Меня часто спрашивают: ты что, не можешь писать про хорошее – о цветах, милых животных, счастливых людях? Не знаю, так получается, что мне по большей части проблемные темы сами в руки идут. Как говорится, что начнешь делать с утра, будешь делать до вечера. Работаю в «Нашем времени» уже 15 лет и не представляю себя без этой работы. Удается помочь человеку – считай, журналистское счастье привалило, не успел, не смог – зарубка, которая покоя не дает. Вот и приходится не один раз к теме возвращаться – капля камень точит.
С проблемных публикаций о Семикаракорском районе началась моя работа в «Нашем времени» в 2004 году. Там как раз под банкротство попали полтора десятка сельскохозяйственных предприятий да еще и крупнейший на Юге России Семикаракорский консервный завод, выпускавший миллионы условных банок томата, кабачковой икры и много чего такого, что не стыдно было на гостеприимный стол поставить.
Летом 2004 года приехали в редакцию работники консервного завода, рассказали о своей беде: как остались не у дел, да еще без зарплаты за целых полгода после банкротства предприятия, с которым была связана их жизнь. Вся надежда у людей была на газету, мол, узнают в деталях в области о нашей беде – помогут. Мы отправились в командировку, каким-то чудом попали за высокий забор предприятия, и случилась в моей жизни первая экскурсия, где было десятка два гидов, досконально знающих предмет, а я – в качестве туриста.
За высоким забором завода уже практически не было, восстановить его не представлялось возможным. Все оборудование вывезено, все, что можно было где-то приспособить, вырвано с корнем. Одни голые стены, как после бомбежки. Газете оставалось одно – назвать имена тех, кто к разору руку приложил, и поддержать бывших работников. Материал «Все на продажу» получил большой резонанс, в итоге администрация области помогла людям – им выплатили долги по зарплате. Случилось это не сразу, но главное, что наши читатели верили: нас услышали, нам помогут. После тех событий мы еще долго были на связи, радовались, что жизнь у наших героев постепенно налаживается – со временем все нашли себе работу, а те времена хотя и вспоминают с горечью, но без злобы.
В 2011 году случилась срочная командировка в Миллеровский район, там речка Глубокая превратилась в сточную канаву. В ней все живое погибло, даже лягушек не осталось. Вонь от воды стояла такая, что близко к берегу не подойти. А на самом берегу, всего в 11 километрах от Миллерово, по течению реки хутор стоит – Банниково-Александровский. Заехав в него и представившись первой же группе людей, сидевших на лавочке после рабочего дня (замечу, дышалось с трудом, вонь от реки и в центр доходила), мы взбудоражили народ. Со всех дворов люди к нам потянулись.
– Спасайте нас! Поднимайте эту тему! С ноября 2009 года жизни нам нет, – в один голос заявили жители.
– Мы сюда в 2000 году переехали, у нас был хороший дом в нескольких десятках километров отсюда, все хозпостройки. Продали его, переехали ближе к городу, чтобы не только хозяйством заниматься, но и чтоб работа была. Место – отличное: речка, рыбалка, огород. В купленный дом деньги вложили приличные. А теперь куда деваться? – возмущался один из жителей. – В речке скот поить нельзя, теперь из 60 коров в хуторе одна осталась, огороды поливать из речки тоже нельзя. Мало того – специфический запах появился и в колодцах.
Тогда в Миллерово начало работать новое предприятие – завод «Амилко». Оно очень было нужно области: переработка кукурузы – это не только рабочие места для жителей района, но и хорошая поддержка аграриям – гарантированный сбыт. Материал «Вниз по мертвой реке», опубликованный в «Нашем времени», надо думать, прочитали и депутаты Законодательного собрания, и в правительстве области. На проблему обратили внимание. Речку Глубокую почистили, сброс черно-зеленых вод в нее прекратился.
В 2009 году пришла на крестьянские подворья Дона беда – африканская чума свиней. Чтобы ликвидировать вспышку, был один путь – уничтожение поголовья. А бюджеты селян в то время зачастую держались исключительно на продаже поросят, взрослого поголовья. В Константиновском районе, который оказался в эпицентре вспышки, в одном из хуторов мы познакомились с семьей, которая из-за АЧС оказалась в бедственном положении: рассчитывали на поголовье, чтобы оплатить учебу дочери в ДонГАУ. Компенсация за уничтоженное поголовье проблемы не решала. Мы рассказали эту историю на страницах газеты, ее прочел бывший в то время ректором Донского аграрного университета Анатолий Иванович Баранников и позвонил редактору.
– Если девочка хорошо сдаст ЕГЭ, пусть приезжает к нам, – сказал Анатолий Иванович. – У нас для сельских ребят, которые находятся в стесненном материальном положении, условия вполне приемлемые: отремонтированные общежития со всеми удобствами, хорошая столовая, интересно организованный досуг, возможность заниматься спортом, доступный отдых.
Когда мы об этом на встрече с читателями в хуторе рассказали, мало кто поверил, что сам ректор предложил девочке помощь. Но все получилось: девочка выучилась, специалистом стала.
Главное – верить и знать: хороших людей, готовых прийти на помощь, – очень много, особенно среди читателей «Нашего времени».