— Здравствуйте, Андрей Петрович! Беспокоит вас Владимир Яковлевич Лысенко из станицы Казанской. Верхнедонской район. Во-первых, хочу вам пожелать здоровья и удачи в делах на благо нашего донского края.

— Спасибо вам большое, Владимир Яковлевич.

—  А дело у меня вот какое… Мне стало известно, что глава Верхнедонского района Болдырев Александр Георгиевич с 2009 по 2012 годы незаконно использует земли районного фонда площадью 54 га. Нанесен материальный ущерб государству в сумме 792 тысячи рублей. Следствием это все установлено. Есть и еще ряд нарушений. Андрей Петрович, я прошу назначить вашу личную проверку по указанным мной обстоятельствам. И если информация, изложенная в попавших ко мне документах, соответствует действительности, довести дело до логического завершения. Привлечь виновных к ответственности, несмотря на их чины и звания.

—  Владимир Яковлевич, вы сообщаете об очень серьезном деле. Мы обязательно проверим эти сведения.

—  Буду ждать результатов. До свидания.

—  Всего доброго.

— Это Нина Аркадьевна Еловских из Константиновска. Андрей Петрович, помогите! В отношении моего сына сфальсифицировано уголовное дело сотрудниками ППСП Ворошиловского района города Ростова.

— Нина Аркадьевна, расскажите поподробнее. Что вменяют вашему сыну по уголовному делу?

— Наркотики. Но их подбросили!

— А сейчас где ваш сын находится?

— Уже полтора месяца в СИЗО. Просто сидит. Никто никаких следственных действий не предпринимает.

— Он никогда не потреблял наркотики?

— Нет, что вы! Можете спросить у соседей. О нем никто плохого слова не скажет.

—  Давайте мы так с вами договоримся. Я поручу, чтобы дело посмотрели, если оно еще не закончено и не ушло в суд.

— Не закончено. Сейчас им занимается следователь Любонищенко.

— Хорошо, если оно у нас, я поручу начальнику ГСУ с ним разобраться. Все ли соответствует тому, что вы сказали. Не имея на руках дела, невозможно что-либо сказать.

— Спасибо вам, Андрей Петрович. Я очень надеюсь, что вы решите этот вопрос.

— Не за что пока. Мне нужно разобраться по делу. 

—  Здравия желаю, товарищ генерал! Я — бывший сотрудник органов внутренних дел, сам из станицы Милютинской. Здесь 27 лет и проработал, зовут Алексей Николаевич Азирин. Знаете, Андрей Петрович, очень беспокоит меня судьба родного отдела. Я понимаю, реформа, сокращение численности личного состава. Но у нас в отделе три дежурные смены и катастрофически не хватает помощников дежурных. Вы представляете, как это — дежурный один ночью остается? Можно как-то исправить такую ситуацию?

Я уже обращался по этому поводу в Главное управление, но за два года ничего не изменилось.

— Дополнительные штатные единицы для гарнизона полиции Ростовской области может выделить только Министерство внутренних дел России, и пока что ничего подобного нам не обещают. Поэтому проблему нехватки оперативного личного состава будем решать при помощи сокращения аппарата главка и перераспределения штатных единиц на места. Как раз сейчас мы анализируем ситуацию по райотделам, смотрим, в том числе и по должностям «помощник дежурного».

— Раньше в нашем отделе работали 80 человек, теперь осталось 29, и входим мы в состав межмуниципального отдела МВД «Морозовский». Патрульно-постовой службы нет. Тяжеловато ребятам приходится, я же знаю…

— И не только вашим ребятам тяжеловато приходится. Всем. Вы же знаете, что в Ростовской области на одного полицейского приходится 260 граждан, а в среднем по России — 150. Абсолютно с вами согласен, проблему эту надо решать. Причем в экстренном порядке. Начнем с сокращения аппарата, а там посмотрим, что еще можно сделать.

— Спасибо вам большое, Андрей Петрович. Всего доброго!

— И вам всего хорошего.

—«Прямая линия». Ларионов. Слушаю.

— Здравствуйте, Андрей Петрович. Меня зовут Елена, хочу вам задать вопрос по новому закону о курении. Вступил он в действие с 1 июля, курить в общественных местах запретили. А какое наказание предусмотрено за нарушение этого закона? И кто обязан следить за его соблюдением?

— Видите ли, Елена, закон-то в действие вступил, но пока у нас не прописано в Кодексе об административных правонарушениях кого и за что наказывать, какой штраф взимать, делать мы этого не можем. Эту проблему мы поднимали еще до вступления закона в силу. Ожидается, что необходимые изменения будут внесены до нового года. Но пока закон реально не работает. И мы можем лишь пальчиком погрозить.

— То есть сейчас сотрудники полиции человеку, курящему на той же остановке, сделать ничего не могут?

— Да. Так как нет соответствующей статьи, мы еще не знаем, как и кто должен наказывать нарушителей. Кто будет составлять протокол? То ли это будут сотрудники органов внутренних дел, то ли сотрудники здравоохранения, СЭС, коммунального хозяйства. В ближайшее время вопрос должен проясниться. Но ситуация очень показательная. У нас точно так же есть закон о запрете продажи алкоголя вблизи образовательных учреждений. Так половина территорий еще не определилась на муниципальном уровне с размером этих буферных зон. А народ спрашивает у полиции, почему в ларьке торгуют пивом? Или почему продают после 23.00? Так сами же люди и продают. Сами же и просят продать. Или нам в каждом ларьке сотрудника поставить, чтоб он следил и за руку ловил? Так никакого гарнизона не хватит.

На самом деле уровень правового нигилизма наших граждан зашкаливает. Сами соблюдать законы не хотят, но по отношению к себе требуют неукоснительного соблюдения законов. Элементарный пример — правила дорожного движения. Давайте проедемся по улицам Ростова, мы тысячи машин насчитаем, припаркованных под знаками «Остановка запрещена». А почему? Потому что «мне сегодня можно / у меня особые обстоятельства /мне быстренько/ мне очень нужно / мне один раз». Так же и с курением. У нас давно запрещено курить в учреждениях. Но борются с этим только там, где не курит руководитель.

—  Согласна с вами, Андрей Петрович. Спасибо вам большое за ответ. Всего доброго!

— До свидания.

— Добрый день, Андрей Петрович! Это из Матвеева Кургана, Татьяна Венедиктовна. Вопрос по земле. Мы уже у вас были, просили помощи. Вы помочь согласились, комиссию создать, чтоб в деле нашем разобраться.

— Здравствуйте, Татьяна Венедиктовна. Как же, помню. У вас давнее дело по разделу земли. Комиссию, как и обещал, создал.

— А нету ее, комиссии! Никто не приезжал к нам.

— Вы когда у нас были?

— Третьего июня.

— И с тех пор никого не было?

— Ни-ко-го. Только бумаги шлют, что документы из кадастра запросили, а они никак не придут.

— То есть вас уведомляют о том, как ваше дело продвигается. Татьяна Венедиктовна, я понимаю, вам хотелось бы, чтобы все двигалось быстрее, мне тоже. Но так не всегда получается. Вы же понимаете, что людям сначала нужно документы изучить, а потом уже в поля выезжать и на месте смотреть, где что отняли и насколько это соответствует кадастровым бумагам. Я проверю лично, на какой там стадии все сейчас, и потороплю членов комиссии.

— Ох, огромное вам спасибо, Андрей Петрович!

— Пока не за что. Всего доброго вам, Татьяна Венедиктовна.

Проезд открыли. Но не совсем

Через день после того, как состоялся диалог начальника ГУ МВД России по Ростовской области генерал­майора полиции Андрея Ларионова с читателями «Нашего времени», нам позвонили из Константиновска.

— Спасибо Андрею Петровичу Ларионову, что так оперативно отреагировал на нашу просьбу: снять цепи, которые преграждали проезд по улице Коммунистической перед ОВД Константиновского района.  Закрытый проезд — это всегда неудобство для граждан. Теперь улица вроде бы свободна, цепи сняли на проезжей части. Но вот беда: трубы, которые видны издалека и также преграждают проезд, все­таки руководство ОВД оставило. Может быть, до лучших времен?

Ранее закрытый проезд по улице Коммунистической открыли. Но как-­то не на 100 процентов.

Фото Натальи НАРСЕЕВОЙ