Случившееся в праздничные дни в недалекой от нас станице Кущевской преступление в прямом смысле слова заставило всех содрогнуться. Не только проявленной жестокостью (убийцы не пощадили даже детей) и размахом (двенадцать убитых), но и своей явной показательностью, наглостью.

Брошен самый настоящий вызов. Власти, государственности, правоохранительным институтам. Типа: «Вот что можем мы — а что можете вы? Чья возьмет? Что противопоставите вы — нам?»

Это больше всего и поражает в кущевской истории — ее откровенность, нарочитость, можно сказать, публичность. Выбранное для совершения преступления время — День народного единства. Олимпийское спокойствие главного подозреваемого Сергея Цапка, которого СМИ в первые дни после трагедии «отправили» в Испанию, хотя он, оказывается, и не думал подаваться в бега: мирно пребывал в своем особняке у нас в Ростове.

Отстраненный краснодарским губернатором от должности глава кущевской милиции на другой же день собрал пресс-конференцию и, глядя в телекамеры чистыми глазами, объявил: организованной преступности в Кущевской нет, банды — тоже. Вот так! 

А запуганные до животного состояния жители Кущевской наконец-то стали выбираться из своих домов, как из дзотовых щелей, и, отворачивая лица от телекамер, впервые начали признаваться, как жили в последние годы. Словно в оккупации. Без надежды, что когда-нибудь придут «наши», явятся долгожданные освободители и спасут от распоясавшихся цапковцев. Увы, долго пришлось дожидаться. С десяток лет, уж точно, существовало на территории Краснодарского края криминальное «государство в государстве», протянувшее свои щупальца во все стороны (а ближе всех Ростов), об этом сообщали СМИ, в том числе и центральные. Но официальная власть оставалась как бы слепоглухонемой. Пока не случилось показательное побоище с двенадцатью трупами.

Во время встречи главы Следственного Комитета РФ А.Бастрыкина с жителями Кущевской рядом с ним в президиуме сидел и краснодарский губернатор А. Ткачев. Подошедшая к микрофону девушка, обращаясь к нему, спросила: «Столько-то лет назад вы получали подписанное студентами письмо о творящихся здесь избиениях, вымогании денег, изнасилованиях?» «Получал…» — глухо откликнулся Ткачев.  Значит, знал — и не помог? Не вмешался? Не употребил власть? Потому что не в силах? Или руки скованы? Примерно за неделю до приезда А. Бастрыкина тот же А.Ткачев при встрече с кущевцами в ответ на чье-то обреченное — мол, цапковских все равно выпустят, пообещал: «Если их выпустят, я уйду в отставку». Как говорится, вот мы огорчились! Поражает даже не то, что он считает это эквивалентной, адекватной мерой, а то, что не иск-лю-ча-ет такую возможность. Понимая, что такое возможно, несмотря на огромный общественный резонанс и т.д.?

Хотя — почему бы нет? Уже подключились, говорят, московские адвокаты, а там и громкоголосые «правозащитники» понабегут, ангажированные журналисты подтянутся. И глядишь, выяснится, что наши фигуранты — сплошь меценаты (как уже прозвучало в одной из газет о Сергее Цапке), эффективные менеджеры, радетели гуманитарных ценностей и т.д. Ведь мелькнула же в телерепортаже о приеме у А.Бастрыкина рвущаяся сквозь кордон охраны возбужденная женщина в распахнутой куртке, которая прокричала в камеру что-то типа «руки прочь от Цеповяза» (соратника Цапка, депутата по совместительству), по ее словам, труженика из тружеников. А при желании и наличии средств таких «штатных плакальщиц» можно собрать немало — целый античный хор. Говорят, глава знаменитого семейства — мать задержанного Сергея Цапка, которая якобы и рулит всеми процессами, на своем предприятии хорошо с делами управляется, наемные работники там всем довольны. А что семейство скупило краснодарских земель площадью с княжество Монако и неистовствует в выбранной под свою «столицу» бедняге-Кущевской, так «у богатых свои причуды». Такая, видимо, незамысловатая логика…

Вы помните, как в знаменитом романе Марио Пьюзо «Крестный отец» глава мафиозного клана бросает гневное обвинение явившемуся к нему «за справедливостью» просителю, у которого сынки богатых отцов изуродовали дочь и остались безнаказанными. «Ты обратился в полицию и суд?! Потому что доверял им больше чем мне? — негодовал дон Корлеоне. — Ты должен был сразу прийти ко мне!» Параллели не напрашиваются? Разве не то же самое может теперь сформироваться и у нас, когда униженные и оскорбленные граждане будут искать защиту от одних бандитов — у других, минуя государственные структуры как малополезный и чисто декоративный элемент? Не дай бог, если это станет константой нашей жизни. Или если люди будут видеть выход только, как в говорухинском «Ворошиловском стрелке», — в совершении самосуда.

Для нас, ростовчан, главный фигурант кущевского дела Сергей Цапок, как говорится, — не чужой. И дом-крепость у него в Ростове имеется, и в ЮФУ он, говорят, преподавал, и последнее задержание еще парочки подозреваемых произошло в Ростовском аэропорту. Все — пугающе близко. И наверняка проросло множеством связей. Часть из которых, возможно, в ходе следствия вскроется, а другая, скорее всего, так и останется закамуфлированной. И может оказаться востребованной при появлении нового криминального монстра.

Хотелось бы, чтобы такого больше никогда не произошло. А это зависит от сегодняшней позиции государственных органов, их реакции и действий. Докажут ли нам наконец, кто в доме хозяин?