Мосты вдоль реки

Это и выдвигают в качестве аргументов, побудивших к внесению изменений в генплан, чиновники администрации южной столицы. Как заметил главный архитектор города Юрий Дворников, в обновленный генплан заложено увеличение жилого фонда на 20,9 млн. кв. м за 10 лет:

– Изначальный документ составлялся из расчета, что к 2025 году число жителей Ростова достигнет 1,2 млн. человек. Но мы приближаемся к этой цифре уже сейчас…

 В новой редакции генплана, разработанной по заказу ростовских властей специалистами петербургского института пространственного планирования «Энко», заложена прогнозная численность населения к 2025 году – 1,3 млн. человек. Жилфонд за эти 10 лет предстоит почти удвоить – от 25,8 млн. кв. м до 46,7 млн. При этом 65% всей застройки должны составить многоквартирные дома высотой 9–16 этажей. Всего под строительство жилья должно отойти 72 участка общей площадью 3,6 тыс. га. Нетрудно подсчитать, что для достижения таких параметров площадь города потребуется увеличить. Едва ли не так, как это было сделано недавно в Москве.

Что и настораживает критиков проекта, указывающих на недостаточную экономическую проработку генплана. Дело в том, что себестоимость жилья в Ростове диктуется слабостью городской инфраструктуры и оттого довольно высока. К примеру, водоснабжение микрорайона «Платовский» обошлось застройщику в 3,5 тыс. рублей с квадратного метра. На каждом шагу проблемы с коммуникациями, «коммуналкой», дорожной сетью... Можно только представить, во что для жителей «нового Ростова» превратятся ежедневные перемещения между домом и работой. Ведь дорожное строительство, по меркам генплана, отстает от жилищного. Неясной остается и перспектива развития городского транспорта. 

 По расчетам донских специалистов, город просто не способен на данном этапе своего развития «переварить» прирост больше, чем 500 тыс. «квадратов» в год. Прислушаться к этому выводу стоит хотя бы уже потому, что эксперт – это человек, который не просто думает. Он знает. Да и такова экономика, против которой не попрешь. 

 Вносимые в генплан изменения очевидно исходят из неизбежности роста мегаполиса ввысь. И за ценой при этом никто не стоит. Одновременно Ростову предписывается расти вширь, умножая число новых территорий. Те, что уже прирезаны: микрорайоны «Суворовский», «Платовский», «Декоративные культуры», – требуют легализации через обновленный генплан. Плюс грядущий мундиаль окончательно облюбовал левый берег Дона. 

Строящийся там стадион станет центром, как сейчас принято говорить, спортивного кластера. А архитектурному начальству уже видится большее: уходящие к Батайску кварталы высоток общественно-делового центра южной столицы, одетая в гранит набережная левого берега Дона…

Главная улица «Нью-Москвы» 

– Левый и правый берег должны стать частью единого центра Ростова, а не загородными зонами, как сейчас...– так сформулировал сверхзадачу обновления генплана главный архитектор Ростова. Дон в этом контексте становится своего рода центральной магистралью южной столицы. Подобно тому, как в северной столице такой стала «в гранит одетая» Нева, а в столице федеральной – Москва-река с ее многочисленными набережными. Что, в общем, неудивительно: какой еще образ Дона могли предложить выросшие на невских берегах проектировщики? Тут, как ни фантазируй – только хрестоматийная «Нью-Москва» и выйдет…

Однако при этом упускается такая мелочь, как закрепившийся за Доном статус великой русской реки. Реки двух других уважаемых столиц такого статуса не имеют – прежде всего в силу меньшей экономической значимости. Свой статус вместе со значением Дон начнет терять, как только его за немалые деньги принарядят в экологически небезопасный гранит, сузив русло для воздвижения новой набережной. А если к этому добавить возможное появление в нескольких десятках километров вверх по течению Багаевского гидроузла, то лишенной рыбы и нормального фарватера бывшей великой русской реке только и останется, что исполнять роль экскурсионно-прогулочной водной среды.

…от слова «утопить»

 На правом берегу Дона уже обозначилась картина будущих стеклобетонных джунглей. Претенциозные дома-стенки мало-помалу забивают набережную, беспардонно нарушая все канонические требования террасной планировки расположенного на холмах города. Обновленный генплан, похоже, только усилит эту тенденцию. На левом же берегу, пока не взятом в серьезный оборот, пойма Дона сохраняется в относительно нетронутом виде. Но, видимо, ненадолго. Идея строительства «Ростов-Сити» на Левбердоне жива. Вопреки всем возможным экологическим и социальным последствиям такого решения.

– В пойме никто не строит и никогда не строил. Пойма заливается, нужно строить подъезды к этой территории и на 3,5 метра намыть эту территорию... – таково мнение заместителя председателя Союза архитекторов России ростовчанина Юрия Трухачёва.

Да и не факт, что намытый песок избавит этот «сити на болоте» от подтоплений. А заодно и Батайску достанется. Водам подземного озера, занимающего все пойменное пространство, куда-то надо деваться. И не исключено, что они, как это уже бывало, устремятся в подвалы частных домов и даже на улицы Батайска. Власти этого города – спутника Ростова, едва справившегося с масштабным подтоплением 1997 года, сегодня крайне осторожно относятся к расширению своих городских пространств. Намыли площадь под новые жилмассивы в северной части города – и остановились. Дальше в пойму, навстречу Ростову, Батайск не идет. Зато Ростову, кажется, все нипочем.

– Как можно присоединить к городскому центру левобережье – историческую зону подтопления? – недоумевает депутат Ростовской думы Анатолий Котляров – Мы застроим ее гостиницами, а после будем спасать людей от наводнения…

 В связи с предполагавшейся было застройкой Кумженской рощи руководитель отдела публичных слушаний городского департамента архитектуры и градостроительства Александр Рыбалкин весьма кстати вспомнил:

– В районе Кумженской рощи предусматривалась многоэтажная застройка. Но после того как затопило Крымск, президент издал указ, запрещающий возводить жилье в зоне подтоплений…

Спрашивается: а другие предназначенные к застройке пойменные участки под президентский указ не подпадают?

Гордума едва ли проявит единодушие при обсуждении подобных градостроительных новаций. Все тот же депутат А. Котляров идеологию предлагаемых поправок охарактеризовал образно и резко:

– Мы пытаемся залить в десятилитровое ведро двадцать литров жидкости. Пытаемся превратить Дон в городскую транспортную магистраль. Но по существующему Водному кодексу, до Аксайского моста он является морской территорией – о какой внутригородской реке можно вести речь?

С точкой зрения А. Котлярова солидарно немало коллег-депутатов. Самое мягкое определение, которое можно сегодня услышать в думских кулуарах, – «утопия». Каламбур в точку: заявленные обновления, будучи реализованными, буквально грозят утопить планируемый «Ростов-Сити».

Складывающаяся в городском сообществе оппозиция перелицованному генплану настолько очевидна, что даже главный архитектор Ю. Дворников вынужден был подкорректировать некоторые из своих формулировок:

– Пойму мы не застраиваем. Ее просто надо рационально использовать с применением современных технических достижений...

Как превратить Большую Садовую в Садовое Кольцо

В департаменте архитектуры и градостроительства Ростова отсутствие зеленых зон в экспликации генплана объясняют тем, что они там просто «не видны». Для их отображения, мол, существуют другие чертежи. На тех же, что открыты для обозрения, – сплошь «свечки» и «стены». Похоже, решив удвоить объем жилфонда, никто и не подумал об адекватном озеленении города.

–– Пока мы спорили о доле хвойных и лиственных растений в озеленении, заказные планировщики разрешили все споры, –– замечает член общественного совета по ЖКХ при администрации Ростова Александр Водяник. – Создание генплана без природно-экологического каркаса, невозможно. Людям, живущим в планируемой плотной застройке, просто нечем будет дышать…

А. Водяник привел тревожные данные: за последние 10 лет среднегодовая температура в Ростове выросла более чем на 2,6°, по области – на 1,8°. Для ряда растений, по его словам, это катастрофа. Не потому ли остаются без листвы уже к середине лета ростовские каштаны?

Опасения разделяет и главный архитектор области Алексей Полянский:

– В этих картах неясен потенциал, с которым мы будем работать. Нужно сделать презентацию с подробными схемами. Хотелось бы видеть единую систему озеленения…

И хотя проектировщики в лице заместителя гендиректора «Энко» Ольги Красновской назвали эти сомнения лишь «субъективным мнением», тревога не исчезла.

Не случайно то от одного, то от другого функционера можно услышать: мол, живут же в европах без собственных лесов и парков, заменив деревья на улицах пластиковыми муляжами. Да что Европа, когда своя Москва есть! С ее Садовым Кольцом, где не то что садов – деревца не осталось. Не это ли брали за образец обустройства южной столицы проектировщики из столицы северной? Так или иначе, но их план оставляет мегаполис буквально без «легких». Ростовчане уже грустно шутят: единственным мало-мальски зеленым массивом на карте города остается... Северное кладбище. Что ж, в каждой шутке – только доля шутки.

– Площадь городских защитных лесов уже сейчас не соответствует численности населения Ростова, – констатирует гендиректор компании «Зеленый союз» Владимир Мильченко.– Поправки в генплан внесены без учета интересов общества. Они не лоббируют интересы ростовчан, они лоббируют интересы застройщиков…

Кто в тереме живет?

Кто захочет жить в городе, задыхающемся в жару и стынущем от пронизывающих ветров в холода? А это неизбежно в отсутствие нужного количества зелени с одновременным избытком бетона и стекла. Застаивающийся воздух обуславливает повышение температуры летом и появление зон промозглого холода зимой. Не отсюда ли «аномальные» снегопады, дожди и засухи? В последнее время частые капризы погоды у нас в порядке вещей.

Вызывает вопросы и структура вводимого жилья. Согласно генплану, доля малоэтажного индивидуального фонда в общей площади всего жилья должна составить всего 1%. Авторы поправок в упор не видят тенденций, уже долгое время преобладающих в донском стройкомплексе. Из миллиона квадратных метров, ежегодно вводимых в Ростове, лишь около малая часть приходится на долю высотного домостроения. При этом социального жилья в сдаваемых «высотках» практически нет. Сегодня 60–70% ростовских новостроек – малоэтажное жилье. Что соответствует исторически сложившейся привязанности жителей южного города к собственным домам.

Нас сегодня уверяют, что удвоение жилфонда приведет к росту доступности жилья. Доля истины здесь имеется. Вопреки законам экономики, когда цену «квадрата» регулирует не только спрос, но и себестоимость строительства, невостребованные площади на том же левом берегу придется распродавать по бросовой цене. Соответственно, и купят их далеко не богачи. Те давно уже стремятся прочь из города с его коммунальными неурядицами и невыносимой экологией. Этажи высоток в пойме рано или поздно заполнит маргинальный элемент – со всеми вытекающими социальными последствиями. Нечто подобное наблюдалось полвека назад в США – а потом целые кварталы многоэтажек пришлось сносить. 

 В историческом центре ситуация хотя и выглядит внешне иначе, но, по сути, столь же безотрадна. С приходом кризиса в «башнях» с их пентхаузами до двух третей квартир стоят нераспроданными. Еще процентов 20 скупается толстосумами, видящими в том вложение капитала. Либо – что реже – теми, кто намерен сдавать жилье в аренду.

– Когда-то на одну семью приходился один телевизор. А сейчас телевизоры стоят на кухне, в зале, спальне. Точно так же и квартиры в Ростове начнут покупать впрок. Детям, внукам... Благосостояние растет, все развивается, – философски замечает замдиректора городского департамента архитектуры и градостроительства Евгений Мульченко.

Про благосостояние слышали, знаем. Только решение жилищной проблемы такой подход вряд ли приблизит. Хоть удваивай, хоть утраивай объемы вводимого жилья. 

О старом Ростове замолвите слово…

Четверть века назад Ростов провозгласили историческим городом. А сегодня, пообщавшись с питерскими проектировщиками, председатель регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Александр Кожин выяснил:

– Разработки охранных зон не было в их техзадании…

В «Энко», по его словам, согласны исправить положение. Вот только занять эта работа может до пяти лет. 

– Нам просто необходим хотя бы временный регламент, определяющий судьбу исторических зданий, иначе через пять лет от старого Ростова уже ничего не останется, – настаивает А. Кожин.

Но кто должен формулировать задание питерским проектировщикам? В городском сообществе надеются на мудрость власти. В администрацию Ростова одно за другим идут обращения, настаивающие на выработке реальных мер по защите культурно-исторического наследия южной столицы и сохранению ее исторического облика. Генплан, по мысли их авторов, должен содержать конкретные определения режимов использования и охраны для конкретных территорий города.

– В современных реалиях свою охранную зону должен иметь не то что каждый район, а каждый исторический дом, – так определяет суть проблемы А. Кожин.

А председатель комиссии Гордумы по градостроительству и земельным ресурсам Валерий Левченко переводит проблему в практическую плоскость:

– Я в строительной отрасли давно. И если на 12 сотках в историческом центре поставить 24-этажный дом, где не втиснуть ни парковку, ни озеленение, то никто туда не поедет. Нельзя центр так застраивать. Его надо сохранять. Мы уйдем – от нас что останется? Эти торчащие колоссы?

Мосты вдоль реки

Как ни печально, но в первый день общественных слушаний их не почтил присутствием ни один из владеющих темой ростовских чиновников. Для передачи претензий «по команде» прислали женщину из департамента архитектуры. Выходит, такие слушания – лишь дань настырному закону?

Строить воздушные замки всегда себе дороже: эти постройки легче других возводятся, но тяжелее всего разрушаются. Создатели поправок в генплан Ростова предстали перед общественностью в роли этаких Маниловых от архитектуры. Впрочем, Манилов – еще суровый реалист по сравнению с ними. Свои мосты, с которых видно Москву и где продают чаи с баранками, он строил, как положено, через реку. Тогда как предложенное ростовчанам – это типичный мост вдоль реки. Вещь амбициозная, затратная и совершенно бесполезная. А ведь будущее должно быть заложено в настоящем. Это и называется планом. Без него ничто в мире не может быть хорошим.

Фото Григория Бочкарёва и из интернета.