Тупики терроризма

Сергей Алексеевич о феномене терроризма знает отнюдь не по кабинетным изысканиям. Довелось ему сталкиваться с этой темой на практике в конце прошлого – начале нынешнего века.  Взрыв в Волгодонске, другие теракты на Юге России – с их последствиями пришлось иметь дело полковнику ФСБ Воронцову и его коллегам. А сколько трагедий было предотвращено! Но тема терроризма по-прежнему не закрыта... 

– Терроризм и в новом веке остается одной из глобальных угроз для мирового сообщества. Вспомните недавние события во Франции и Бельгии: угроза эта отнюдь не уменьшается. Ситуация на Северном Кавказе также остается достаточно сложной. Сегодня лидеры бандпополья пытаются спастись от российских спецслужб, переходя под крыло запрещенной у нас и в цивилизованных странах ИГИЛ^*.

Не случайно так обширен список националистических организаций и группировок, чья деятельность запрещена в России. Таких на сегодня 70. При этом 46 признаны экстремистскими, а 23, среди которых запрещенные ИГИЛ^*, «Джебхат ан-Нусра»^*, «Хизб-ут-Тахрир»^* и крымское подразделение также запрещенного украинского «Правого сектора», определены как террористические.

Разумеется, наибольшая опасность исходит от ИГИЛ – «Исламского государства Ирака и Леванта»^*. Это квазигосударство провозгласило целью создание единого «исламского халифата». Кроме Ближнего Востока, он должен захватить Африку, Южную Европу, Центральную Азию, российский Северный Кавказ и Поволжье. 

– Но почему такое внимание организации, действующей вдали от российских границ? В Сирии, Ираке…

– Угрозу несут не только территориальные притязания террористов, но и их попытки вовлечения в свои ряды российских граждан. Не секрет, что выходцы с Северного  Кавказа играют в ИГИЛ^* не последнюю роль. Воюя наемниками в Сирии, они не только  наживаются, но и приобретают реальный боевой опыт. В частности, навыки ведения диверсионно-террористической войны в городских условиях. А это, согласитесь, чревато…

Настораживает и информационная агрессия террористов. ИГИЛ^* контролирует целый ряд СМИ Сирии, Ирака, Саудовской Аравии и других стран региона. Террористами создана разветвленная сеть интернет-ресурсов: около полутысячи сайтов и масса аккаунтов  в соцсетях. При этом ИГИЛ^* активно использует такую тенденцию современной журналистики, как стремление опираться на разного рода любительские съемки. Как ни странно, но такие подделки под непрофессиональное видео принимаются публикой, наивно верящей в их подлинность.

Не забыты и фанаты компьютерных игр. Совсем не случайно многих молодых исламистов отличает компьютерная зависимость. Свое участие в боевых действиях они воспринимают как продолжение игры, не проводя границы между реальным и виртуальным. Так, убийства они подсознательно оценивают не как тяжкие кровавые преступления, а как процесс получения «призовых очков».

Но не только «компьютеризованное» сознание молодых людей учитывают вербовщики террористов. Ими умело эксплуатируется естественное стремление  молодежи к независимости. Вступление в ряды террористов преподносится как способ освобождения от родительского диктата, приобретения авторитетного статуса понюхавшего пороху «участника боевых действий».

Свою порцию внимания получают и девушки, и молодые женщины. Прежде всего одинокие. Именно их разные русскоязычные экстремистские сайты призывают оставлять близких и выезжать за рубеж для «обретения счастья в джихаде». Судьба тех, кто внял таким призывам, складывается печально: они становятся объектами купли-продажи. Как правило, вероятность их возвращения на родину равна нулю.

–  Опасность очевидна. Но как конкретно оценить ее размеры для нас?

– Достаточно напомнить слова директора ФСБ Александра Бортникова, что сегодня эта спецслужба располагает данными в отношении почти трех тысяч россиян, разделяющих идеологию экстремистов и выехавших за рубеж для участия в деятельности международных террористических организаций. Большинство их – выходцы с Северного Кавказа. Только в 2015 году возбуждены уголовные дела в отношении 1150 россиян, подозреваемых в участии в  боевых  действиях за границей. Нечего и говорить, что все они – люди молодые. Мало кто перешагнул рубеж 30 лет.

– Получается, что вся наша молодежь – одна большая группа риска?

– Нет, считать так — значит упрощать проблему. На самом деле все здесь зависит от уровня образования. А точнее, от уровня просвещения. Потому что это понятие куда шире. Как писал Кант, «просвещение – это выход человека из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине». Не случайно и в Российской империи, и в СССР существовало именно министерство просвещения, нацеленное на формирование личности, а не просто на наделение ее комплексом знаний.  Позволю себе привести здесь цитату из записки, поданной Пушкиным царю Николаю I:

«Недостаток просвещения и нравственности вовлек многих молодых людей в преступные заблуждения. Политические изменения вдруг сделались у нас предметом злонамеренных усилий. Но не одно влияние чужеземного идеологизма пагубно для нашего Отечества: отсутствие воспитания есть корень всякого зла. Скажем более: одно просвещение в состоянии удержать новые общественные бедствия».

И это так. Рассматривая уровень образования наиболее одиозных фигур новейшего российского терроризма, мы не встретим среди них просвещенных или просто образованных людей. Басаев, Бараев и прочие были отчислены за неуспеваемость. 

А вывод может быть один: эффективно противодействовать идеологии терроризма можно, только сочетая качественное образование с последовательным воспитанием.

– Но так ли уж бесполезна для террористов образованная часть нашей молодежи? Пример Варвары Карауловой показывает, что едва ли кто может считать себя неуязвимым для их идеологии.

– Студенчество идеологи терроризма рассматривают как завтрашнюю элиту. Причем внимание приковано к студентам и аспирантам гуманитарных факультетов наиболее престижных вузов. К тем, кто через несколько лет будет определять направление политического и экономического развития государства. Если обеспечить прочное идеологическое влияние на эту часть молодежи, то уже не будет надобности в захвате почты, телеграфа, вокзалов — по примеру большевиков. Поворот, а точнее, переворот от светского государства к халифату произойдет эволюционным, конституционным путем. Вот почему гуманитарии в сравнении с «технарями» – более проблемная группа.

– Но мы с вами по роду деятельности общаемся со многими гуманитариями. Хотя бы со своими молодыми коллегами... Так ли беззащитны они перед исламистскими вербовщиками и их идеологией?

– Да, объективно подавляющая часть российской молодежи к идеологии терроризма невосприимчива. Проще говоря: кто не хочет быть завербованным, того в террористы не заманят. Но не надо думать, что терроризм – это исключительно удел маргиналов. Среди молодежи немало людей из вполне благополучных семей, но, так сказать, со сложными характерами и неустойчивой психикой. Опытному вербовщику не составляет труда вычислить таких в соцсетях. Выявить у них и отсутствие к сопереживанию, и неспособность к внутреннему раскаянию, и поверхностность эмоциональных реакций. Все эти черты – благодатная почва для выращивания будущего террориста, в голову которого легко вбить идею его высшего предназначения. Такого человека легко направить на совершение преступления – он никогда не станет задумываться о последствиях содеянного.

– До сих пор мы касались социально-политических аспектов проблемы. А насколько эффективен правовой механизм, создаваемый для борьбы с террористической опасностью?

– Необходимая правовая основа противодействия терроризму у нас создана. Однако ослабляют ее случаи непродуманного законотворчества. Так, недавно Госдума приняла в первом чтении внесенный депутатом Ириной Яровой – председателем думского комитета по безопасности – пакет поправок к антитеррористическому законодательству. В частности, предлагается снизить до 14 лет возраст уголовной ответственности за преступления террористической направленности. Но что это даст? Согласен с ростовским криминологом и писателем Даниилом Корецким: ровным счетом ничего. Террористы такого возраста у нас в стране если и встречаются, то их единицы. При этом, не неся ответственности за теракт, они и так отвечают за его последствия – например, убийство.

Не выдерживает критики и предложение Яровой лишать за подобные преступления российского гражданства. Эта норма вступает в прямое противоречие с Конституцией, где ясно записано, что гражданин России не может быть лишен гражданства.

И, наконец, непонятен тот упор на исключительно тяжкие преступления, который делается авторами законопроекта. При этом часть правонарушений  небольшой и средней тяжести переводится в плоскость административной ответственности. Это опасное заблуждение. Формирование социально опасной личности происходит не одномоментно. Это длительный процесс, который растягивается на годы. Все начинается как раз с малозначительных правонарушений. И если бы потенциальный преступник вовремя столкнулся бы с адекватным реагированием государства и общества, следующего, более тяжелого правонарушения у него могло бы и не быть. Давно подмечено: безнаказанность рождает вседозволенность…


Сегодня ФСБ располагает данными в отношении почти трех тысяч россиян, разделяющих идеологию экстремистов и выехавших за рубеж для участия в деятельности международных террористических организаций. Большинство их – выходцы с Северного Кавказа.


«Недостаток просвещения и нравственности вовлек многих молодых людей в преступные заблуждения. Но не одно влияние чужеземного идеологизма пагубно для нашего Отечества: отсутствие воспитания есть корень всякого зла. Скажем более: одно просвещение в состоянии удержать новые общественные бедствия».

А.С. Пушкин – Николаю I

* Деятельность запрещена на территории Российской Федерации.