Уникальный опыт инклюзивного образования реализуют в обычной ростовской школе № 81. Здесь открыли ресурсный класс – за парты сели дети с особенностями развития
Фото/Видео: Евгения Лебедева
В 1-м «Е» классе всего шесть деток с диагнозами ДЦП, аутизм, алалия. Все, как у обычных первоклашек: уроки – русский, чтение, математика, рисование, труд, переменки. В самом начале уроки длились всего по 15 минут, сейчас значительно «подросли» – уже полчаса. Ребята находятся в школе с 9.00 до 12.30 по будням.
А вот количество взрослых в этом классе – необычное. Помимо учителя здесь постоянно находятся еще и сопровождающие детей – тьюторы. У каждого свой. Он одновременно является и ассистентом преподавателя, и помощником ребенка. Выполняет функцию посредника между малышом и внешним миром. Помогает сконцентрироваться, отреагировать должным образом, подсказывает. И в то же время тьютор позволяет ребенку действовать самостоятельно – приучает к самоорганизации, самостоятельной ориентации в обществе. Это и есть одна из целей проекта.
За рубежом ресурсные классы известны давно и уже доказали свою эффективность. Пять лет подобные проекты существуют и в России: в Москве открыто более десятка таких классов, в Воронежской области есть даже специальная губернаторская программа. У нас этот опыт – первый.
– В нормативных документах специальные условия для обучения детей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) являются обязательным требованием, на деле же школы часто не могут их обеспечить. Например, многим детям с ОВЗ необходимо профессиональное тьюторское сопровождение. На данный момент таких специалистов практически нет. И дети вынуждены оставаться либо на домашнем обучении, либо отправляться в коррекционные школы. В таких искусственно созданных условиях они не могут подготовиться к реальной жизни, привыкнуть к обществу, научиться играть по его правилам. Лучшая реабилитация для детей с аутизмом – постоянное общение с обычными. Чем дольше и больше такой ребенок будет общаться со своими нормативными сверстниками, тем лучше он социализируется, – говорит Ксения Берковская, мама мальчика Степы, который теперь учится в 1-м «Е».
Именно Ксения летом прошлого года обратилась в управление образования города с идеей создания такого класса. Ей предложили список из 22 ростовских школ, оснащенных по программе реализации инклюзивного образования. Пришли в 81-ю, здесь и остались.
– Мы встретили такой отклик у администрации школы, такую готовность к сотрудничеству, что дальше и не стали искать, – рассказывает Ксения.
Проект совместный – муниципальной общеобразовательной школы, Центра помощи семьям с особыми детьми «Содействие», Ресурсного центра по сопровождению инклюзивного образования детей с ограниченными возможностями здоровья и кафедрой коррекционной педагогики ЮФУ.
Ремонт в помещении, бывшей мастерской, делали силами волонтеров центра на благотворительные средства. На них же закупали мебель и оборудование. Помимо привычных парт и учительского стола, у каждого ребенка есть место для индивидуальной работы. А еще можно поваляться на матах или попрыгать на батуте. Это так называемая зона сенсорной разгрузки. Чтобы дети после долгой концентрации внимания, которая дается им с большим трудом, могли восстановиться, выплеснуть накопившиеся эмоции.
Тьюторы оформлены как сотрудники центра «Содействие». Средства на зарплату им собирают благотворители. Общеобразовательное учреждение ставки предоставить не может. «Тьютор» в классификаторе специальностей, принятом в нашей стране, значится как специалист по профессиональной ориентации школьников и не имеет ничего общего с сопровождением детей с ограниченными возможностями здоровья, следовательно, средства на это школам не выделяются. Все тьюторы имеют педагогическое или психологическое образование. Перед началом работы в ресурсном классе они прошли серьезную подготовку по работе с особенными детьми по специально разработанной для этого проекта программе.
– Нам сложно, мы первые в области. Готовых программ, рекомендаций нет. Все приходится искать, разрабатывать самим. Мы хотим создать на базе нашего ресурсного класса эффективную, тиражируемую модель, которую можно было бы перенести в любой район области, в любую школу, – говорит Ксения Берковская.
– Конечно же, у нас было много страхов перед началом проекта, – рассказывает директор школы Татьяна Альбертовна Корнилова. – Переживали, как отнесутся школьники и их родители к новым ученикам. Но оказалось, что наши дети значительно толерантнее и мудрее, чем мы о них думаем. Ученики оказались первыми и главными нашими помощниками. Со стороны родителей мы также не встретили негатива.
Главная цель проекта – не запереть детей с особенностями развития в отдельном классе, пусть и обычной школы. А постепенно пересадить их за парты рядом с нормативными сверстниками. Уже сейчас Гера, Лера, Настя, Рома, Степа и Никита ненадолго приходят в обычные классы, участвуют в общешкольных мероприятиях по мере возможности.
– Большая работа была проведена учителями школы еще до начала проекта. Они объяснили ребятам, что наши дети отличаются, но на самом деле – абсолютно такие же. Например, кто-то не может прыгать или бегать, но замечательно поет и улыбается. Так что нам не приходится сталкиваться с унижающей жалостью или чувством превосходства со стороны нормативных детей, – рассказывает Ксения Берковская.
За полгода существования проекта уже есть значительные успехи. Дети привыкли к требованиям, которые предъявляет школа, к структуре занятий, к работе на уроке. Все чаще без напоминаний поднимают руку, чтобы ответить учителю. Недавно Никита, вернувшись домой из школы, сам разделся и повесил куртку на место. Это очень простое действие для ребенка с аутизмом – большое достижение.
В марте ресурсный класс будут представлять на областном форуме по проблемам инклюзивного образования. Авторы и участники надеются по результатам своей работы получить поддержку у властей и бюджетное финансирование. Тем более что желающих попасть в такой класс очень много. Родители деток с особенностями развития звонят постоянно: «А будут ли еще места? Как к вам попасть?»
P.S. Возражений от родителей учеников по поводу открытия в школе ресурсного класса не было. Но отношение – все же неоднозначное.
– «Мама, а что с ними?», спросил у меня сын, как только класс заработал. Я, как могла, постаралась объяснить. Он глубокомысленно кивнул и больше не упоминал об этом, – рассказала одна из мам, встречавших своего ребенка после занятий у школы.
– Мне приходилось слышать, как старшеклассники, разговаривая между собой, грубо отзывались о детках из ресурсного класса, – добавила бабушка еще одного ученика.
– А я считаю, у каждого должна быть своя школа…
Видео Владимира Апарина