В бой идут на одних стариков

С тех пор много воды утекло. Скоропостижно умер сын, успевший после первого развода еще раз жениться, расстаться и пожить в гражданском браке с очередной женщиной. Бывшая невестка, которую Галина Васильевна когда-то приютила с маленькой Аленой (имя изменено. — Л.К.), купила себе вначале однокомнатную квартиру, потом трехкомнатную и съехала от нее. Алена периодически жила то у матери, то у бабушки. Та семнадцать лет назад приватизировала на себя свою двушку. И согласилась прописать у себя Алену, хотя квартира матери была, считай, напротив.

Знала бы Галина Васильевна, во что это выльется. «Не хочешь зла — не делай добра», — говорит она теперь.

…Сейчас Алене 24 года. Вышла замуж. И поселилась с супругом у бабушки. Мотивируя: я, мол, тут прописана. Старушка сопротивлялась, как могла, отсылала молодых к матери. Бесполезно! Внучка теперь обращалась с ней как с путающейся под ногами собачонкой. Жизнь в собственной квартире превратилась в кошмар.

— Унижает меня, оскорбляет, такие слова говорит, что повторять страшно, — плачет Галина Васильевна. — В туалет не пускала. Когда они с мужем вдвоем на кухне, я туда не выхожу. Сплю теперь в проходной комнате (они у меня — трамвайчиком). Говорю Алене: «Как же тебе не стыдно? Я в суд подам». А она смеется мне в лицо… 

Началась судебная эпопея. Вначале бабушка подала иск о выселении свалившейся ей на голову парочки, но его рассмотрение было приостановлено. Поскольку внучка тоже, в свою очередь, подала иск на бабушку.

Стала оспаривать результаты приватизации. Дескать, почему ее не включили в число собственников? 

Аргументы типа, что единой семьи к тому моменту уже не было, отец Алены с ее матерью давно развелся и пребывал в другом браке, бывшая супруга тоже устраивала личную жизнь, а внучка появлялась у бабушки в качестве гостьи, ни на кого не действуют. Более того…

— Во время одного из заседаний мать Алены поднялась и заявила, что она тоже, дескать, могла бы претендовать на часть квартиры Галины Васильевны, но отказывается в пользу дочери, — говорит адвокат старушки. — Такое можно себе представить? Чужой человек, никаких родственных связей, и тем не менее… 

— Зато когда бабушка во время заседаний пытается что-то сказать судье, та ее сразу же сажает на место, — говорит дочка Галины Васильевны — Татьяна Николаевна.

Она, как и мать, донельзя удручена всем происходящим и не знает, чем помочь. Вразумлять Алену с мужем бесполезно, угрызений совести эта парочка не испытывает. Бабуля им мешает, и они ее последовательно выдавливают из собственного гнезда. Теперь уже внучка подала в суд иск о признании за ней права на половину квартиры.

— Седьмой месяц длится суд, мои свидетели такие же старые и больные, как я, в любую непогоду, в любом состоянии ползем туда, пытаемся что-то доказать, но нас не слушают, — со слезами говорит Галина Васильевна. — За что мне такая старость?!

Алена вот-вот должна родить, и тогда, боится Галина Васильевна, ей совсем не будет места в родном жилье. Что делать, как быть? Они — молодые и сильные, она — измученная, издерганная, беспомощная. «У меня давление двести на сто, нужен покой, а где его взять, — сокрушается старушка. — Но им, кажется, только и надо, чтобы меня поскорей со свету сжить…»

…Вырождение родственных отношений регулярно освещается в СМИ. Словно волной смыло чувство долга, жалость. Насмешливое презрение к старикам стало нормой. Все списывается на трудности времени, слом эпох, падение нравов. Но… Напомню одну грубоватую (извините) поговорку: «Бог не фрайер, он все видит». Третирующие сейчас стариков молодые люди не боятся, что их когда-нибудь бумерангом настигнет та же участь, тоже будут обижать собственные детки-внучатки?

Почти одновременно с Галиной Васильевной в «НВ» обратились еще два старика, оказавшиеся почти в таком же положении. 

…Инвалид войны Владимир Макарович внял просьбам дочери и внука, продал дом с земельным участком, молодые купили себе квартиру-стройвариант, а деда ни в какие документы не включили. Он остался без имущества и без средств.

…Внучка умершей жены военного отставника, автора нескольких книг Владимира Михайловича, которую он, по сути, вырастил и воспитал, повела себя, как Алена. Вместе с мужем стала оскорблять и унижать старика, стараясь выдворить с общих квадратных метров. Владимир Михайлович подал на нее в суд — в защиту своей чести и достоинства. Судебная тяжба продолжается. Ему глубоко за восемьдесят.

«Как мы относимся к нашим старикам, так и к нам потом  будут относиться», — общеизвестная мудрость. «Уверена, что если бы Алена с мужем с самого начала отнеслись бы к бабушке с добром, не вели бы себя столь нахраписто, не выживали бы ее, до судов бы дело не дошло», — говорит адвокат Галины Васильевны. 

Но откуда ж такой дефицит доброты и уживчивости?