Она проваливается…

Для тех, кто не знает, уточним: проваливается под землю не та старинная гимназия, в которой учился писатель Чехов. Та гимназия, ныне литературный музей, пока (тьфу–тьфу–тьфу, чтобы не сглазить!) стоит на своем месте. Уходит под землю построенное рядом, уже в советскую эпоху, мощное и непоколебимое с виду типовое здание средней школы, переименованной, по моде перестроечных лет, в Чеховскую гимназию. Здание такое, знаете, в форме буквы «Н», если смотреть сверху, только одна палочка короче другой. Из твердого, как сталь, белого силикатного кирпича. Недавно прошедшее капитальный ремонт. И все это оказалось зря: компетентные организации непререкаемо постановили – школа не подлежит дальнейшей эксплуатации, а подлежит сносу.

Официальная версия происходящего звучит технически выверенно и убедительно: просадка фундамента в результате природного и техногенного замачивания грунтов. На таганрогском разговорном это звучит так: то ли ливень подмыл, то ли трубы водопроводные прорвало. Странно, конечно: здание стояло себе десятилетия, грунты держали  и вдруг не выдержали. Тут есть еще версия, которая, по идее, должна раздражать прежних городских руководителей. Тех самых, которые готовили город и его объекты к всероссийскому празднованию 150–летнего юбилея Чехова. Штука в том, что оригинальная чеховская гимназия (не новодел) стоит вплотную рядом со зданием проваливающейся школы. И еще три года назад была соединена с этой школой общим пролетом, в котором располагался вестибюль. К тому времени только что были завершены капитальные реставрационные работы на историческом здании. Сегодня трудно сказать, как они велись – с соблюдением норм и сроков или, как у нас зачастую водится, в авральном порядке. Но так или иначе, а почти три года назад этот самый школьный вестибюль практически рухнул. Его пришлось в экстренном порядке сносить, а между гимназией–новоделом и гимназией–музеем образовался зазор шириной метров в тридцать. Тогда же по боковой стене отреставрированного исторического здания поползли ничего хорошего не предвещающие трещины. Они ползут до сих пор, их подмазывают, отслеживают темпы роста этих трещин, но пока все ответственные лица делают вид, что ничего страшного не происходит, гимназии–музею ничего не угрожает.

И действительно: трещины – это еще не трагедия. А вот когда вслед за первой ласточкой – вестибюлем – поползла под землю вся школа–гимназия № 2, дело запахло керосином. Во–первых, судьба собственно самого образовательного учреждения: все–таки сотни учащихся, десятки учителей, большие средства бюджета, вложенные в ремонт здания.

В свое время, помню, нас, журналистов, пригласили на торжественное открытие первого комплекса горячего питания школьников, это было как раз в школе–гимназии №2. И вот теперь все это придется демонтировать, в лучшем случае что–то куда–то перебазировать, в худшем – не подлежащие разборке комплексы и конструкции будут пущены под резак. Школу–то будут демонтировать, как пояснил начальник управления капитального строительства Таганрога Леонид Чебанов, практически вручную.

Знаете, побывав на пресс–конференции в городской администрации, которая была посвящена этой чрезвычайной ситуации, я вынес оттуда неприятное ощущение: по–моему (хорошо, если я ошибаюсь), ответственные лица Таганрога не вполне осознали всю опасность и сложность ситуации. Я поинтересовался: а что, в Таганроге у строительных компаний есть опыт по аккуратному и безопасному демонтажу такого вот здания в несколько этажей, расположенного в самом центре города, вплотную к наиболее оживленным магистралям? Может быть, тут надо приглашать областные и даже федеральные специализированные структуры, которые имеют опыт разбора таких зданий? Недавно была озвучена цифра: на демонтаж школы выделено 20 миллионов рублей. Скажу откровенно: при имеющемся объеме и сложности предстоящих работ эти деньги выглядят как–то неубедительно. Тут нужно решать целый ряд непростых проблем. Организация безопасной зоны вокруг демонтируемого объекта, как ее организовать, если там все впритык – жилые постройки, две дороги, тот же литературный музей? Вывоз демонтированных конструкций – прилегающие улицы явно не приспособлены для движения большегрузной техники. Опять же грунты – не «поползут» ли они дальше, если всерьез затронут аварийное здание? А люди, которые будут заниматься демонтажом, их безопасность? Кто ее может гарантировать при таком положении, в котором находится теперь это здание?

На вопросы журналистов отвечала заместитель главы таганрогской администрации по социальным вопросам Марина Радомская. А должны были бы отвечать члены специально созданной комиссии, в которую нужно войти и представителям МЧС, и пожарным, и проектировщикам, и тем, кто когда–то строил эту школу, и специалистам (повторюсь), уже имеющим опыт разборки таких конструкций. А нам, представителям прессы, говорили о вещах каких–то эмоциональных – мол, надо сохранить коллектив, дух школы… Да не только в этом сейчас дело. Зимой в Таганроге рухнуло здание куда меньшего масштаба, и то сколько возникло проблем, сколько техники и людей участвовало в разборке завалов, и самое страшное – сколько рабочих погибло! А тут и размеры здания, и технические сложности на порядок иные, но мы не услышали ни профессиональных комментариев, ни внятного плана действий.

Да и кто может предсказать поведение этих капризных таганрогских грунтов?! Специалисты говорят – под школой образовалась воронка. Где гарантия, что она не увеличится в размерах? А представители городской администрации тешат себя и публику оптимистическими планами – строить на освободившемся месте новую школу! Да будь я градоначальником, зарекся бы вообще трогать это гиблое место. Разбил бы парк или сквер, да и то после нескольких лет тщательного отслеживания ситуации. Одним словом, опасаюсь я, как бы в результате имеющейся на сегодня «легкости мыслей необыкновенной» не усугубились проблемы с чеховскими гимназиями – и новой, и старой. Журналистский опыт подсказывает: такое бывает, ох как бывает.