Во время открытия музея в 2015 году, краевед И.М. Жмурин с радостью и гордостью показывает собранные материалы. Фото автора. МЫ НЕДАВНО встретились. Он забирал из редакции свои архивные материалы, которые он ранее предоставлял для публикации – о годах Великой Отечественной войны, о людях – работниках колхозов юга Белокалитвинского района и исторических событиях.
– Дело всей моей жизни перечеркнули в одночасье, – грустно констатировал мой собеседник. – А как все начиналось! Сколько было планов. Казалось, «сбыча мечт» близка. Реальна надежда – оставить свой яркий след в жизни и истории хуторов Голубинки, Грушевки и Семимаячного. Для этого понадобились годы упорного труда, немалые финансовые затраты, бессонные ночи. И вот – крушение этих надежд и «мечт».
Несколько лет назад в небольшом доме на окраине хутора он открыл музей. Тогда я к нему приехал, и он с гордостью рассказывал, как почти полвека собирал экспонаты. Работал простым пастухом в колхозе, в степи находил удивительные образцы камней. Тащил домой предметы казачьего быта и истории родного хутора. Мечтал когда-либо все это систематизировать и открыть музей, в котором ученики и их родители могли бы знакомиться с этапами развития и становления Семимаячного. Ведь важно знать свою историю и людей, прославивших хутор.
Для того чтобы исполнить свою заветную мечту, Иван Михайлович Жмурин за свои деньги купил старый казачий домик. Сделал косметический ремонт и перенес туда экспонаты.
Перед изгородью, у калитки, у него были собраны каменные тесаные катки и жернова. Именно с помощью этих нехитрых приспособлений наши предки обмолачивали снопы пшеницы и ячменя, жита и проса. Большие катки использовались для обмолота твердых сортов пшеницы, совсем маленькие – для обмолота проса.
Дальше, на участке, под открытым небом он выложил камни, где отпечатались причудливые листы папоротника, насекомые, черви и другие обитатели доисторической флоры и фауны.
В доме на столах разложил старинные серпы, удила и другие принадлежности конной упряжи. Здесь даже были огромные подковы и элементы упряжи лошадей-тяжеловесов, которые побывали на донской земле во время Великой Отечественной войны в составе немецких и румынских обозов.
ОТДЕЛЬНО Иван Михайлович оборудовал уголок шахтера. Настоящая коногонка, орудия труда, с помощью которых шахтеры вручную «крушили» лаву (различные кирки). Также в экспозиции представлены образцы угля и породы. Большой раздел был посвящен знаменитым землякам, которые прославили не только хутор Семимаячный, но казачий Дон и Россию. Почти три десятилетия по крупицам он собирал информацию о колхозном строе, участниках Великой Отечественной войны, вдовах, работниках тыла и детях войны.
У Ивана Михайловича были бесценные списки семимаяченских казаков – участников Русско-японской, германской и Гражданской войн. Очень многих уже нет в памяти хуторян, да и хуторян, которые знали и помнили их, уже не осталось. Жмурин прошел по дворам. Записал воспоминания очевидцев о времени коллективизации. Так, зловещую роль в раскулачивании сыграл один иногородний житель Семимаячного. Он был родственником первого председателя колхоза Федора Никитича Сапрыкина.
Иван Михайлович вспоминал: «Известно, что далеко не все наши хуторяне положительно отнеслись к коллективизации. Многие из них прятали, закапывали в сараях и огородах имущество, зерно. Резали птицу и скот. Все делали по ночам. А неутомимый «разведчик» тайком залазил в сараи и на деревья. Он выслеживал тех, кто пытался что-либо утаить. По утрам докладывал обо всем комиссии и получал за свою «работу» водку, продукты и табак».
В музее Ивана Михайловича Жмурина были собраны документы и рукописные воспоминания о пострадавших в годы коллективизации. Списки тех, кто погиб на поле брани в годы Великой Отечественной войны. Военные и послевоенные годы были очень тяжелыми для тружеников сельского хозяйства. Женщины – основная рабочая сила в колхозе. Заботясь о своих детях, они тайно приносили с собой в карманах зерно, чтобы ночью его смолоть на зернотерках и накормить голодных детей. Они очень рисковали…
Я ПОМНЮ, как он мне показывал воспоминания очевидцев. Вот одно из них: «Однажды в правление колхоза «Комсомолец» приехал участковый милиционер – человек очень грубый и жестокий (говорили, что, когда его выгнали из милиции, он пошел работать на шахту и там погиб в результате обвала, который произошел не без помощи тех, кого он обидел…). Участковый зашел к председателю колхоза и сказал, что есть сведения о хищении зерна с тока и надо из активистов организовать засаду, чтобы изловить расхитителей. Этот разговор услышала секретарша Мотя (Матрена Яковлевна Помазкова). Она рассказа бухгалтеру, и та посоветовала: «Мотюшка, беги в степь, предупреди баб, а то беда будет!» Ей удалось опередить милиционера с активистами и предупредить женщин. Они действительно несли домой зерно. Кто – в карманах, кто – в рукавах фуфаек, кто – в самодельных сумочках, спрятанных под одеждой. Зерно высыпали в ближайшем овраге, проклиная засаду. В этот раз беда миновала. Но в другой раз удалось задержать 8 женщин – Е.В. Помазкову, А.Е. Терелецкову, М.Е. Залепилову, Е.И. Колпакову, К.И. Иванову, А.Ф. Слышкину, О.Е. Смелову и С.Н. Солохину. Все они получили три года лишения свободы, и лишь последней – Солохиной удалось избежать наказания, и то лишь потому, что в зале суда во время прощания с четырьмя малолетними детьми, которые оставались сиротами и рыдали, причитая: «Мамочка, мамочка, ну куда же ты?!», мать упала без чувств на пол…
У судей тогда дрогнули сердца, и ей заменили реальный срок условным».
Эти и множество других фактов того времени записал Жмурин и хранил воспоминания в своем музее. Я еще раз повторю – бесценные материалы и свидетельства очевидцев. Все это было….
Помню, в свое время через газету «Перекресток» обращались к юртовым казакам и руководству Белокалитвинского городского музея. Цель была одна – чтобы заметили и помогли хуторскому энтузиасту-краеведу. Он мечтал, что к нему в музей будут возить из города и окрестных хуторов учащихся школ, которым бы он мог много рассказать о тех экспонатах, которые годами собирал. Но никто не нашел ни времени, ни сил, чтобы обратить внимание на этого человека и помочь в реализации его начинаний.
И вот – крушение надежд! Жулики вынесли из музея все. Самовары, старинные печатные машинки, предметы быта казаков, инструменты шахтеров и огромную коллекцию минералов. По словам Ивана Михайловича, полиция разводит руками, мол, ищи ветра в поле…
Но ведь не может так быть, чтобы вообще никаких следов не осталось, и на рынке не «выплыли» те или иные предметы коллекции. Хотелось бы внести оптимистические нотки, но не получается…
А ведь Иван Михайлович Жмурин с неутомимой энергией и завидной последовательностью по крупицам собрал информацию о родной земле и о тех людях, которые здесь живут. Все это делал для людей. Для потомков. С надеждой сохранить и передать как эстафетную палочку память…
Александр КРАВЧЕНКО
Газета «Перекресток»
Белокалитвинский район
