Счастье жить

Несколько лет назад Почетный гражданин города Шахты Петр Федосеевич Диденко во время показа по телевидению трофейной кинохроники увидел себя в колонне советских военнопленных, конвоируемых веселыми немецкими автоматчиками. В сентябрьской катастрофе 1941 года под Киевом Красная Армия лишилась самого тогда сильного своего фронтового объединения. По данным, опубликованным в 1993 году Генеральным штабом Вооруженных сил Российской Федерации, в Киевской оборонительной операции Красная Армия потеряла свыше 700 тысяч солдат и офицеров.

- При попытке вырваться из окружения меня, старшего артиллерийского техника-лейтенанта 171 стрелковой дивизии, контузило, и я очнулся уже в плену, - объясняет Петр Федосеевич. - Это был самый тяжелый период в моей жизни, а возможно, и в истории всей нашей страны...

Его дивизия в тяжелейших боях осени 41-го погибла практически полностью, и в декабре ее расформировали. Однако уже в первые недели следующего года под тем же номером была сформирована новая, заслужившая в дальнейшем почетные названия Идрицкой и Берлинской, награжденная орденами Красного Знамени и Кутузова, особо прославившаяся при штурме рейхстага. Правда, обо всем этом старший техник-лейтенант Диденко смог узнать только после окончания войны. Бежать из немецкого лагеря в Шепетовке ему удалось в лютые предновогодние морозы вместе с сослуживцем старшиной Иваном Журба. Фронт к тому времени был уже далеко на Востоке, и они решили пробираться по ночам на юг, в родные места старшины. Убежище нашли у его родителей в селе Загнитково, что на западе Одесской области, неподалеку от границы с Молдавией. Там и дождались освобождения советскими войсками. Обоим довелось пройти проверку самыми компетентными органами, как, впрочем, и всем, кто отведал фашистского плена. В те суровые времена из-за отсутствия личных документов, утраты или недоступности архивов большую часть такого контингента чаще всего без особых проволочек прямиком этапировали в лагеря ГУЛАГа вместе с уголовниками, пособниками оккупантов и выявленными дезертирами.

- У меня, само собой, не имелось никаких документов, - рассказывает Петр Федосеевич, - но сотрудник СМЕРШа, занимавшийся моим делом, довольно долго не принимал никакого решения, а потом все же отправил командовать штрафной ротой. В мае 45-го я встретил его в Вене и спросил, почему он поступил именно так. Полковник объяснил, что пожалел, в первую очередь, моих жену и сына, ведь определи он меня тогда в лагерь по статье за дезертирство, им было бы совсем худо. Вот и дал мне шанс или искупить вину кровью, или погибнуть, оставшись верным защитником Родины.

Судьба оставила меня в живых, и теперь я знаю, какое огромное это счастье — жить!

Великая Победа застала Петра Диденко в столице Австрии. Ранним утром началась беспорядочная пальба в рассветное небо, и тут же возле их части собралась толпа восторженных горожан. Австрийцы, вообще очень доброжелательно относившиеся к советским военным, кинулись обнимать, целовать, буквально на руках носить своих освободителей.

- Такое всю жизнь невозможно забыть, - признается бывший артиллерист. - Как не забудется и сама Вена — уникальный город-музей. Центральная площадь Штефансплац с ее знаменитым собором Святого Штефана, в котором сам Моцарт венчался. Удивительно даже тамошнее кладбище — самое большое в Европе. На территории его «русской» секции времен Первой мировой войны, содержавшейся в образцовом порядке, похоронили и всех наших погибших в боях за город.

После войны бывший командир штрафной роты, инженер-механик по профессии, далеко не сразу смог найти приличную работу, хотя кадровый дефицит в послевоенной стране был чрезвычайным. Мешало оставшееся пятном в биографии пребывание в плену, которое он не скрывал, заполняя всякий раз в отделах кадров соответствующие анкеты. Однажды, по совету друзей, «пропустил» в анкете эту подробность, и его тут же приняли механиком в дорожно-строительный трест Каменска.

- Только начала жизнь налаживаться, пришли ко мне двое компетентных товарищей. Я, разумеется, честно признался во всем. Они выслушали, записали показания, ушли и... в дальнейшем никаких проблем из-за плена уже не случалось. В 1951 году перевели меня в Шахты главным механиком треста «Спецдорстрой», кем и проработал два десятилетия до выхода на пенсию. С трестом и потом не расставался еще ровно двадцать лет, работая в разных должностях.

Собираясь прощаться с Почетным гражданином шахтерской столицы, спрашиваю его, какой период своей жизни считает он самым счастливым.

- Время первых пятилеток, - отвечает Петр Федосеевич, - когда был парторгом молодежного строительного отряда, направленного на освоение Сибири. В тамошние морозы жили в палатках, несмотря ни на что, трудились с энтузиазмом, бодростью, уверенностью в завтрашнем дне. Такая уверенность, вижу, сегодня вновь набирает силу в нашем народе, и это попросту не может не радовать меня!