ушаковой. 1828 год. Спортивные игры древности невозможно представить без имен воспевших их поэтов – Гомера, Алкмана, Пиндара, Вакхилида…
Спорт был религией, и молитвы богам в этой религии выражались в поэтических формах – гимна, пеана, дифирамба…
Биография Пушкина в известном смысле – это яркий пример союза поэзии и атлетизма. В свидетельстве, выданном 9 июля 1817 г. воспитаннику Царскосельского лицея Александру Пушкину, отмечается: «… в течение шестилетнего курса обучался в сем заведении и оказал успехи... в российской и французской словесности, а также в фехтовании превосходные...»
Биограф поэта Анненков писал, что Пушкин «считался чуть ли не первым учеником известного фехтовального учителя Вальвиля».
Гимнастическим упражнениям и фехтованию в Лицее придавали большое значение, эти дисциплины были включены в программу переводных экзаменов 1815 года. Пушкин, Комовский и Мартынов фехтовали лучше всех в классе, в то время как успехи остальных «были невелики».
После выпускных экзаменов 1817 года Вальвиль, как прекрасный учитель, был удостоен награды. В том же году был опубликован краткий трактат Вальвиля по фехтованию, изданный на русском и французском языках «Рассуждение о искусстве владеть шпагою».
В середине 1840-х годов Вальвиль находился уже в Париже. Известно, что Александр Дюма написал роман «Учитель фехтования», используя биографические факты жизни этого пушкинского учителя.
Впоследствии Пушкин брал уроки у известного фехтовальщика Огюстена Гризье.
«Физическая организация молодого Пушкина, крепкая, мускулистая и гибкая, была развита гимнастическими упражнениями, – писал Анненков. – Он славился как неутомимый ходок пешком, страстный охотник до купания, до езды верхом и отлично дрался на эспадронах».
В ссылке в Михайловском в распорядке дня поэта физические упражнения были на равных с работой за письменным столом: прогулки с железной палкой фунтов на десять, езда верхом, тренировка в стрельбе из пистолета, купание летом и зимой в реке Сороти…
Петр Плетнев, профессор Петербургского университета, которого поэт считал «...всем – и родственником, и другом, и издателем, и кассиром», вспоминал о режиме дня Пушкина в 30-х годах:
«Он каждое утро отправлялся в какой-нибудь архив, выигрывая прогулку возвращением оттуда к позднему своему обеду. Даже летом, с дачи, он ходил пешком для продолжения своих занятий... Летнее купание было в числе самых любимых его привычек, от чего не отставал он до глубокой осени, освежая тем физические силы».
В лицейской программе в число обязательных дисциплин входили также верховая езда и плавание.
Помните знаменитый автопортрет поэта на лошади с длинной пикой в руке? Это его воспоминание об участии в сражении в горах Саган-лу:
«Турки бежали; казаки стегали нагайками пушки, брошенные на дороге... Первые в преследовании были наши татарские полки, коих лошади отличаются быстротою и силою. Лошадь моя, закусив удила, от них не отставала...»
Специалисты определили: на рисунке Пушкина – лошадь донской породы.
«Опрятней модного паркета
Блистает речка, льдом одета,
Мальчишек радостный народ
Коньками звучно режет лед.»
Эти строки из «Евгения Онегина» тоже созвучны с фактами биографии Пушкина. Горчаков, лицейский друг поэта, в одном из писем сообщает о «новом виде развлечений»: в лицее в зиму 1816 года катались на коньках, «окрылив ноги железом». И замечает: «так говорит Пушкин».
Друг Пушкина известный поэт Николай Языков написал воспоминания в стихах о времени, когда он гостил у Пушкина в селе Михайловском:
Туда, туда, друзья мои!
На скат горы, на брег зеленый,
Где дремлют Сороти студеной
Гостеприимные струи;
Одежду прочь! перед челом
Протянем руки удалые
И бух! – блистательным дождем
Взлетают брызги водяные!
Какая сильная волна!
Какая свежесть и прохлада!
Как сладострастна, как нежна
Меня обнявшая наяда!
Впрочем, как свидетельствовал кучер Пушкина Петр Парфенов о своем хозяине: «Плавать – плавал, да не любил долго в воде оставаться. Бросится, уйдет вглубь и – назад. Утром встанет, войдет в баню, прошибет кулаком лед в ванне, сядет, окатится – да и назад».
Пушкин был отменным стрелком. Тут идеалом для него были не только друзья-ветераны войны с Наполеоном, но и поэт лорд Байрон.
В расписании Пушкина во время пребывания в Михайловском значились ежедневные упражнения в стрельбе.
«Благодарю, душа моя, за то, что в шахматы учишься. Это непременно нужно во всяком благоустроенном семействе; докажу после…» – это из письма поэта Пушкина к жене, Наталье Николаевне.
В библиотеке Пушкина – книга «Шахматная игра, приведенная в систематический порядок, с присовокуплением игор Филидора и примечаний на оныя» с дарственной надписью издателя – Александра Петрова.
Пушкин выписывал первый шахматный журнал «Паламед». Он издавался в Париже, поэт успел получить несколько номеров.
Откройте томик Пушкина, перечтите его стихи и прозу, и вы убедитесь, как часто спортивные темы встречаются в его творчестве.
Валерий ЧЕСНОК
историк
