В хуторе Красный Десант сегодня ученик 9 класса попытался проникнуть в здание школы в маске и с ножом в руках. Этим ножом он ранил сотрудников школы и одну из родственников учащихся, помешавших ему пройти.
В сети появились многочисленные комментарии про то, что инклюзивное образование себя не оправдывает, а создает потенциальную опасность для обычных детей.
За комментарием мы обратились к победителю конкурса «Учитель года – 2023» педагогу-психологу Наталье Сергеевне Шамаевой.
- Я не могу судить о произошедшем, так как обстоятельства случившегося известны мне только по публикациям в СМИ и комментариям к ним. Соответственно, могу оценивать только высказанные мнения.
Меня насторожила одна тенденция в комментариях - "нужно заканчивать игры в инклюзию". Но это означает, что сгоряча можно лишить всех обучающихся с ОВЗ возможности получить образование! К тому же для лиц с психическими нарушениями в большинстве случаев организуется индивидуальное обучение на дому.
В данном конкретном случае служебное расследование позволит выявить недочеты в организации обучения этого мальчика. Не буду скрывать: самая главная трудность, которая возникает при организации инклюзивного образования, это невозможность на практике внедрять действительно индивидуальный подход. Чаще всего на деле на индивидуальные особенности закрывают глаза: проще не обращать внимание на такого ученика, списывая все на его особенности, и "рисовать троечки".
В социальных сетях сейчас мы наблюдаем реакцию публики на совершившийся факт. Он, безусловно, трагический, но сразу называть всю систему провальной неправильно. Да, есть много вопросов к причинам спланированной агрессии и работе, которая проводилась с мальчиком, с педагогами и родителями.
Мы же стремимся побыстрее ответить на вопрос: кто виноват? Конечно, сейчас главные претензии будут к педагогу-психологу, типа "куда смотрели?", "почему не отследили?". Может, даже назначат его виновным.
Но есть ли возможность у педагога-психолога в этой школе работать, как он должен? Педагогов-психологов катастрофически не хватает. И, как часто бывает, должность номинальная: один психолог на всю школу, совмещающий работу психолога с основной должностью учителя. Возможно ли оказывать при таком подходе помощь ребятам с ОВЗ должным образом?
Пока концепцию развития психологической службы образования до 2025 года в жизнь пытаются претворять только силами самих педагогов-психологов, к сожалению, кардинальных изменений в психологическом сопровождении особенных учащихся ждать трудно.