Взят под стражу «главный тюремщик» тихого Дона генерал-лейтенант Сергей Смирнов
Без жесточайшего контроля и чистки рядов уголовное наказание просто потеряет смысл. И что тогда будет?
Окончен путь, устала грудь...?
Новость о задержании бывшего начальника Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний (далее - ГУФСИН) по Ростовской области генерал-лейтенанта внутренней службы Сергея Юрьевича Смирнова дошла до нашей общественности 19 июля. Хотя еще два месяца назад ту же общественность уже возбудил Следственный комитет РФ. 18 мая сообщили, что задержан полковник внутренней службы Сергей Ральников, заместитель по тыловому обеспечению начальника областного
ГУФСИН. Его обвинили в получении взятки (часть 6 статьи 290 УК РФ). Максимальный срок - 15 лет лишения свободы.
По данным следствия, с июля 2016 года по апрель 2017-го Ральников по сговору с другими сотрудниками областного ГУФСИН получил от замдиректора одной из коммерческих организаций 2 млн рублей. Всего же взятка должна была составить 2,6 млн рублей. (По другим источникам, в кабинете Ральникова изъяли 10 млн рублей, однако эти сведения официально не подтверждены). За что же платил коммерсант? Якобы за беспрепятственный прием товаров для нужд уголовно-исполнительной системы и получение своевременной оплаты. Идет ли речь о преимущественном праве на поставку товаров или о закупке товаров с истекшим сроком потребления, неясно. Вполне возможно и то, и другое.
Уже в мае, после ареста Ральникова, следствие обещало выйти и на других участников преступления. Тем более бывший замначальника донского ГУФСИН, судя по информации СМИ, после ареста заключил сделку со следствием и стал давать показания на других сотрудников управления.
Замначальника донского ГУФСИН полковник Сергей Ральников по сговору с другими сотрудниками получил от замдиректора одной из коммерческих организаций 2 млн рублей.
До марта 2015 года полковник возглавлял азовскую женскую колонию №18. Поднявшись до уровня зама начальника ГУФСИН РО, Ральников, по словам ряда сотрудников, стал подбирать «доверенных» людей, расчищая для них места, которые пришлось освободить прежним специалистам. Вообще же, по характеристикам сослуживцев, Сергей Геннадьевич не отличался несгибаемой волей и стальным характером, даже несмотря на врученный ему в 2013 году губернаторский знак «За ратную службу». Человек непримечательный, незаметный - так отзывались о нем люди. Обычно такие граждане в кабинете следователя становятся крайне разговорчивыми, если речь заходит о возможном снижении срока.
Судя по нынешнему заключению под стражу бывшего начальника донского ГУФСИН, дело сдвинулось с мертвой точки. Ведь Ральников «сдал» (как это можно предположить) сразу центральную фигуру ГУФСИН РО, не размениваясь по мелочам. Выше, как говорится, только звезды (которые вскоре могут кометами посыпаться с погон старшего, среднего, а возможно, и младшего офицерского состава, причастного к преступлению).
Впрочем, первый фигурант мог «вломить» не только своего непосредственного начальника, но и других возможных подельников. А Сергея Смирнова взяли первым просто потому, что он стал делать резкие движения. По одной версии, начальник ГУФСИН попытался «сдернуть» в Израиль - якобы для лечения сердца, измученного непосильным трудом. Случилось это 12 июня, но семь раз больного генерала оперативники сняли прямо с рейса Ростов - Тель-Авив и отправили под домашний арест.
Возможно, из опасения, что генералу слишком понравится лечение и он затеряется где-нибудь в узких улочках Хайфы, а затем в прериях вконец одичавшего Запада. По другой версии, Смирнов был задержан 6 июля после возвращения из Москвы в Ростов (в тот же день Путин подписал указ об отстранении начальника донского ГУФСИН от должности).
Следователи опасались, что генерал Смирнов затеряется где-нибудь в узких улочках Хайфы, а затем в прериях вконец одичавшего Запада.
Да как ни верти, а в настоящее время бывший генерал обдумывает дальнейшее житье-бытье, по некоторым сведениям, в следственном изоляторе областного ФСБ. Кстати, не исключено, что ниточка может протянуться в белокаменную, в центральный аппарат ФСИН (кушать хочется всем). Потянут ли за нее - дело другое...
Все хуже, и хуже, и хуже…
Признаюсь: меня мало трогает чехарда вокруг Смирнова, Ральникова и их сотоварищей. Ну, разве что дело коснулось родимой Донщины. А так - за последние годы были «посадки» и покрупнее: столичные прокуроры, следователи, еще шут знает кто. Если говорить конкретно о ФСИН, не остыли воспоминания об июньском приговоре экс-главе тюремной системы РФ Александру Реймеру: все-таки 8 лет лишения свободы - это не баран чихнул. Только начни перечислять: глава ФСИН Республики Коми - 7 лет «за колючкой», в январе этого года «попал под пилораму» начальник УФСИН РФ по Астраханской области Алексей Киктев - его обвиняют в превышении должностных полномочий (привлекал осужденных на строительство собственного коттеджа и проч.), март - в Санкт-Петербурге задержан заместитель начальника регионального ФСИН Сергей Мойсеенко - за покушение на убийство своего сослуживца (дело связано со строительством и модернизацией знаменитой питерской тюрьмы «Кресты», на которую уже потрачено свыше 12 млрд рублей)...
Но речь не об отдельных персонах. Все куда хуже. Гниет и разваливается сама система. Кому, как не мне, об этом писать. Я отбарабанил в областном управлении местами лишения свободы до пенсии. В качестве «тюремного» журналиста, редактора областной газеты для осужденных не раз и не два побывал во всех местах лишения свободы Ростовской области. Наблюдая, что происходит там сейчас, испытываешь смесь ужаса и горечи.
Я попал в газету тогда еще УИТУ (Управление исправительно-трудовых учреждений) после окончания филологического факультета Ростовского госуниверситета. Когда мне предложили место корреспондента, я отказался, даже не думая. Но - жизнь вносит свои коррективы, и вскоре я уже входил в тесный кабинет редакции. Честно признаюсь: я ожидал встретить в «тюремной управе» тупых солдафонов, ограниченных служак, людей с ярко выраженными признаками дегенерации. Но оказалось, рядом со мною работают историки, педагоги, психологи, инженеры, люди с высшим техническим образованием.
Не могу сказать, что попал в райское местечко. Всякое бывало. Особенно в годы перестройки, когда я отстаивал необходимость изменения системы исполнения наказаний, и дело доходило до крепкой ругани, за малым не до увольнения. Но за почти 20 лет службы я мог воочию наблюдать за деградацией управления исполнения наказаний (которое постоянно меняло названия - то УИН, то СИДиСР, то УИС)... Помню крепких спецов, хороших людей - начальник УИТУ Олег Иванович Чернов, зам по политчасти Александр Николаевич Лукашенко, зам по режимно-оперативной работе Юрий Федорович Пшеничный. А какие профессионалы работали на местах! Начальники колоний - бывшие фронтовики, вроде легендарного Бориса Сергеевича Писаченко, которые относились к сидельцам как к людям, а не как к быдлу. Конечно, были и другие. И с каждым годом порядочных оставалось все меньше, приходил народец мельче, пакостнее, злее. В стране и в системе начался бардак. Его не могла остановить никакая «гуманизация».
А ведь я начинал работать в 1980-м (на три года раньше, чем загремевший нынче генерал Смирнов), когда действовали драконовские правила и запреты, введенные «Положением об исправительно-трудовых колониях и тюрьмах» Никиты Хрущева (1961).
И все же людского в зонах было больше. А сейчас... Все продается и все покупаются. В отрядах с усиленными условиями содержания (СУС), где «изолируются» самые «конченые» арестанты, гуляют и телефоны, и планшеты, и выпивка, и наркота. Кто их заносит? Офицеры и прапорщики. Иногда попадаются. Так, в Кабардино-Балкарии кинолог под ошейником собаки проносил заключенным колонии телефоны. В Челябинске оперативники торговали героином. Вымогательства, избиения осужденных, взятки стали бытовыми явлениями.
В Кабардино-Балкарии кинолог под ошейником собаки проносил заключенным телефоны. В Челябинске оперативники торговали героином. Вымогательства, избиения осужденных, взятки стали бытовыми явлениями.
Помните скандал с подчиненной Сердюкова Васильевой, которую опознали в столице, когда она должна была находиться в колонии? Совершенно ничего необычного. Тюремщики зарабатывают и на этом. Бывший заключенный нижегородской спецколонии № 11 Александр Мадонов рассказывает, что такой «уход в отпуск» стоит 150 тысяч рублей. Да и на зоне нередко богатый народ живет, как в санатории. Вплоть до того, что можно заказать себе девицу на ночь. Условно-досрочное освобождение можно купить, чем пользуются особо опасные преступники.
Да, почти вдвое сократилось число осужденных в сравнении с советскими временами, и количество сотрудников ФСИН уменьшилось на треть. Но почему же при сокращении рядового персонала количество начальства и величина его звезд неуклонно растет?!
На зоне богатый народ живет, как в санатории. Условно-досрочное освобождение можно купить, чем пользуются особо опасные преступники.
Когда в 1988 году исправительную систему передавали в органы юстиции, многие надеялись, что положение дел изменится к лучшему. Теперь ясно, что без жесточайшего контроля и чистки рядов уголовное наказание просто потеряет смысл.
Конечно, это касается не только ФСИН, но и полиции, прокуратуры, судов, ФСБ. Мы видим, что вся правоохрана рассыпается на глазах, как карточный домик. Этого уже невозможно скрыть, разоблачительные сюжеты на ТВ появляются ежедневно.
Вот и ответьте: посадят Смирнова, придет на смену другой - вы уверены, что перемена приведет к улучшению? Десять, двадцать, пятьдесят посадок не решат проблемы. Менять надо законы и их исполнение.
Вот поэтому от разоблачения двух-трех региональных начальников я не испытываю ни малейшего облегчения. А хотелось бы.