«Вы точно во всем уверены?»

Пока мы с ней разговаривали, пока я ее фотографировала, под кабинетом скопилась очередь, напряжение ощущалось, кажется, через стенку. 

— Не волнуйтесь, — успокоила она меня и очередников, — сейчас быстро всех приму, на все вопросы отвечу…

Начала прием – и словно конвейер включился. Одновременно читала документы, указывала в бумагах, где что надо дополнить или исправить, задавала уточняющие вопросы, направляла, ставила подписи, давала распоряжения помощнице, отвечала на звонки. «Столько лет работаю — могу, кажется, с закрытыми глазами сразу несколько дел делать», — объясняет с улыбкой. 

Двадцать семь лет Галина Даниловна проработала в государственном нотариате. Тяжело тогда, в шестидесятых-семидесятых, было, судя по ее словам, чисто технически. Очереди огромные, в штате – лишь две машинистки, к которым и сами нотариусы занимали очереди, копировальных аппаратов не имелось, копии приходилось переписывать вручную, потом считывать, сверять. «Кошмар!» — ее передергивает при одном воспоминании. Но все равно, признается Галина Даниловна, работать было интересно. Здорово вдохновляли корифеи-наставники, известные в те годы нотариусы, у которых она, начинающий специалист, училась тонкостям профессии, строгому следованию букве закона.

…С разными ситуациями приходится сталкиваться нотариусу. Как раз перед моим приходом Галина Даниловна оформляла договор пожизненной ренты между матерью и сыном. С виду у них абсолютно нормальные родственные отношения, живут под одной крышей. И тем не менее мать, видать, в чем-то сомневается, не доверяет, коль решила обезопасить себя таким образом.

Или недавний пример: имеющая взрослых сына и дочь женщина оформила договор дарения квартиры в пользу сына. «Вы все обдумали, — спрашивали у нее, — уверены в правоте своих действий?» Та отвечала: да-да, конечно. А через некоторое время снова заявилась к Галине Даниловне и попросила расторгнуть договор, составив новый, — уже в пользу дочери. «Это невозможно, — услышала в ответ. — Теперь все надо делать только через суд. Вас же предупреждали, разъясняли…» 

Очень часто Галине Даниловне приходится выезжать к кому-то на дом. Чаще всего – по поводу завещаний. Всякое бывает. Врезался в память случай, когда приехала к тяжелобольному человеку. Он пожелал подаренный ему в свое время матерью дом завещать не ей, а жене. Мать тоже прибыла к постели умирающего. Тяжело было видеть, вспоминает Галина Даниловна, как эта женщина чуть ли не в драку кидалась на еле живого сына. И тем не менее его последняя воля была выполнена…

- А что вы скажете по поводу нередких сегодня нареканий в адрес нотариусов? – не могла я не спросить Галину Даниловну. – Это когда, например, нотариально заверенной оказывается явно сомнительная ситуация. Есть какие-то рычаги противодействия этому?

- Ну конечно! – отвечает Г. Орленко. – Во-первых, мы все проверяем и делаем это очень тщательно. Во-вторых, у нотариуса даже есть право самому (заметьте это: самому!) подать заявление в прокуратуру на отмену собственного действия. И этим иногда приходится пользоваться. Но в основном, конечно, стараемся отфильтровывать все сомнительное на начальном этапе.

Вот недавно пришла женщина оформлять договор дарения квартиры. По виду — то ли пьющая, то и еще что-то в том же роде. Отдает ли отчет в своих действиях, непонятно. «А вы сами где будете жить?» — задала вопрос Галина Даниловна. В ответ – невнятица про якобы обещанные ей деньги. Г. Орленко, разумеется, эту сделку ей «завернула». А если отнеслась бы чисто формально, наверняка лишилась бы дамочка жилья.

Часто приходится заниматься оформлением новых фирм, и здесь огромный опыт Галины Даниловны, ее наметанный глаз, законодательное буквоедство (позволю себе такое определение) просто бесценны. Ведь бывает — по бумагам все в порядке, уставные документы, подписи имеются, но стоило копнуть глубже, и выяснилось: есть спорные моменты, нельзя с ними проводить через нотариат, а то пришлось бы потом оспаривать все в суде.

Что изменилось, спрашиваю Галину Даниловну, с введением частного нотариата, в чьей системе она работает последние двадцать лет. Ничего существенного, отвечает она: рядовых граждан это вообще никак не коснулось, произошли лишь чисто внутренние, организационные перемены внутри системы. Была создана областная нотариальная палата, которая в скором времени отметит свое двадцатилетие. У самих же нотариусов порядок работы, объем задач, обязанности, мера ответственности – все осталось прежним. Основное требование – неукоснительное следование закону. И тогда все будет в порядке.

Галина Даниловна добавляет к этому еще и свое личное: за всеми юридическими действиями надо видеть людей. Чувствовать, понимать их. Что у кого реально на уме, каковы намерения, нет ли заблуждений. Чтобы подсказать, подкорректировать, направить.

— Я очень люблю свою работу, — призналась Галина Даниловна на прощание. И добавила, что считает ее самой интересной…