Отец вернул детей домой

Коллаж Ольги Пройдаковой.

Три года ростовчанин Эрик Владимирович Оккаев бился за то, чтобы ему разрешили забрать своих детей из детдома. Он прошел множество инстанций, судов, заседаний комиссий по делам несовершеннолетних. Везде ему отвечали «нет».

Честно — думала, он может больше не выдержать и опустить руки. Но на днях звоню, чтобы в очередной раз поддержать, а у него — впервые за долгое время такой радостный голос : «Я наконец выиграл суд и сегодня всех своих детей жду дома!».

Это действительно невероятно реальная история о том, что все мы – винтики, шпунтики в большой машине под названием жизнь. Ее колеса порой могут быть такими тяжелыми и беспощадными, что под них лучше не попадать.  Потому что Эрик Владимирович - не  алкоголик, не наркоман и  не тунеядец , а «в общем-то, нормальный по нынешним временам мужчина», как сказали мне даже в отделе образования Пролетарского района Ростова, и то умудрился быть лишенным родительских прав. Подробно мы рассказывали об этом в материалах «Семь «я» - в беде» («НВ» от 12.11.2013 г.) , «Была семья — и нет семьи» («НВ» от 11.12.2014 г.).

Многодетная семья Оккаевых разбилась на осколки, когда у супруги Эрика Владимировича - Варсеник Семаевны — началось психическое расстройство. До этого семья не попадала ни в какие черные списки — дети ухоженные, веселые и способные. А тут — одно за другим: то шестилетняя дочь была замечена  гуляющей без присмотра по улице ранним утром, то другая годовалая дочь попала в больницу с ожогами, при этом Варсеник Семаевна вырвала у нее  катетер. 

- Мы прожили в хорошем браке 16 лет, воспитывали детей,  и  вдруг все рушится как в страшном сне, - говорит Эрик Владимирович. - Что делать? Жизнь превратилась в кошмар.  Периодически я помещал жену в психиатрическую больницу, а органы опеки - детей в приюты. Младшего сына, которому было полгода, я сам попросил временно забрать в госучреждение, потому что понимал: на данный момент просто уже не справляюсь с ситуацией.

Это был тот случай, когда не только Эрик Владимирович, но и органы опеки и соцзащиты, кажется, постепенно перестали понимать, что делать дальше. Система оказалась не готова к такому неординарному случаю.

- А  если у нее опять начнется обострение?  Кто поручится за безопасность детей? Вот вы поручитесь? - задала мне тогда вопрос председатель комиссии по делам несовершеннолетних Ольга Владимировна Мурзина. - Лично я — нет.

Действительно, если алкоголика можно закодировать, наркомана тоже попытаться реабилитировать, тунеядца — трудоустроить, то что делать с психически больной женщиной-матерью? Притом что дети не могут бесконечно находиться в детдоме, если родители не лишены прав. 

В общем, могли придумать лишь одно: чтобы  детдом обратился с иском в суд. На слушании дети уверяли, что любят родителей и желают жить вместе с ними. И хотя Семейный кодекс не предполагает лишать родительских прав психически больных, так как  они не выполняют свои обязанности не потому, что не хотят, а в силу недуга, в отношении Варсеник Семаевны все равно было принято положительное решение. Заодно с ней прав лишился и Эрик Владимирович. «Но я люблю своих детей и хочу их воспитывать!» - в тот момент он, кажется, сам уже находился на грани нервного срыва.

Чтобы все выглядело более убедительно, суд сослался на целый ряд причин — от  «состояние здоровья матери несет реальную угрозу жизни и здоровью детей» до стесненных жилищных условий: «семья проживает в двухкомнатной квартире с частичными удобствами, где  имеются окна, но естественного освещения недостаточно, а отопление производится электрическими приборами» и до материального положения: «мать не работает, отец трудится слесарем-сантехником в роддоме, где зарекомендовал себя положительно, но уровень его дохода является низким». 

Это стало их одной большой общей трагедией — домашним детям из некогда нормальной семьи оказаться в детдоме, а родителям с  кавказскими, то есть правильными, представлениями о семье расстаться с ними и оказаться будто никем.

Время спустя супруги Оккаевы несколько раз пытались повернуть все вспять, но им это не удавалось. Порой казалось, что рассудительный, всегда аккуратно одетый и ясно выражающийся Эрик Владимирович уже почти склонил чашу весов в свою пользу, но как только в зале заседаний или на приеме у чиновников появлялась Варсеник Семаевна — все пути опять оказывались отрезаны. Было видно, насколько она непредсказуема.

Но несмотря на болезнь, она в душе продолжала  любить своих детей, бесконечно обрывая и наш дежурный телефон: «Напишите еще и еще, чтобы нам их вернули!». 

 Пару раз в сильно возбужденном состоянии она даже приходила в редакцию и показывала свои многочисленные сумбурные письма с текстом в виде потока сознания.

Стало окончательно ясно: пока эти два человека вместе — детей им не видать. Так получилось, что в отличие от Эрика Владимировича и детей, за более чем двадцать лет проживания в России Варсеник Семаевна так и не оформила российское гражданство. Миграционная служба не раз указывала на нарушение ею законодательства, но хлопотал то Эрик Владимирович, то армянская диаспора.

Но теперь, в создавшихся обстоятельствах, было даже благом, что она согласилась выехать за пределы страны, в Армению. Теперь они, можно сказать, плывут в разных лодках.

После этого Эрик Владимирович вновь начал требовать восстановить его в правах и вернуть детей. 

На это опять потребовались месяцы, но теперь он с удвоенной силой стоял на своем: «Почему меня лишили прав? Я не имею вредных привычек, детей люблю и все это время навещаю их, а что касается жилищных условий и уровня зарплаты, так они далеки от идеала у многих. Неужели всех за это лишать прав?..».

Эрику Владимировичу все-таки удалось доказать, что лишение родительских прав было незаконным. Говорит, что наша газета здорово его поддержала: «Статьи о моей ситуации показывал во всех инстанциях. Дети  наконец вернулись домой. Планирую восстановить их на учебу в школу, младший уже ходит  в детский сад», - Эрик Владимирович весь просто светится от радости.

Теперь Эрику Владимировичу предстоит заново, насколько это возможно, склеить оставшиеся осколки своей семьи. Он говорит, что готов сделать для этого все возможное и невозможное.

Конечно, без помощи государства поднять пятерых детей, младшему из которых три года, ему будет непросто. Благо  перечень мер соцподдержки многодетных семей в Ростовской области расширяется год от года. 

Семья Оккаевых — реальный случай еще раз проверить, как они действуют в жизни, а не на бумаге.