Тень Советского Союза

Коммунистическая система была не только, да и не столько антиподом капиталистической, сколько ее противовесом, считает, например, Андрей Фурсов в АПН: «Устраните все преграды на пути капитализма, дайте ему полностью реализовать себя в мировом масштабе, позвольте ему стать глобальным — и вы уничтожите его».

Как это понимать? На самом деле, все до примитивности просто. Куда проще, чем «Конец истории», но Фрэнсис Фукуяма просто успел первым высказать то, что буквально просилось на язык, потому что казалось предельно очевидным: распространение в мире либеральной демократии западного образца свидетельствует о конечной точке социокультурной эволюции человечества. Драматургия окончена – финал дописан, занавес! А дальше, кроме «жили они долго и счастливо», как в сказке, ничего уже и не скажешь.

Но оказалось все ровно наоборот. Если человеку отрезать захромавшую ногу, станет ли он от этого резвее, улучшит ли свои спортивные показатели? Вопрос, как вы понимаете, риторический.

В конце концов, даже Фукуяма, долго защищавший свою доктрину от натиска критиков, прекратил сопротивление и пересмотрел свои взгляды. А история продолжается.

«Итак, начало 90-х. Планетарная карта остается без такого обозначения, как СССР. Радость и воодушевление царит в мировых столицах победившей демократии, — пишет Алексей Володин на сайте «Военного обозрения». — Однако за всем этим шумом не были уловлены зачатки весьма странного процесса. Процесс этот выражается в том, что однополярный мир с каждым днем своего существования стал отдаляться от глобальной социальной конкуренции».

Конкуренция всегда считалась главным козырем капиталистической системы. Ее значение признавалось и в СССР, но попытки заменить ее суррогатом социалистического соревнования нивелировались глубоко ущербной политикой уравниловки. В результате вместо среднего класса хорошо обеспеченных высококвалифицированных рабочих, передовиков производства, новаторов и рационализаторов мы получили питательную почву для будущих капиталистов из расхитителей социалистической собственности, цеховиков и фарцовщиков, вроде Березовского. И еще удивляемся, почему у нас такие отвратительные предприниматели. Что выросло, то выросло. Потому и конкуренция в этой среде была сродни животному миру — они буквально грызли друг другу глотки.

Впрочем, это лишь небольшое «лирическое» отступление. Главного значения конкуренции не понимали ни у нас, ни на Западе. Речь о конкуренции мировых систем.

Само существование СССР «подстегивало Запад к тому, что нужно было буквально рыть землю, чтобы иметь возможность в социальной и гуманитарной среде конкурировать с этим государством». И вдруг оно исчезло.

Запад праздновал триумф, убежденный в исторической правоте своего образа жизни, и незаметно, но довольно быстро терял форму. Никому ничего доказывать было больше не нужно, не нужно было блюсти моральную чистоту и скрывать двойные стандарты, не было особой нужды сохранять социальные завоевания… И капитализм понемногу обнажал свои хищные зубы. Западу только казалось, что он учит Россию, на самом деле он сам все больше равнялся на наш дикий капитализм с его коррупционными нравами.

Мы видим сегодня, что капитализм в своей страсти к наживе все больше подменяет реальное производство спекуляциями на бирже, а чтобы поддерживать финансовые пузыри, а заодно и устоявшийся социальный мир, идет уже фактически бесконтрольная эмиссия главной мировой валюты. В Интернете нашел забавный подсчет натуральной цены доллара. «Если считать теплоемкость топлива, то стоимость тонны нефти — 61,9 млн. долларов США» (vgil.ru). Такова настоящая обеспеченность доллара.

И пусть вас не обманывает падение мировых цен на золото. Это результат очень тонкой финансовой игры. На самом деле самые прозорливые мировые магнаты запасаются золотом (и серебром, кстати, тоже — вот на него цены бесхитростно растут). Но под этой ширмой спешат пополнить свой золотой запас Россия и Китай. Именно драгметаллы станут основой будущей финансовой системы мира, то есть все вернется на круги своя, что бы ни городили модные финансовые аналитики. Даже знаменитый толстосум Уоррен Баффет, нежно преданный зелененьким «портретам американских президентов», с горечью предсказал доллару «долгое падение, которое завершится банкротством будущих поколений американцев».

Мир движется прямиком к концу истории — истории финансовой системы во главе с долларом на доверии. Что будет дальше? Погадать, конечно, можно — и это даже интересно, если есть время на праздный интерес. Погадать можно — угадать нельзя. Точнее, кто-то может и угадать, но не станет от этого пророком, как не записываем мы в ясновидящие тех, кто срывает джек-пот в лотерее. Однако кое-что на перспективу намечается.

Однополярный мир не выдержал испытания и нехотя отступает. Но и многополярный мир может быть только временной конструкцией. Естественное состояние системы — это два полюса. И они проявятся очень скоро, если мы удержим мир от хаоса, на который так уповали те, кто желал сохранить единоличное господство Америки. На самом деле эта бредовая идея уже показала свою нежизнеспособность, что, по некоторым признакам, ясно уже и ее покровителям из Бильдербергского клуба. Невозможно открыть ящик Пандоры и остаться хозяином положения. Это прекрасно показывают неуправляемые отряды «Аль-Каиды», которые после свержения Каддафи расползаются по всей Африке.

Капитализм хоть и продолжил свое загнивание, в гроб еще долго не ляжет только оттого, что сменится финансовая система. Но на первый план выходит противостояние иного рода.

В начале 2013 года почти одновременно российские и французские парламенты приняли противоположные, по сути, решения по сообществу лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров (ЛГБТ), что вызвало бурную общеевропейскую дискуссию, замечает политолог Сергей Марков. По его мнению, «эти решения иллюстрируют тот разрыв в ценностях, который существует между Россией и ЕС».

— В этом вопросе проявились две дилеммы, которые и Россия, и ЕС вынуждены решать и которые они решают по-разному. Это отношения меньшинства и большинства и отношения традиционных и постмодернистских ценностей.

Россия фиксирует свою политическую систему не как либеральную демократию, которая делает акцент на права меньшинства, а как на мажоритарную демократию, где главное — права большинства. Эта фиксация на большинстве — не личная прихоть Владимира Путина, а реакция общества. Общество помнит социальную катастрофу 90-х годов и считает, что именно не ограниченные ничем меньшинства с их эгоистическим поведением стали одной из причин той катастрофы.

Одним словом, пока мы искали национальную идею, она, как и следовало ожидать, нашлась сама. Мы вольно или невольно противопоставили безумной либерализации западного общества здоровый консерватизм традиционных ценностей. И это база для нового витка глобальной конкуренции. Пока Запад рассчитывает нас дожать, он еще не осознал, какая угроза нависла над его идеологическим доминированием. Но еще меньше Запад способен оценить, что возрождение глобальной конкуренции — это спасение и для него самого.

По свежему опросу ФОМ, только  3% наших граждан полагают, что главное в Америке — это демократия, и лишь 1% ассоциируют Штаты с «порядком» и «соблюдением законов». А ведь это как бы цитадель западной демократии, эталон для наших борцов «за честные выборы».

Можно еще поразмыслить хорошенько над словами Леонида Ивашова, который считает, что «код россиян — совесть, код Запада — выгода». Но это пока домашнее задание на завтра.

А вот как быть с этим? «Нынешняя власть, кажется, все менее озабочена тем, что ее действия воспринимаются более или менее воспитанной частью общества как вызывающе некрасивые», — укоряет на сайте Forbes руководитель Центра исследований идеологических процессов Института философии РАН Александр Рубцов. Он хоть и пытается встать над процессом, но лексика выдает его симпатии-антипатии с головой.

Вы заметили, как мучительно ищут оппозиционные мыслители самоопределение. «Образованные горожане», «рукопожатные», даже «дельфины»! Теперь вот «воспитанная часть общества». Вот только кем воспитанная? Есть ведь уже для вас идеальное определение – западники. Так и нечего выворачиваться наизнанку, чтобы показать, насколько вы благороднее — скажите прямо — черни. Высокомерие — это еще не признак хорошего воспитания.

«Такая линия поведения (власти) представляется результатом сознательного выбора. Принцип выглядит примерно так: про то, как будут реагировать на наши действия столичные эстеты и чистоплюи, наплевать и забыть; важна лишь реакция массовки», - резюмирует исследователь идеологических процессов.

Наверное, былым «властителям дум» обидно, что власть не пляшет под их дудку, а народ платит ответным презрением, но это их выбор. Ценностный. Цивилизационный. И в предстоящем витке глобальной конкуренции они будут не на стороне России…