Нелюбимое дитя в соцсемействе

Как только не называют Беларусь! И «островом социализма», и «осколком СССР». И про «последнюю диктатуру Европы» не забывают…

Как правило, все хлесткие определения имеют с реальностью мало общего. Ну какой, скажите, «остров социализма» при шести свободных экономических зонах, одна из которых — в Бресте? При массе совместных предприятий с солидной долей иностранного капитала? При казино, имеющихся — и не по одному — во всех крупных городах республики? В нашем общем социалистическом прошлом такое даже вообразить невозможно. Как неведома была нам инфляция, заявляющая о себе в сегодняшней Беларуси ворохом бумажных местных руб­лей с курсом примерно 270 за единицу российской валюты. По номиналам дензнаков Беларусь, как в свое время Россию, можно считать краем миллионеров.

Но отчего тогда возникают ассоциации с социализмом? Они появлялись всякий раз, когда мы попадали на городские улицы без автомобильных пробок и «крутых» лимузинов. Интересно, что почти двухмиллионный Минск вольготно расположился на площади всего в 300 кв. км, тогда как Ростову, чье население едва перевалило за миллион, явно тесно на 354 «квадратах»…Нет в белорусских городах и кичащихся показной роскошью безвкусных особняков, давно ставших частью российского пейзажа. Иными словами, сегодняшняя белорусская улица не демонстрирует так беззастенчиво социальное расслоение. Что подтверждает и статистика: разница в уровнях между богатством и бедностью в Беларуси всего 3-4 раза. Против российских 25…

О социально-экономических векторах минувшей эпохи напоминают и задачи, о которых говорит руководство республики. Один из ориентиров — повышение средней зарплаты до 500 долларов. Пока она, по официальным данным, составляет 12500 рублей, на деле же бывает и ниже. По-социалистически скупо… Но не торопитесь с иронией по поводу скромности цели: цены в магазинах в пересчете на наши рубли вполне гуманные. Наряду с более низкой, чем у нас, покупательской способностью населения их уровень определяется наличием собственного производства многих товаров.

И еще «приветы из социализма». О том, что государство дотирует 70% расходов населения по ЖКХ, уже говорилось. Как и о том, что спортивные и оздоровительные сооружения содержатся в решающей степени за государственный счет. Достаточно сказать, что сеанс косметических процедур в кобринском аквапарке обходится всего в 100 рублей. На фабрике игрушек «Полесье» бросилось в глаза объявление, где сообщалось, что «в связи с хорошими производственными показателями с 1 августа зарплата повышается на 10%». И еще одно, гласящее, что «решением профкома с 1 июня устанавливается 50-процентная скидка для приобретения билетов на культурно-массовые мероприятия». Допускаю, что специально их задержали на доске объявлений: пусть, мол, российские журналисты прочтут и будут в курсе того, что проф­союзы в Беларуси сохранили заряд «школы коммунизма»…

И сам белорусский президент не отрицает своих симпатий к социалистической идее:

— По-настоящему социалистическая — вот эта политика, которую мы проводим, социально ориентированная на защиту людей. Вот что я в понятие «социализм» вкладываю. Я человек социалистический, если хотите знать…

Можно сказать, что социализмов в нашем мире столько, сколько существует пониманий этого термина. Говорят о «шведской модели», западноевропейской, о социализме чешского, латиноамериканского образца… Но не вписывается белорусский вариант ни в одну из схем. А европейские социалисты вообще не желают иметь дела с этой бывшей советской республикой. Педалируют тему диктатуры. Сам Лукашенко убежден: все дело — в отношении руководства страны и лично президента к собственности. Точнее, в готовности допустить те или иные ее формы:

— Сейчас будут говорить: «Лукашенко — диктатор». Но все должны знать, что всё должно быть честно! Не должно монополизации этой быть…

И более того:

— Я категорический противник приватизации в том виде, в каком она привнесена в наше постсоветское пространство. Может быть, где-то и человеческое лицо имела эта приватизация, но я видел только варварскую…

Частная же собственность сама по себе, по мнению Лукашенко, порока не содержит:

— Нет ничего выше, чем частное предпринимательство и инициатива. Что же я за экономист, если этого понимать не буду? Я хочу, чтобы у человека был кусок земли, собственный дом, где его дети могли жить и работать, я хочу, чтобы у него было свое частное дело, но оно выстрадано должно быть…

Так что стоит, наверное, оставить, как говорится, «кесарю кесарево, а слесарю — слесарево». Дело не в «измах», а именно в том, насколько конкретно взятому «слесарю» живется хорошо. Вот за ним пусть и остается последнее слово.

Третьего не дано

В Вискули мы не поехали. Представление о легендарной Беловежской пуще получили из подаренной президентом каждому из нас роскошной книги — репринта издания 1903 года. На саму пущу взглянуть, конечно, хотелось. Но только не на то место, где в декабре 1991 года мы в припадке политического безумия нанесли себе тяжелейшую травму. Для меня она сопоставима с той, что получили немцы, расколовшись в результате проигрыша во Второй мировой. И даже ужаснее, потому что пострадали мы от собственных рук. Но делать нечего: надо выбираться из трясины, в которую опрометчиво, не разобрав дороги, забрели 21 год назад. Вместе забрели — вместе и выходить…

С последним у нас далеко не все согласны. Уж сколько всего было наговорено нашими либералами в 90-е годы по поводу невозможности объединения экономических систем наших двух стран и создания Союзного государства! Нас активно предостерегали от интеграции с «нищей» страной. И с таким жаром, что многие были готовы поверить в увещевания.

С тех пор все, кто побывал в Беларуси, могли узнать истинную цену подобным заклинаниям. Несмотря на целый ряд серьезных проблем, сегодняшняя Беларусь — это вполне самодостаточное государство. Исходя из чего и надо строить наши отношения. От «комплекса старшего брата» давно пора избавляться. Мы просто братья. Да, в чем-то разные, но об одном мечтающие.

«Хрустальным сосудом» назвал президент Лукашенко свою страну, рассказывая о том, каких усилий стоило реанимировать Беларусь после беловежского коллапса. Думается, применим этот образ и к нашему единству — этому общему достоянию двух братских стран. Оно выковывалось на протяжении столетий и сегодня становится решающим стратегическим фактором в ускоряющейся интеграции. А проще говоря, только оно и способно помочь нам выстоять в мире, который и с наступлением нового века так и остался суровым и яростным.