Мать, измывавшаяся над детьми, отделалась штрафом
Осень у нас на юге выдалась нынче урожайная… на уголовные дела по ст. 156 Уголовного кодекса Российской Федерации. Впрочем, ирония тут, наверное, не уместна – статья уж больно серьезная: «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним».
Неделю назад в передаче «Пусть говорят» на Первом канале два вечера во всех подробностях живописались жуткие истории, которые произошли в соседних регионах. В кубанской станице Холмской заживо сгорели семеро малолетних детей, оставленных родителями без присмотра.
В станице Котляревской в Кабардино-Балкарии мать истязала семилетнего сына, подвесив его вниз головой к потолку. А в Ростовской области шокирующие сообщения опять пришли из города Шахты. Мировой суд вынес решение вернуть детей 26-летней Инне Тимохович, матери трех малышей, которых она привязывала к кровати, когда уходила из дому. Заботливая родительница обвязывала детям ноги веревкой, ставила перед ними миски с кашей и отправлялась по своим делам. Крики и плач слышали соседи, особенно громко звали маму старшие мальчики-погодки пяти и шести лет, двухлетняя девочка плакала тихо. Один из соседей не выдержал этого кошмара и вызвал полицию.
Девочку отвезли в больницу, мальчиков поместили в Шахтинский социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних. Душераздирающий сюжет об этой дикой истории показал телеканал НТВ. Впрочем, в Шахтах такие истории, к сожалению, не редкость. Наша газета недавно уже писала о трех местных жительницах, измывавшихся над своими детьми, и о более чем мягких наказаниях, которые они за это получили («НВ» № 170 – 171 и № 218). Светлане, систематически избивавшей сына-подростка, суд назначил принудительные работы, и судебные приставы устроили ее швеей на фабрику «Глория Джинс». Екатерину, жестоко избившую свою шестилетнюю дочь, на полгода ограничили в родительских правах (забрали дочку и сына в социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних) и отправили мыть полы в больнице. Елена, беременная седьмым ребенком, отделалась штрафом 10 тысяч рублей.
– Вы получили мягкое наказание только потому, что ждете ребенка. Если такое еще случится, в следующий раз это для вас так легко и просто не закончится! – сказала ей после оглашения приговора судья Галина Гайдукова.
Статья, замыкавшая, как нам тогда казалось, цикл публикаций о жестоком обращении с детьми, называлась «Власть тьмы: «крайний случай»?».
В ней выражалась надежда, что этот случай в Шахтах действительно окажется крайним, то есть в переводе с местного говора последним. Однако вопросительный знак, предусмотрительно поставленный в заголовке, оказался, увы, нелишним.
Почему же уголовные сводки об издевательстве матерей над своими детьми чаще поступают не из глухих деревень и богом забытых поселков, а из большого современного города Шахты? Сразу, с налета на этот вопрос, конечно, не ответишь, нужны серьезные социологические исследования образа мыслей и стиля жизни определенной части местного населения. (А может, лучше сразу обратиться к специалистам по загадочным явлениям – экстрасенсам?)
Инна Тимохович не только не занималась воспитанием детей, но и, как установили следствие и суд, злоупотребляла алкоголем. Похоже, ей просто было не до детей.
Медэкспертиза зафиксировали следы побоев на теле пятилетнего мальчика. Неудивительно, что уголовное дело было возбуждено по статье 156 УК РФ «Жестокое обращение с несовершеннолетним». Она предусматривает разные меры наказания вплоть до трех лет лишения свободы. Инне Тимохович мировой суд назначил штраф в размере 30 тысяч рублей. Вопрос о лишении или хотя бы ограничении ее родительских прав хотя бы на время «испытательного срока» ни местные органы опеки, ни городская прокуратура, поддерживавшая обвинение в суде, даже не ставили.
– Тимохович привязывала детей не для того, чтобы их наказать за непослушание, а ради их безопасности, когда уходила на работу, – так объясняет позицию органов опеки Наталья Кокош, начальник отдела защиты прав детства департамента образования Шахт.
Как рассказала нам директор социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних Марина Важенина, дети пробыли здесь всего неделю, потом их забрали отец и бабушка. Где же они были, когда мать издевалась над детьми? Может быть, все дело в том, что подобными истории, которыми журналисты пугают телезрителей, в Шахтах уже никого не удивишь? Ни инспекторов по опеке, ни прокуроров, ни судей? Ни тем более простых горожан. Процесс «реагирования» на ЧП давно отлажен, все идет по накатанной. Садизм как норма жизни – вот что страшно!
Запад нынче модно ругать (и есть за что), но некоторые тамошние порядки заставляют призадуматься и сравнить: как это у них и как у нас. В США, например, в некоторых штатах есть закон, запрещающий оставлять ребенка до 12 лет дома одного, без присмотра взрослых. Нарушителям (если вдруг соседи об этом в полицию донесут) грозит большой штраф, причем независимо от того, случилось ЧП или нет. Это уже чересчур, скажете? А я считаю, что это как раз тот случай, когда лучше перебдеть, чем недобдеть. Видимо, закон такой приняли после одного или нескольких несчастных случаев с детьми дома.
У нас же дети и по улицам городов и сел, и за околицей бегают без присмотра. А потом все ахают от ужаса: девочки от горшка два вершка ушли одни гулять на берег Азовского моря и утонули. Или последний случай: в Обливском районе девятилетний мальчик играл в яме песчаного карьера и погиб. Так к детям относились в стародавние времена: «Бог дал, Бог взял». Как тут не вспомнить строчки Бориса Пастернака, ставшие крылатым выражением: «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?»
«…Имея умысел на ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних детей, не участвовала в их материальном обеспечении, не покупала им необходимого питания, одежду, игрушки, не прививала полезных навыков, не следила за их внешним видом, не поместила детей в детское дошкольное образовательное учреждение, при этом жестоко обращалась со своими детьми: содержала в антисанитарных условиях, опасных для их жизни и здоровья, наносила побои, тем самым принося им физические, душевные и нравственные страдания».
(Из материалов уголовного дела)
Комментарий Уполномоченного по правам ребенка в Ростовской области Ирины ЧЕРКАСОВОЙ:
– В Федеральном законе «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» есть статья 6, которая гласит:
«Ребенку от рождения принадлежат и гарантируются государством права и свободы человека и гражданина в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, настоящим Федеральным законом, Семейным кодексом Российской Федерации и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации».
Этот Закон принят в 1998 году, в непростые для нашей страны времена, когда был разрушен привычный уклад жизни, серьезному испытанию подверглись традиционные духовно-нравственные ценности. Все это отразилось и на семье: многие взрослые, потерявшие работу, а с ней и почву под ногами, стали меньше заботиться о детях. Кто-то нашел «утешение» в алкоголе, кому-то пришлось уехать на заработки, оставив детей на бабушек и дедушек. Многие семьи распались. Отсюда и безнадзорность, и обострение проблем взаимоотношения «отцов и детей». Резко возросло число воспитанников детских домов, это уже напоминало начало 20-х годов, когда в стране были миллионы беспризорников.
Сегодня социальная обстановка в корне изменилась, однако нередки и рецидивы семейного неблагополучия. Дети тех родителей, которым так нелегко далось преодоление психологического надлома 90-х годов, сами уже создают семьи, и теперь сказывается, что они недополучили в свое время нормального воспитания. Но, как бы там ни было, главное право ребенка, провозглашенное во всех законодательных актах, – это право жить и воспитываться в семье. К каждой «ячейке общества» надо относиться уважительно. Однако это не означает, что государство не должно защищать права детей, в том числе и от домашнего насилия.
Это же страшно, когда страдает маленький человек! Диапазон статьи 156 Уголовного кодекса очень широкий: от штрафа и принудительных работ до лишения свободы. Судьи назначают наказание на основе внутреннего убеждения, опираясь на выводы органов опеки и мнение психологов. Лишение родительских прав – это крайняя мера, однако иногда решение забрать ребенка из семьи – единственно возможное в той ситуации, в которой он оказался, когда есть реальная угроза его здоровью и даже жизни. К тому же это реальный шанс обрести другую, настоящую, любящую семью. Мало кто знает, что сегодня дети чаще отправляются из социально-реабилитационных центров в приемные семьи, чем в дома ребенка и детские дома. Если в 2012 году в приемные и опекунские семьи было передано 67 % детей, чьи матери и отцы были лишены своих прав, то в 2014 году уже 83 % сирот при живых родителях обрели новые семьи. Кстати, значительно уменьшилось и количество таких суровых приговоров: в 2012 году родительских прав было лишено 1437 человек, а в 2014 году – 582.
Это свидетельствует об улучшении социальной ситуации в обществе. Теперь самое время подумать об улучшении психологического климата в семье. К сожалению, у нас много конфликтных семей, где мама постоянно ссорится с папой, и они вдвоем никак не могут найти общий язык со своим отпрыском. Таким семьям нужна серьезная помощь, в первую очередь психологическая. В каждой школе, кроме психолога, есть теперь свой уполномоченный по правам ребенка, к которому может обратиться любой ученик. И даже не с жалобой на взрослых обратиться, а за советом самого авторитетного, умудренного жизненным и профессиональным опытом педагога (а именно такие и должны становиться уполномоченными). Это такая школьная служба примирения, медиация, как сейчас модно выражаться.
Самое главное, чтобы родители услышали доводы другой стороны и пошли на контакт, а не пребывали в плену своих амбиций: «Я прав, потому что… я прав!» Всегда лучше вовремя обратиться к специалистам – психологам, конфликтологам, чем доводить дело до суда и инспекции по делам несовершеннолетних. У нас у всех одна цель – вырастить из каждого ребенка достойного гражданина и просто хорошего человека.