В словесных перебранках и переписках с администрацией сельского поселения, а также в районном суде его сын и невестка пытались доказать право ветерана на миллион рублей субсидии.
В ход были пущены главные аргументы — плохие жилищные условия в хуторе Глинки.
— В нашем доме трескается стена, протекает кровля, — уверяли они. — От печного отопления отец задыхается. Туалет — на улице…
— В комнате лежу, а в щели так и дует, — подтверждал ветеран. — В туалет пошел, споткнулся и упал во дворе.
Несмотря на то, что по целому ряду моментов он «не вписывался» в законодательство о предоставлении жилищных субсидий — дом не признан ветхим, ветеран является собственником части строения, на каждого члена семьи приходится более 12 квадратных метров — вопрос был решен положительно. Еще бы! Из телевизоров всей страны только и говорили об улучшении жилищных условий ветеранов и о том, в каком мы перед ними долгу.
Вскоре на имя Михаила Семеновича пришел заветный миллион рублей жилищной субсидии. Сочувствующая общественность вздохнула с облегчением.
— Меня в нее привезли всего раз, а через час сказали, что нужно возвращаться обратно в хутор, — откровенничает Михаил Семенович. — Документы на квартиру они мне не дают.
— Мы с женой смотрели перспективно, — объясняет сын ветерана, Петр Михайлович. — У нас в районе с работой напряженка, а в Ростове наш сын устроился на предприятие…
В администрации Волошинского сельского поселения не раз намекали на то, что пора бы ветерана зарегистрировать по новому ростовскому адресу, но его родственники хранят молчание. Также они больше ни слова не говорят о трещинах в стенах, дырах в кровле, удушающей гари печного отопления и тем более — о туалете на улице.
За последний год, что родственники вели борьбу за миллион, психическое и физическое здоровье ветерана сильно пошатнулось. Все чаще он высказывает недовольство сложившейся ситуацией. В этом случае родственники пускают в ход «тяжелую артиллерию» в виде вопроса: «Вы что, хотите, чтобы у нас забрали ростовскую квартиру?»
И хотя законодательством такая мера не предусмотрена, старик сразу замолкает, потому что в свои 96 лет мечтает не только о том, чтобы пожить наконец в человеческих условиях, но и о благополучии любимого внука.
— Хочу, чтобы потом квартира официально досталась именно ему. Ведь в двадцать четыре года он до сих пор не женат! — переживает Михаил Семенович.
Хорошая, но явно запоздалая идея улучшить жилищные условия ветеранов опять споткнулась о меркантильность и бездуховность общества.
— В прошлом году мы сдали новый дом специально для ветеранов, но в половине квартир живут совсем другие люди, — уверяет представитель крупной строительной фирмы. — Есть и весьма неоднозначные ситуации. Ветеран продал в республике бывшего Союза квартиру, машину и вернулся к нам в область, где по молодости любил женщину, которая родила от него сына. Нашел ее и отдал все деньги на покупку жилья для взрослого сына и его семьи. При этом он легко попал в список как не имеющий собственной недвижимости и получил миллион жилищной субсидии. Многие ветераны, не включенные в список, обижаются: «А чем мы хуже?»…
